Дуров встретил юбилей в пижаме“Метеор”. Фридрих Дюрренматт. Режиссер Андрей Житинкин. Театр на Малой Бронной.
Свое 70-летие Лев Дуров встретил так, как мечтают многие артисты. В воскресенье он выдал зрителям свой бенефисный спектакль.
Выбор пьесы для бенефиса весьма специфичен и очень смел: кто еще решится в свой юбилей пытаться умереть на сцене в течение всего спектакля и шутить чернейшим юмором. Именно это делает суетливый дядечка в черно-белой шелковой пижаме — обладатель Нобелевской премии Вольфганг Швиттер (Лев Дуров). А уж каков поп, таков и приход: в этом Дурову помогает его настоящая семья: дочь Екатерина Дурова (Ольга, жена Швиттера), жена Ирина Кириченко (госпожа Номзен) и зять Владимир Ершов (художник Гуго Ниффеншвандер).
Вероятно, сознательный режиссерский ход — чуть подретушировать общий фон спектакля, дабы дуровская звезда засияла еще ярче. Размеренный философский спектакль без особых всплесков и интриг — подарок для тех поклонников артиста, которым достаточно просто видеть его на сцене. А Дуров к тому же, бесспорно, очень хорош. Чего стоит только его мизансцена, когда он разгребает похоронные венки, которыми засыпало его окружение, думая, что старичок уже протянул ноги. “Это — венок от Союза театральных деятелей. Вот этот — от Союза писателей”, — читает он надписи, вышвыривая венки за сцену. Умирать герой не собирается, несмотря на томительное ожидание общественности.
Что касается костюмов героев — они не поражают высоким вкусом и выглядят сварганенными на скорую руку “из того, что было”. Декорации остаются неизменными на протяжении всего спектакля и представляют собой нагромождение железных трубок, из которых сделана широкая крученая лестница, переходящая в диванчик и кровать. На ней безнадежно пытается умереть Швиттер, который в финале оказывается здоровее всех живых. Единственное, что омрачило финал, — глубокая царапина от роз, которыми завалили актера зрители. Глядя на капли крови на своей руке, оптимист Дуров заметил: “Как красиво — порезаться розами на собственном юбилее!”.Кий в руках лилипута не больше наперсткаГалерея “Дом Нащокин”. Выставка в честь 200-летия со дня рождения замечательного человека, мецената и друга Пушкина — Павла Воиновича Нащокина.
Главным сюрпризом экспозиции стал легендарный “нащокинский домик”, который по этому случаю впервые покинул петербургский Музей Пушкина на Мойке.
“Домик Нащокина доведен до совершенства — недостает только живых человечков...” — написал в 1830 году Пушкин своей жене Наталье Николаевне. Это было действительно чудом: полная копия дома в Воротниковском, только в сильно уменьшенном размере. Здесь все, как в настоящем доме: накрытый для обеда стол с тончайшим фарфоровым сервизом, картины старых мастеров на стенах размером с визитку, малюсенькие восковые свечки в золоченых люстрах. Для Нащокина все эти вещи делали самые настоящие Левши — краснодеревщики, ювелиры, бронзовых дел мастера. Лилипутские кии на покрытом зеленым сукном бильярдном столе лежат рядом с костяными шарами величиной с горошину. Из пистолетиков длиной четыре с половиной сантиметра можно выстрелить, в напольных часах высотой 30 сантиметров бьют куранты, в серебряном самоварчике, разжигаемом тонкими лучинками, кипятится вода...
Нащокин был все-таки невероятной личностью. Не имея возможности выкупить дом, который он в течение семи лет снимал у купчихи Ивановой, Павел Воинович решил выстроить себе дом игрушечный. Как потом подсчитали, любимое детище в итоге обошлось ему в 40 тысяч рублей, на которые в те времена можно было купить настоящий особняк. Но что не сделаешь для собственной радости и радости друзей! Самым близким был, конечно, Пушкин. Всякий раз от депрессии спасался Александр Сергеевич в уютном доме в Воротниковском, где одна из комнат так и называлась — “пушкинская”. Сядут, бывало, на диване в гостиной втроем — Павел Воинович с женой Верой Александровной по краям, а Пушкин между ними — и часами беседуют. Так и сюжеты пушкинских произведений нередко рождались. “Дубровский”, например. Или “Домик в Коломне”.
Впрочем, кто только у Нащокина не бывал. Еще один его ближайший друг Гоголь. Вяземский, Баратынский, Карамзин, Чаадаев — весь цвет тогдашнего общества. Широкой души был Нащокин, который то в достатке жил, то почти нищим. Хотел Павел Воинович отписать свой домик Наталье Николаевне Гончаровой, жене поэта, однако пришлось любимую игрушку заложить за долги. Долгие годы “нащокинский домик” скитался по разным домам, пока его не вытащили на свет к 100-летию со дня рождения Пушкина в 1899 году. Публика ахнула в восхищении. Сам император Николай II был в восторге.
Все-таки есть некоторая несправедливость в том, что нащокинский шедевр хранится не там, где появился, а в пушкинском доме на Мойке. Наталья Рюрикова , директор галереи “Дом Нащокина”, которая специально для выставки заказала прозрачный куб с перегородками, чтобы поместить в нем все 311 экспонатов (а всего их более 600), мечтает найти спонсора, чтобы сделать точную копию “нащокинского домика”. Однако сколько это будет стоить и найдутся ли теперь такие же мастера, что были в 30-х годах XIX века, — большой вопрос.
