— Полтора года хожу по этим инстанциям, а толку никакого, — грустно развел руками Анатолий Житин. — То ли в прокуратуре люди неграмотные, то ли просто притворяются “чайниками”?
Анатолий Павлович — ветеран труда, всю жизнь честно проработал в атомной энергетике. И вот на 73-м году жизни впервые столкнулся с правоохранительной системой.
Все началось с того, что его младшего сына, 35-летнего художника Игоря Житина, в мае прошлого года избили в подъезде дома возле метро “Авиамоторная”. Мужчине здорово разнесли голову, врачи нашли перелом основания черепа и ушиб мозга. Помимо синяков и ссадин покалеченными оказались ребро и ключица. Из больницы Игоря не отпускали несколько месяцев, а после выписки отправили оформлять инвалидность. Поэтому с самого начала и до сих пор переговоры с сыщиками и следователями ведет его отец — Анатолий Павлович. Злоключения Житина-старшего начались уже с момента подачи заявления об избиении. Участковый бумаги не принял, а в ОВД “Лефортово” заявление оставить удалось лишь спустя несколько дней, и то с боем.
При таком подходе к делу место происшествия сразу осмотрено не было, хотя для неравнодушного человека там нашлось бы много интересного: и оторванные пуговицы, и волосы, и клочки одежды. Время уходило, и Житин-старший отправился в Лефортовскую прокуратуру. Там грустного старичка в два счета уговорили не волноваться: дело, мол, возбуждено (через пару недель после преступления! — Авт.) и расследуется. Оттуда ветеран труда ушел обнадеженным, его не смутило даже то, что заявление, не понадобившееся прокурорам, осталось лежать в кармане.
Через какое-то время дело сдвинулось с мертвой точки. Нашли парня, который знал всех драчунов, поскольку в тот день от них досталось и ему. Фамилии нападавших установили и провели очную ставку, на которой потерпевший Житин узнал двоих из четверых злодеев. Житины воспряли духом.
Через 4 месяца ожиданий отец избитого позвонил в милицию и узнал, что... дело приостановлено, поскольку “нет свидетелей и невозможно найти виновного”.
— Как же так? — изумился Анатолий Павлович. — Почему милиция при наличии подозреваемых считает, что расследовать это простое преступление невозможно? И почему в прокуратуре согласились приостановить очевидное дело?
Впрочем, по зрелому размышлению в голову старика пришла интересная мысль. Когда сын опознал двоих нападавших, их родители приходили к ним улаживать конфликт “мирным путем”. Отец Игоря (сам он в то время еще лежал в больнице), едва сдерживая подступившую к горлу ярость, указал им на дверь. Получается, они нашли понимание в другом месте?
Эти доводы он изложил в новом заявлении, и опять пришел в Лефортовскую прокуратуру. Прокуроры согласились: что-то не так. Но когда дело отправили на доследование в то же ОВД, оказалось, что оно состоит всего из трех листков: протокола первого допроса Игоря и заявлений отца и сына с просьбой возбудить дело против подонков. Больше ничего в папке не было.
Отец Игоря достал пачку бумаги и шариковую ручку...
Из ГУВД Москвы Житиным пришел ответ, из которого явствовало, что дело расследовано не на должном уровне. Подтвердили это и письма из МВД. Но дело так и осталось на прежнем месте. Последний раз Игорь Житин получал весточку из участка... по весне. Само дело ему не показали: не положено.
Житин-старший прожил трудную жизнь и в свои 72 года никак не мог допустить, что в стране никому не интересны законы. Поэтому со своим праведным гневом он пришел в святая святых российской правоохранительной системы — в Генпрокуратуру.
Не стану утомлять читателя дальнейшим перечислением, скажу только, что пожилой человек трижды ходил в ГП с одной только просьбой: проконтролировать расследование. Оттуда жалобу трижды пересылали в городскую прокуратуру, а те трижды направляли документ в прокуратуру Лефортова.
Житин-старший почувствовал, что теряет рассудок.
— Какой же смысл обращаться в вышестоящие инстанции? — вытирая глаза, спрашивает Анатолий Павлович. — Куда ни придешь, вежливо выслушают, примут жалобу и пришлют ответ, где подтверждают, что следствие проведено отвратительно. Ну и что дальше? А ничего... Уж извините, стариковские слезы, сил больше нет...
“МК” не раз писал о порочной системе надзора в правоохранительных органах. Действительно, куда ни обратись, жалоба спустится вниз, к исполнителю, которым, собственно, и недоволен заявитель. Что же, тому самого себя увольнять? Все уже поменялось: и УК, и УПК, прошла судебная реформа. А инстанции все переписываются... Как будто на дворе 70-е.
