Мы всегда кого-нибудь не любим. Хуже того: ненавидим.
Мы очень не любили царя и его сатрапов. Ненавидели Временное правительство и “министров-капиталистов”. Потом мы ненавидели Антанту, белых-красных, Польшу (всегда), правых и левых уклонистов, троцкистов, вейсманистов-морганистов, “врагов народа”. Раздружившись с нацистами, мы возненавидели Германию, причем так сильно, что Великому Стратегу пришлось нас поправить: “Гитлеры приходят и уходят...” Поделив Германию на две части, мы так же сильно полюбили одну, как другую возненавидели.
В родных пенатах дел по-прежнему хватало. Мы требовали смерти для космополитов, “убийц в белых халатах”, отщепенцев и “литературных власовцев”. Не умещаясь в границах одной шестой части суши, мы ненавидели венгров, чехов, моджахедов...
Рано или поздно наша нелюбовь к какому-то определенному объекту иссякает. Но он, объект, легко и незаметно меняется на другой, и наши праведные чувства остыть не успевают. Сейчас, к примеру, пришла пора датчан. Ну как же: не выдают нам нашего террориста, доказательств требуют. Каких таких доказательств? Ее и на карте-то не видать, Данию эту самую, а туда же...
Но, если наступит такой день, такой “черный понедельник”, и ненавидеть вдруг окажется некого, останется все-таки один объект, к которому мы всегда испытывали чувство вражды и злобы. Это — Америка. Однако не вся: против бразильских карнавалов и канадских березок мы ничего против не имеем. Под Америкой мы понимаем Северо-Американские Соединенные Штаты.
Мы давно и сильно не любим Америку.
За что? На сей счет есть разные мнения.Главный же наш аргумент — вот он: Америка ненавидит нашу страну. Она готова нас расчленить, покорить, завоевать, превратить в свою сырьевую базу. Что ж нам, кланяться ей за это? Вот и мы:
“Боже, покарай Америку!”
“Америке нужно покаяться перед человечеством и уйти из истории”.
“Америка страшно виновата перед миром”.
“Ударами “Боингов” в стены небоскребов было восстановлено равновесие мира, покачнувшееся под тяжестью американского греха”.
Это — лишь малая толика, почерпнутая из наших газет. Нынешних, между прочим, а не времен “холодной войны”.
А может быть, “холодная война” тут ни при чем? Вдруг и вправду намеревалась Америка нас расчленить и завоевать?
В детстве мы заучивали стихотворение Самуила Маршака “Мистер Твистер”:
Мистер Твистер,
Бывший министр,
Мистер Твистер,
Делец и банкир,
Владелец заводов,
Газет, пароходов,
Решил на досуге
Объехать мир...
Вместе с чадами и домочадцами занесло мистера Твистера в Ленинград. Заказали они шикарный номер в лучшей ленинградской гостинице — понятное дело, в “Англетере”, — однако, увидев там негра, тут же съехали. Потому как “Твистер не любит цветного народа”. Промаявшись ночь, поскольку в ленинградских гостиницах не было свободных мест, а где и были, так повсюду полно “всякого сброда — негров, малайцев и прочих”, мистер Твистер, смирившись с цветными, вернулся в “Англетер”, где благополучно улегся спать. Потому что “Ты не в Чикаго, моя дорогая” — так американский империалист объяснил ситуацию своей дочери.
Знаменитое стихотворение Маршака — при всем при том очень доброе — должно было подчеркнуть мысль, которую внушали нам с детства: в Америке Ку-клукс-клан, там линчуют негров. Другой информации у нас не было. Мы не знали (и не знаем), что с расовой дискриминацией в США официально, на государственном уровне, покончено более полувека назад. В 70-е годы ХХ века СССР провел мощную антиамериканскую кампанию под лозунгом “Свободу Анджеле Дэвис!”. В глазах советского обывателя Анджела боролась за попранные права цветного населения, за что и оказалась в тюрьме. На самом же деле ее задержали с грузом оружия для террористической организации “Черные пантеры”: мы до сих пор находимся в блаженном неведении относительно того, что среди негров расисты попадаются не реже, чем среди белых...
