Восемь лет назад, когда Неделя Высокой моды в Москве проводилась в первый раз, многие считали ее чистой воды авантюрой. Москвичи на тот момент еще не успели включить в свой лексикон слово “бутик”, в глаза не видели ни одного русскоязычного модного журнала, а из российских дизайнеров с трудом припоминали два имени: Юдашкин и Зайцев. На ниве отечественной моды был полный штиль, так что пришлось “черпать ресурсы” из-за рубежа. Московская Неделя образца 1994 года скорее напоминала гала-показ известных итальянских и французских Гран-Домов (в том числе Paco Rabane, Lapidus, Jean-Louis Sherrer), растянувшийся на несколько дней: из девяти участников лишь один (Валентин Юдашкин) представлял Россию.
К слову, и самые первые “Золотые манекены” (главный приз Недели Высокой моды) уехали в Милан, Рим и Париж: их вручили западным Домам-первопроходцам, поддержавшим российскую моду. С тех пор Неделя заметно “обрусела”: каждый год на участие в ней подают заявку несколько десятков отечественных дизайнеров. А “Золотой манекен” за последние три года никуда дальше Питера из Москвы не уезжал (в 1999 году его получила питерский модельер Татьяна Парфенова ). Однако в кулуарах Недели по-прежнему слышится французская и итальянская речь: иностранные Дома стали такой же ее неотъемлемой частью, как “Манекен” (за семь лет проведения Недель Высокой моды в Москву приезжали 34 иностранных Дома).
Присутствие западных светил от моды организаторы объясняют лаконично: “Перед нашими модельерами все время должна быть высокая планка. Демонстрируя лучшие западные образцы, мы даем возможность сравнивать и учиться”.
В этом году “планку” будут держать Дома Berardi и Balmain (о них мы уже писали в предыдущем “Подиуме”), а также французский Дом Maurizio Galante и итальянский Дом Missoni.
Любимец детей и императоров
Маурицио Галанте объездил со своими работами полмира: был в Шотландии, Германии, Китае, Венесуэле и неоднократно — в Токио. А в Москву ехать побаивался: как ни крути, Россия для многих иностранцев по-прежнему страна-загадка. Переговоры с Домом велись довольно долго: в итоге Галанте дал “добро”, но включил в свою команду русскую девушку, чтобы быстрее адаптироваться и посмотреть вблизи на русскую загадочную душу. В Москве Маурицио Галанте представляет коллекцию от кутюр осень—зима-2001/02.
Его пристрастия: если говорить о том, что мода сейчас становится все более интернациональной, 38-летний Галанте — один из самых мобильных дизайнеров. Для него не существует национальных границ. Будучи итальянцем, работает в Париже, где в 1997 году основал компанию MAURIZIO GALANTE S.A. Галанте создавал образцы школьной формы для японских детей, организовал выставку старинного индийского костюма в Штутгарте, демонстрировал собственную коллекцию во дворце Великого народного собрания в Пекине (куда до тех пор ни разу не ступала нога дизайнера) и представлял в 1992 году итальянскую моду в Японии в присутствии японской императорской фамилии. Представители последней так впечатлились творениями молодого дизайнера, что немедленно пожелали иметь их в своем гардеробе, а одно из платьев Галанте хранится в Институте костюма в Киото — как произведение высокого искусства.
Его клиенты: помимо вышеупомянутых царственных особ вещи от Галанте постоянно носят две “королевы” французского кино: Изабель Юппер (ее последняя работа — скандальная “Пианистка”) и Жанна Моро.
Его новаторства: в 1988 году Галанте создал купальник-хамелеон, который менял свой цвет в зависимости от уровня загрязнения воды. В 1999-м Галанте вновь обратил свой взор на Страну восходящего солнца. На сей раз объектом его внимания стали брачащиеся граждане: модельер “подарил” японским невестам каталог свадебных платьев. А заодно и возможность лишний раз прокатиться в Париж: цена платья включала стоимость перелета во Францию, проживание в отеле и подгонку наряда по фигуре в парижском ателье Маурицио Галанте. В 1992 году Галанте впервые представил на суд публики линию аксессуаров (серебряные ювелирные изделия, сумки и обувь), а уже в 1999 году расширил свою деятельность еще больше: стал выпускать предметы домашнего обихода и нижнее белье. Спустя год неутомимый дизайнер добрался до сотовых телефонов, разработав серию аксессуаров.