А выставка, посвященная юбилею Павла Нащокина, получилась замечательная вся. Даже если бы шедевр из Питера и не привезли. На стенах, выкрашенных в тот самый рубиновый цвет, что был при жизни знаменитого мецената, портреты его многочисленных известных друзей, великолепные акварели Петра Соколова и братьев Брюлловых, которым тоже этот дом был почти родным. Мебель, какие-то милые, пушкинского времени безделушки, письма Пушкина и Нащокина — все это возвращает нас в ту волнующую атмосферу, когда в этом доме бурлила жизнь. Впрочем, и теперь благодаря галерее жизнь здесь не менее бурная.
Остается добавить, что выставку готовили сразу 10 музеев, в том числе Эрмитаж, Русский музей, Третьяковка, Исторический, Бахрушинский и т.д. А продлится она до февраля 2002 года.Московские киношники превратятся в посредниковБелый зал Дома кино. IV съезд Московского союза кинематографистов.
Его масштабы более скромные, в отличие от “большого брата” — всероссийского съезда, прошедшего чуть более месяца назад.
Одним из главных пунктов повестки съезда значилось создание Московского профсоюза киноработников — структуры, которой до сих пор не существует, несмотря на то, что только членов Союза в Москве насчитывается более 3,5 тысячи. Кинодраматург Павел Финн , в ходе голосования лишившийся приставки “и.о.” в своей должности председателя МСК, обещал открыть двери профсоюза абсолютно для всех категорий киноработников — “от режиссера до билетера”.
— Профсоюз работников культуры — единственная организация, созданная еще при советской власти и бывшая весьма формальной, — говорит Павел Финн. — Мы хотим создавать профсоюз по западному типу — с реальным защитным механизмом для всех категорий киноработников. В этом нуждается огромное число людей, и в том числе второе звено — студийные работники, работники проката, копировальных фабрик, — которое сейчас ослабло, хотя на нем держится вся кинематографическая отрасль.
Вечный вопрос о возвращении Российскому союзу Киноцентра, который сейчас является акционерным обществом, в этот раз остро не поднимался. Зато горячо обсуждалось решение о выходе Российского союза из Международной конфедерации союзов кинематографистов, принятое на съезде в ноябре. Москвичи посчитали его излишне резким поступком и предложили свои услуги для переговоров с целью восстановления статус-кво. По мнению Павла Финна, “все происходящие имущественные споры не имеют отношения к конфедерации, а посему выход из нее Российского союза приобретает политическую окраску”.Цыганочка по-бетховенскиГосударственный Кремлевский дворец, малый зал. Программа “Музыкальный Олимп”. Концерт из серии “Изысканный китч”. Лакатош (скрипка).
Такого в Кремле еще не видывали: венгерский цыган Роби Лакатош со товарищи выдали невероятное шоу, в котором звучало все: от Брамса до Ива Монтана и от джаз-рока до “Цыганочки”.
Лакатош — потомок легендарного венгерского цыгана Яноша Бихари, скрипкой которого заслушивались Лист и Бетховен. Так что модное ныне увлечение балканской этнической музыкой восходит к венскому классику. Лакатош владеет скрипкой в совершенстве — по традиции его семьи ребенок получает инструмент в два года. К тому же он имеет высшее консерваторское образование. Как и его музыканты: например, исполнение Эрнестом Банго на цимбалах рапсодии Листа может вполне составить конкуренцию пианисту-виртуозу. Для российской публики подобные концерты пока новы. Это не строгая академическая классика, но и не “попса”. Здесь есть элементы джаза и черты фольклора, фрагменты рока и серьезной музыки, словом, это нечто пограничное, именуемое в цивилизованном мире “светлая классика”.Концерт для надежды с оркестромБольшой зал Консерватории. Концерт учащихся академического музыкального училища при Московской государственной консерватории им. Чайковского.
Выступления в Большом зале Консерватории — особая планка. Попасть на такой концерт в качестве “выступающих” очень сложно. Нужно пройти кордон отборочных туров и доказать, что именно ты — лучший и даже (кто знает?) надежда отечественной музыкальной культуры.
Послушать “надежду” набился полный зал. Такие аншлаги в консерватории бывают только на крутых концертах. Удачно составленная программа обрадовала своей нетривиальностью и адекватностью юношеской психологии. Звучали Прокофьев, Барток, Шостакович — музыка почти современная, активная, светлая, позволяющая свободно раскрыться молодым талантам. Каждый номер содержал “изюминку”: четыре кларнетиста не просто технично, но с истинным артистическим удовольствием сыграли транскрипцию скрипичного концерта Вивальди. Их педагогу Багдасаряну есть чем похвастаться. Как, впрочем, и Глезаровой , чьи ученики, совсем еще дети, проникновенно исполнили сонату для двух скрипок Прокофьева. Эффектно прозвучали соната Бартока для фортепиано и ударных и виртуозная фортепианная транскрипция вальса Штрауса, сыгранная ученицей О.Е.Мечетиной. Кульминацией первого отделения стало выступление хора под руководством Леонида Павлова — коллектива, имеющего кучу наград и премий всевозможных конкурсов. Концерт завершился прекрасным исполнением 15-й симфонии Шостаковича. Руководителю оркестра Анатолию Левину удалось добиться от молодых оркестрантов не просто слаженного, но вдохновенного звучания. И.о. директора училища Владимир Демидов не зря считает своих подопечных профессионалами. И хочет только одного — чтобы они были по-настоящему востребованы.