“Мистер Твистер” Маршака — это лишь краешек “воспитания подрастающего поколения”. Был еще и “детский самиздат” — так сказать, фольклор. В “Пионерской правде” его, понятное дело, не печатали, но относились к нему с одобрительным пониманием. Ну вот, например, запало с детства:
Один американец
Засунул в жопу палец
И вытащил оттуда
Говна четыре пуда...
Так их! Они ведь такие самоуверенные, богатые, чистенькие. Как не посмеяться над ними из наших-то коммуналок... Кто поверит, что американцы как минимум дважды спасли нашу страну — эту, по их выражению, “империю зла”?
В 1921 году в Советской России разразился чудовищный голод. Миллионы людей в 34 губерниях страны оказались на грани голодной смерти.
1 октября того же 1921 года в Россию приехали 300 сотрудников АРА — “Американской администрации помощи” (“American reliefe administration”). Этой организацией руководил министр торговли США Герберт Гувер. От имени американского правительства он подписал договор с Максимом Литвиновым об оказании помощи Советам (дед автора этих строк, молодой красный дипломат, соратник Литвинова, принимал участие в переговорах с Гувером и подписании соглашения. — М.Д.).
В РСФСР начала поступать американская гуманитарная помощь: продовольствие, медикаменты, одежда, обувь. Это при том, что официально Соединенные Штаты признают Советскую Россию лишь 12 лет спустя — в 1933-м.
Много позже советская пропаганда стала утверждать, будто АРА осуществляла не только гуманитарные, но и разведывательные функции. Помимо этого американцы, дескать, руководствовались не одним только человеколюбием: за годы Первой мировой войны в США скопилось огромное количество продовольствия, которое — во избежание резкого снижения цен — решено было бросить на помощь России.
Может, и так, не знаю. Знаю только, что в те годы было множество стран, где американское продовольствие весьма пригодилось бы. Но американцы решили помочь почему-то именно нам. Может быть, чтобы под этим благовидным предлогом нашпионить вволю? Они были бы совсем дураками, если бы не помышляли об этом. Вопрос лишь в том, что могло интересовать уже тогда самое развитое государство мира в стране, измочаленной двумя войнами — Мировой и Гражданской — и гибнущей от разрухи и голода?
Между прочим, на помощь Советской России американское правительство выделило тогда огромные деньги: одна только знаменитая Нансеновская комиссия получила на эти цели 20 миллионов долларов (в пересчете на нынешние “зеленые” — примерно в 15—20 раз больше).
Во второй раз американская помощь пришла к нам с началом Великой Отечественной войны.
Мы уже стали забывать об этом: добрые дела вообще, к сожалению, надолго не запоминаются. К тому же над тем, чтобы мы поскорее об этом забыли, изрядно поработала советская пропаганда.
Речь идет о знаменитом ленд-лизе.
Наши сограждане, пережившие войну, по большей части вспоминают американскую тушенку, которую ели на фронте и в тылу. Если бы ею все ограничилось, то и тогда Америка заслужила бы низкий от нас поклон. Однако тушенка была лишь видимой частью айсберга.
Ленд-лиз — “система передачи США взаймы или в аренду военной техники, оружия, боеприпасов, снаряжения, стратегического сырья, продовольствия странам-союзникам по антигитлеровской коалиции”. Словечко “взаймы” (определение ленд-лиза взято из изданной в СССР энциклопедии “Великая Отечественная война. 1941—1945”) здесь явно бессмысленное, потому что двусторонним соглашением с США предусматривалось: “материалы, уничтоженные, утраченные или потребленные во время войны, после ее окончания никакой оплате не подлежат”.
Один из главных аргументов советской пропаганды заключался в следующем: американцы надеялись, что СССР и гитлеровская Германия обескровят друг друга и тогда, дескать, Америка легко возьмет верх над обеими странами. Стало быть, американцам нужно было лишь немного подождать...
Ждать они не стали. Официальное соглашение о поставках по ленд-лизу между СССР и США было подписано в июне 1942 года. Однако поставки начались более чем за полгода до этого — в ноябре 41-го. Та же энциклопедия уверяет нас в том, что полученное нами по ленд-лизу составляло не более “4% объема производства военной продукции на отечественных предприятиях”. По-видимому, так оно и есть. Не сказано лишь одного: колоссальных объемов этой продукции СССР достиг лишь к концу 1942 года. А ведь ложка, как известно, дорога к обеду.