Московские каникулы итальянского семейства
О Доме Missony, который, как и Дом Galante, приезжает в Россию впервые, можно смело писать “Сагу о Форсайтах” или “Модную энциклопедию” — он имеет давнишнюю историю, уходящую корнями еще в сороковые годы прошлого столетия. Это история семейного дела, которое передается из руки в руки, как фамильная драгоценность, и как зеница ока хранится наследниками. Как и положено в больших итальянских семьях, Анджела Миссони (нынешний творческий и художественный директор Дома) приезжает в Москву не одна, а с “группой поддержки”: старшим братом Витторио и 18-летней дочерью Маргаритой. По словам организаторов Недели, к перспективе приехать в Первопрестольную “члены семьи” сразу отнеслись благожелательно. Но проявили при этом дотошность, достойную владельцев какого-нибудь промышленного предприятия-монополиста: факсов с уточняющими вопросами, посланных из Италии, у российской стороны накопилось примерно с килограмм. “Они очень ждут этой поездки и очень волнуются”, — поясняют организаторы Недели.
История Дома. Все началось в 1953 году, когда известный легкоатлет Оттавио Миссони (к слову, выступавший за итальянскую олимпийскую сборную) встретил Роситу Джелмини (приезжающие к нам Витторио и Анджела Миссони — их дети — родились соответственно в 1954 и 1958 годах). Частью “приданого” молодоженов стали три станка по производству трикотажа (этот капитал в те годы гордо именовался “семейной фабрикой”), и Росита и Оттавио, засучив рукава, всерьез взялись за семейный бизнес. В 1958 году на итальянском рынке впервые появился лейбл “Миссони” (на коротких платьицах с разноцветными полосами), в 1963-м семейство Миссони начинает осваивать новый материал, вискозу, который впоследствии станет “визитной карточкой” Дома. В этом же году Миссони становятся некоронованными королями среди прочих производителей трикотажа: их коллекция, показанная в миланском театре “Джероламо”, производит фурор и ломает все представления о традиционном применении трикотажных тканей. Спустя десять лет на чету Миссони, и так уже избалованную всеобщей любовью, снизошло еще одно признание: в 1973 году они получили “модный Оскар” — Neiman Marcus Fashion Award. А в 1975 году попали в список 20 самых известных Домов мира, опубликованный под общим заголовком “Лучшая одежда в мире”.
Новаторства от Missoni: первым можно считать их идею комбинировать трикотажные полосы по горизонтали, диагонали и вертикали (в начале 50-х допотопные машины их фабрики только и были способны на то, чтобы производить обычные трикотажные полосы). Эксперименты с трикотажем через несколько десятков лет приведут к тому, что он станет частью Высокой моды, а не просто “уютной тканью для домашнего гардероба”. В 1967 году Миссони принимали участие в одном из показов во Флоренции. За несколько минут до начала дефиле Росита внезапно обнаружила, что бюстгальтеры манекенщиц отличаются по цвету от почти прозрачных блузок из тонкой пряжи. Решение было принято мгновенно: манекенщицы вышли на подиум без бюстгальтеров, и это ни на минуту не укрылось от взоров зрителей. Во Флоренции разразился скандал. Показ этой же коллекции в Милане и Париже также сопровождался бурными эмоциями, но уже со знаком плюс. Позже платья Миссони назвали “невероятно грешными” и “вдохновленными стилем арт-деко”: насыщенная красками одежда от Миссони как нельзя лучше отображала демократичный и свободный от предрассудков дух того времени. В 1970 году Миссони создают “комбинированный стиль”. Они убивают стереотип о том, что трикотаж и яркий рисунок — “моветон” для мужского гардероба. И сильная половина человечества это новаторство охотно принимает: мужские свитера от Миссони становятся объектом вожделения.
Клиенты Дома: перечислять клиентов Миссони — почти такое же неблагодарное занятие, как составлять список москвичей, носящих “Ролекс”. Их одежда давно стала классикой, и список знаменитых почитателей Миссони пестрый, как пачка детских карандашей. Вещи от Миссони носят звезды самого разного формата: от Джонни Деппа и Умы Турман до Джека Николсона и Алена Делона. Из представительниц модельного мира в одежде Миссони часто появляется Синди Кроуфорд, спортивного — Борис Беккер. В Америке ее носят три первые красотки: Дженифер Лопес, Джулия Робертс и Шэрон Стоун, главная актриса-интеллектуалка Джоди Фостер, а также брутальные Сильвестр Сталлоне и Арнольд Шварценеггер. А после того как несколько лет назад бразды правления Дома перешли в руки Анджелы Миссони, которая заметно “омолодила” коллекции, список клиентов обещает расшириться до размеров еще одной энциклопедии.
