“Категория животного: собака. Пол: сука. Окрас серый, шерсть короткая, уши висячие (на момент смерти), хвост саблевидный. Особые приметы: кормящая сука. Смерть произошла до поступления в стационар”.
“У собаки глубокие проникающие ранения в области молочных желез и задней части заднего бедра, края раны рваные, перебита задняя лапа. На момент поступления имеются признаки трупного окоченения”.
Это — цитаты из документа, который появился на свет после массовой бойни, устроенной в ночь на субботу в Перове. Корреспонденты “МК” выехали на место событий.
Рядом с Московским локомотиворемонтным заводом в Перове постоянно жила собачья стая. А сердобольные работяги “своих” дворняг подкармливали. Но в минувшую субботу они не нашли своих подопечных в их небольшом сарайчике неподалеку от проходной. Они увидели там такое, от чего любой нормальный человек схватится за сердце.
Весь сарай был густо залит кровью, рядом валялся труп пса. Женщины бросились искать своих питомцев на территории завода, на путях. И нашли еще один труп. Но потом потихоньку, услышав знакомые голоса, из укрытий стали выползать изувеченные животные. Женщины на руках вынесли их за проходную, поймали частника и отвезли двух собак, самых пострадавших, в ветеринарную клинику “Обзор Зоо”, занимающуюся бродячими животными.
Одна собака по дороге умерла. А вот выписка из ветеринарного заключения выжившей псины: “Раздробленная выстрелом из огнестрельного оружия лапа, резаная рана горла...” То есть недостреленное животное еще и ножом пырнули, видимо, хотели добить, да потом лень стало возиться.
В воскресенье ветеринары приехали на завод сами и забрали еще трех собак: двух живых и труп. “Сильно раздробленная задняя лапа, гематома в области шеи и крупа, у другой собаки огнестрельный перелом передней лапы”. То есть в животных сначала стреляли, а потом еще и пинали.
Позднее рентгеновское и патологоанатомическое исследование установило точно, что и живые, и мертвые собаки буквально нафаршированы картечью калибром от 3 до 5 мм.
Корреспонденты “МК” приехали в ветеринарную клинику и как раз застали момент, когда врачи загружали в машину “собачьей скорой” пострадавших животных, чтобы отвезти их на рентген. Собакам был сделан легкий наркоз, и поэтому боли они почти не чувствовали, но все равно глаза братьев меньших смотрели на братьев старших с болью и мукой. Мертвых собак отвезли в ветеринарную клинику на улице Юннатов — на вскрытие. А мы отправились на завод, чтобы узнать, кто учинил бойню.
В администрации предприятия сделали удивленные глаза: “Отстрел? Быть такого не может. Правда, собаки нас совсем достали. 8 ноября искусали нашу работницу так, что ее пришлось везти в Склиф. Гендиректор даже на планерке говорил, что с этим вопросом надо разобраться, но чтобы стрелять — нет”.
Признаваться в содеянном руководство не собиралось. Зато нам удалось выяснить, как происходила “зачистка”.
Выход из сарая некие люди перегородили фанерным листом, потом палили из ружей, как в тире, и явно специально оставляли “подранков”. Собакам как будто мстили, оставляя их, полумертвых, мучиться.
И все-таки, кто стрелял?
Начальник заводской охраны Олег Лисевич заявил нам, что сам провел расследование и пришел к выводу, что убивали “неизвестные лица, проникшие на территорию завода”. Вот тут-то “следователь” и прокололся. Убивали не на заводе, а рядом с ним.
Завеса таинственности еще приподнялась, когда выяснилось, что искусанная собаками молодая женщина — дочь бывшего главного инженера. А работники завода, умолявшие не называть их имена, рассказали нам, что подобное “сафари” устраивается на МЛРЗ не в первый раз. Три года назад тоже палили, но тогда хоть не издевались и не оставляли собак умирать сутками.
В разговоре с корреспондентом “МК” замдиректора завода упирал на то, что никто, мол, не знает, что делать с бродячими собаками. Специально для него сообщаю: существует постановление московского правительства от 16 марта 2001 года. В котором черным по белому сказано, что безнадзорные животные отлавливаются за счет города и стерилизуются, а затем передаются в соответствующие приюты. Службы такие есть, есть и приюты, только многие руководители московских предприятий предпочитают об этом не знать и устраивают для своих сотрудников экстремальные кровавые игрища.
Адвокат Екатерина Полякова, которая отстаивает права бездомных животных, говорит, что сейчас ведет около десятка подобных дел по Москве. Часть из них уже передана в суд, и теперь виновным в жестоком обращении с животными светит вполне конкретное наказание, вплоть до лишения свободы. Однако то тут, то там в столице продолжают греметь выстрелы.
Зоозащитники верят: остановить живодеров можно. Но только посадив в тюрьму хотя бы одного из них. До сих пор это ни у кого не получалось. Получится ли на этот раз?
P.S. Ветеринары поликлиники “Обзор Зоо” обращаются к читателям “МК” с просьбой помочь выздоравливающим собакам медикаментами.