В первые месяцы войны наш “обед” был весьма постным. Подавляющее большинство советских танков, самолетов и зенитной артиллерии было уничтожено или захвачено вермахтом. По свидетельству Солженицына, наша пехота шла в бой с одной винтовкой на троих, и “в небе — только немецкие самолеты”...
По ленд-лизу мы получили от американцев 17000 самолетов, 7000 танков, 8000 зениток и 131000 пулеметов; 370000 тонн пороха, 200000 тонн алюминия и завод алюминиевого проката, а также более 400000 автомобилей. Кроме того — локомотивы, вагоны, трактора, морские суда... Маршал Жуков, которого трудно упрекнуть в чрезмерном чувстве благодарности к США, говорил Константину Симонову:
“Мы были бы в тяжелом положении без американских порохов, не смогли бы выпускать такое количество боеприпасов, которое нам было необходимо. Без американских “студебеккеров” нам не на чем было бы таскать нашу артиллерию; да они в значительной мере вообще обеспечивали наш фронтовой транспорт”.
Современные военные историки считают, что нужно быть справедливыми и признать: без ленд-лиза мы вряд ли разгромили бы гитлеровскую Германию. И уж во всяком случае война длилась бы значительно дольше, а наша победа досталась бы неизмеримо большим числом погибших.
Вторая мировая война началась пактом между Сталиным и Гитлером “О ненападении”: после уверения друг друга в вечной дружбе оба диктатора ринулись на Европу. Оба жаждали мирового господства: один — под знаменем “мировой пролетарской революции”, другому была по душе идея “нового мирового порядка” (национал-социалистического). Мир понял, что двух диктаторов ему не вынести, и предпочел сделать вид, что поверил миролюбию “отца всех народов”.
После войны советская империя приросла Болгарией, Венгрией, Польшей, Румынией, Чехословакией, Югославией, половиной Германии и четырьмя островами Курильской гряды. Это если не считать трех прибалтийских государств, которые мы “примкнули” к себе еще до войны.
Америка, эта “акула империализма”, своим правом победителя не воспользовалась — не захватила ни одного квадратного метра чужой территории. Может быть, именно поэтому мы так не любим Америку?
Видя столь явную нашу экспансию, американцы создали НАТО. Мы, понятное дело, в долгу не остались, ответили Варшавским договором. Началась “холодная война”, временами едва не переходящая в “горячую” фазу.
Все это время американцы вкладывали силы и средства в восстановление Западной Германии и Японии. Конечно, не во имя одного только человеколюбия: им нужны были стратегические союзники. При этом Америка ни разу не посягнула на суверенитет побежденных: она предпочитала партнеров, причем равных.
И Япония, и Германия по многим показателям не уступают теперь Америке, а кое в чем ее превосходят. И, между прочим, позволяют себе не идти слепо за своей благодетельницей, не соглашаются с ней, а иногда и вовсе игнорируют.
Время от времени наши союзники тоже пытались быть самостоятельными. Так, самую малость. Известно, чем это заканчивалось — в ГДР, Венгрии, Чехословакии... Поэтому нет ничего удивительного в том, что они хором от нас побежали. А когда и Варшавский договор развалился, все они немедленно захотели вступить в НАТО. Неужто они до такой степени нас опасаются? Лучших своих друзей?..
Конечно, это нам тоже не нравится. Нам не нравится, что НАТО расширяет свое влияние, Евросоюз крепнет, а мы остаемся в одиночестве. Да и кому бы понравилось? А виновата, конечно, Америка. Все из-за нее.
Кто же остается у нас в союзниках? На кого можно рассчитывать в случае агрессии?
Рассчитывать, похоже, не на кого.
Тогда, может, нам тоже вступить в НАТО? Честный союз двух великих держав мог бы обеспечить стабильность мира, освободить обе страны от чудовищных затрат на взаимную оборону. Опасения, будто в этом случае мы потеряем свою самостоятельность, напрасны: ведь не потеряли же ее другие страны, пусть даже совсем невеликие, вступившие в НАТО.
