Уж так сложилось, что об Александре Абдулове мне как-то мало статей на глаза попадалось. Поэтому перед интервью пришлось бороздить просторы Интернета — информацию собирать. Открыла сайт, открыла второй и обалдела. Это ж как надо стараться, чтобы быть замеченным в пошлом приставании к порядочным провинциальным журналисткам, неумеренной любви к рулетке, чуть ли не хроническому срыванию пресс-конференций, мордобою и т.д. и т.п. Или Александр Гаврилович покушается на лавры Владимира Вольфовича, или журналисты за что-то его сильно не любят...
— Александр Гаврилович, вас сложно застать дома. По-моему, вы поклонник совершенно ненормального графика работы.
— Так сложилось, что сейчас у меня действительно перебор с картинами. Только закончил съемки у Сергея Соловьева в фильме “О любви”, две серии у Астрахана, съемки у Фомина в фильмах “О’кей!” и “Next-2”, восемь серий у Буравского в “Ледниковом периоде”... Думаю, что осенью я надоем зрителю как никто другой. Разве что программа “Время” будет появляться на экране так же часто.
— “О любви” — это по Чехову?
— В фильме связаны три рассказа — “Медведь”, “Володя” и “Доктор”. Общая история рассказана от моего лица.
— Среди множества названных работ уже определилась та, на которую лично готовы “поставить”?
— Они все любимые. Если я там снимаюсь, значит, люблю эту картину, иначе я бы там не работал. Глупо делать то, что не нравится. Картины безумно разные: у Буравского я играю полковника МУРа, который борется с бандитами, у Фомина — вора в законе, у Соловьева — писателя Чехова, “О’кей” — вообще комедия. Не знаю, как оценит зритель, но для меня все роли были интересными.
— Александр Абдулов — разборчивый актер?
— Да. С Фоминым, например, мы работаем над пятой картиной. С Буравским было тоже очень интересно. Он долгое время жил в Америке, работал в Голливуде, и поэтому у него другой взгляд на съемку. А о Соловьеве и говорить нечего. Я знаю, что они к материалу относятся трепетно, их работа — это не чёс. Знаете, как часто происходит: зачесалось — отчесался — кино готово. А у людей, с которыми работаю я, все ответственно, продуманно и серьезно, поэтому мне с ними интересно. Могу назвать еще несколько режиссеров, например, Виктора Сергеева, Романа Балаяна, которые всегда новые и привносят в работу что-то свежее. Кстати, Сергеев сейчас пишет “на меня” сценарий, а такое всегда подкупает актера безумно. Было время, когда я пробовался, и меня всегда поражали режиссеры, которые на одну роль пробовали меня и Вицина. Понимаешь? Да такой вообще не знает, чего он хочет!
— От постоянной работы очуметь можно. Согласны?
— Хуже было бы, если б я сидел дома, плевал в потолок и радовался отсутствию работы. Бр… Противно! Не смог бы…
— А как отдыхать любите?
— (Кокетничает). Отдых? А что это такое?
— У кого как, наверное.
— У меня сейчас отпуск. Получается, отдыхаю. Нормальные люди на югах, а я здесь.
— Профессия превыше всего?
— Я много думал о профессии и пришел к мысли, что актер — как роза. Поставили ее в вазу с водой, день проходит, два — все замечательно. Потом она начинает немножко хиреть, тогда мы, чтобы она еще немножко постояла, листочки с нее срываем. Затем — сдираем колючки, первый слой стебелька, и она тихо-тихо умирает. Людей нашей профессии надо в землю посадить, тогда ты распустишься, дашь побеги… А если ты еще и многолетнее, вообще замечательно! Поэтому и задача — как бы удержаться на земле. Очень много артистов, которые вроде были, были, а где они теперь? Тоже красиво стояли в вазах и исчезали. Надо — на земле, поближе к корням!
P.S. Продолжение читайте в новом цветном номере “МК-Воскресенья”, который уже поступил в продажу.