Но это был бы слишком легкий путь. А мы легких путей не ищем.
Говорят: Америка — “мировой жандарм”.
Не буду спорить — “за” здесь столько же, сколько и “против”. Однако давайте взглянем, кто же стоит за этим тезисом.
Во-первых, “великий кормчий”. Наш лучший друг Мао Цзэдун убеждал Хрущева сбросить атомные бомбы на США. Так сказать, одним ударом покончить с “мировым жандармом”. О последствиях Мао не задумывался: уже тогда каждый четвертый житель Земли был китайцем, их возможности уцелеть в атомной бойне, пусть даже весьма малым числом, были вполне приличные. Собственные шансы на спасение китайский коммунистический лидер сомнению не подвергал.
Другой наш друг, вождь Ливийской Джамахирии полковник Муамар Каддафи, уговаривал СССР объединиться с мусульманским миром и разгромить Америку. Не в хрущевском смысле — догнать и обогнать американцев, скажем, по мясу и молоку, а в самом что ни на есть прямом: смести с лица земли. Пришлось полковника поставить в угол. Причем сделали это, понятное дело, не мы, а все те же американцы. Проявили свои жандармские качества.
До самого последнего времени тех же принципов придерживался еще один наш... ну, друг не друг, но близкий приятель и чуть ли не родственник, как говорят, г-на Жириновского, иракский лидер Саддам Хусейн. Правда, находясь под неусыпным надзором “мирового жандарма”, он нынче несколько присмирел. Даже прислал нам — после трагедии на Дубровке — телеграмму с осуждением террористов. Что называется, сдал своих. Да и как не сдать? В его-то положении? Так что мы теперь можем не опасаться миролюбивых устремлений этого диктатора. Ну хотя бы некоторое время — до окончания работы ооновских экспертов.
“Мировым жандармом” считают Америку палестинцы, для которых террор — хлеб насущный. Дескать, если бы не поддержка Америки, они бы уже давно уничтожили Израиль (хотя, по-моему, вряд ли).
И для Судана американцы — “мировые жандармы”. Особенно после того, как они разбомбили находившиеся на суданской территории предполагаемые военные предприятия Усамы бен Ладена.
И мы не отстаем. Наша громкая кампания в защиту, скажем, той же Анджелы Дэвис — это “голос всех честных советских людей”. А их протест против бессудной высылки Андрея Сахарова — “вмешательство мирового жандарма в наши внутренние дела”. И знаменитая поправка Джексона—Вэника, увязывавшая предоставление нам статуса благоприятствования в торговле со свободой эмиграции из СССР, — тоже проявление ихней жандармской сущности. Мы тоже рады были бы что-нибудь этакое против них ввести. Но они-то без торговли с нами пока проживут. А вот мы — нет. И потому — “вмешательство”.
Мы и теперь очень не любим Америку. Нам не нравятся ее стабильность и законопослушность. Каких-то вещей мы просто не понимаем. Да как это так, чтобы под присягой — “одну только правду, ничего кроме правды”, а давшему ложные показания — суровая кара? Да нам соврать — что плюнуть... Мы не понимаем, а потому не любим еще больше. Эта нелюбовь толкает нас в жаркие объятия Муамара, Саддама, Ясира и Усамы.
Нам бы, между прочим, поостеречься. Для всевозможных джамахирийцев сегодняшние друзья — завтрашние враги. Они ведь нашей помощи нам ни за что не простят. Как и мы — американцам. Иначе говоря, не делай добра, если не хочешь нажить врагов. К примеру, уже сейчас палестинцы считают своим врагом Россию. Карикатура официального художника Палестинской автономии Джохи Омайя (ее работы, одобренные Арафатом, распространяются массовыми тиражами) изображает Владимира Путина, пожирающего трупы чеченцев из окровавленной миски с надписью “Аль-Чечня”. Другая карикатура этой художницы — русский мясник, расчленяющий мальчика (вероятно, арабского) для обеда в российском посольстве.
Владимир Путин только что побывал в Китае.
Я понимаю — политика. Понимаю, что мир все-таки лучше любой ссоры. Даже доброй. Кроме того, необходимо продемонстрировать все еще нелюбимой нами Америке: у нас есть выбор, с кем дружить. Конечно, лучше бы дружить сразу со всеми, но так пока не получается.
Вновь задружившись с “великим восточным соседом”, мы тем самым осложняем и без того нелегкие отношения с давней соперницей Китая — Японией. Из-за чего они нелегкие, известно: мы мертвой хваткой вцепились в Курильские острова. Хотя тамошние жители уже давно в один голос твердят: дескать, отдайте нас японцам, хоть заживем по-людски...
Ну хорошо — не нужно отдавать. Пусть это были бы, скажем, “совместно осваиваемые территории” (юридически грамотную формулировку можно придумать). А выгода для нас — фантастическая! Взамен мы получили бы высочайший уровень жизни не только на Курилах, но и на всем Дальнем Востоке. Получили бы технологии, о которых можно только мечтать, — потому что в электронике, автомобилестроении и многом другом мы отстали от японцев навсегда.
Но мы, похоже, предпочитаем “китайский вариант”. Он нам больше нравится. Мы забываем о том, что Китай — это почти полтора миллиарда голодных коммунистов со всеми их коммунистическими “плюсами”: однопартийной системой, подавлением любого инакомыслия, всеобщей воинской повинностью (в том числе и женской), культом вождей и мавзолеем Мао. В связи с грядущей мировой пролетарской революцией и нехваткой жизненного пространства (территориальные конфликты между нашими странами не редкость — достаточно вспомнить историю КВЖД или кровавые события на острове Даманский) китайские коммунисты рвутся в Сибирь, где в среднем у нас по нескольку человек на квадратный километр. И при этом “не счесть алмазов”: лес, нефть, золото, да те же алмазы. И уже сейчас — множество китайцев, приезжающих туда по большей части нелегально. Рано или поздно они сожрут Сибирь, выдавив нас оттуда.
При всем том мы забываем еще об одном обстоятельстве: мало того что Китай коммунистическая страна, она еще и ядерная держава.
Пора признаться: мне тоже не слишком нравится Америка.
Мне не нравится чванливость американцев, их безапелляционность, их ханжество и узколобость. Американская бюрократия (я сталкивался с ней и в Москве, и в Европе) поистине чудовищна, а стремление во всем следовать букве закона, но не всегда — его духу, приводила (и порой приводит) к плачевным последствиям.
А многое другое — нравится. Их забота обо всех своих согражданах, где бы они ни находились, верность слову и долгу, их умение искать и находить компромиссы, но при случае, когда это необходимо, — их твердость и даже жесткость. Я даже ничего не имею против ставшей уже притчей во языцех их “культурной агрессии”: не хочешь смотреть по телевизору голливудские стрелялки — переключи на “Следствие ведут Знатоки”. А лучше всего — читай: По, Твена, Фолкнера или Воннегута. Давнее увлечение американцев Толстым и Достоевским мы почему-то “культурной агрессией” не называем.
Безусловно, в нашем отношении к Америке есть элемент зависти. Мало того что их проклятый доллар всегда стабилен, так он еще и стал нашей второй национальной валютой. К тому же мы вынуждены эти самые доллары постоянно у них одалживать, потому как своих рублей ни на что не хватает.
Кроме того, Америка постоянно от чего-нибудь спасает мир. Например, в конце Второй мировой, когда вермахт уже приступал к производству ядерного оружия, американцам удалось затопить немецкое транспортное судно с урановой рудой и разбомбить подземный завод, предназначенный для производства атомных бомб. Конечно, американцы не в последнюю очередь спасли себя, но так уж получилось, что все прочее человечество тоже: фюрер, не задумываясь, сбросил бы эти бомбы на всех, до кого смог бы дотянуться. На нас, между прочим, в первую очередь.
С этим нам тоже трудно смириться. Спасать мир — это как бы наша прерогатива. Сейчас вот американцы пытаются объединить страны в борьбе с международным терроризмом. Почему не мы? Не под нашей эгидой? Мы бы тоже с этой задачей справились...
Безусловно. Но, может быть, в союзе со Штатами у нас это лучше получится?
