В наследство от СССР нам досталось 40 тысяч тонн боевых отравляющих веществ — люизит, иприт и прочая “химия” до сих пор хранятся в 7 арсеналах. Почти 10 лет шла подготовка к их уничтожению. И вот в прошлую пятницу в поселке Горный Саратовской области наконец-то запустили первый объект по детоксикации химоружия.
Как рассказал генеральный директор Российского агентства по боеприпасам Зиновий ПАК, до конца 2005 г. здесь планируют переработать 1142 тонны люизита и иприта. А к 2012 г. Россия должна распрощаться со всеми боевыми отравляющими веществами.
— Запуск объекта в Горном откладывали несколько раз, — говорит Зиновий Пак. — Сначала мешали финансовые проблемы, затем пришлось доказывать 8 международным инспекторам, что здесь будут уничтожать именно химическое оружие, а не какие-то ядовитые смеси. Только после того, как специалисты тщательно обследовали начальный и конечный продукт переработки, предприятие запустили.
— С какими проблемами столкнулись сразу?
— Они не технологического, а морального характера. Операторов для работы с ОВ, конечно, серьезно готовили, провели несколько тренировочных смен. Но когда дошло до уничтожения реальных отравляющих веществ, один рабочий не сумел справиться со страхом, и его пришлось заменять. Я сам час проработал на объекте, поэтому знаю, какой это опасный и тяжелый труд. В том числе морально тяжелый.
— Как спланирована работа на объекте?
— В течение декабря-января мы не станем форсировать производственный процесс, а постараемся изучить возможности объекта. Последующие три месяца предприятие будет работать в нормальном режиме. За это время мы должны выполнить международные обязательства и уничтожить не менее 400 тонн боевых отравляющих веществ.
Что же до организации производственного процесса, он идет круглосуточно, в 6 смен. Каждая не превышает 4 часов. Еще одна смена — резервная. Люди работают в изоляционных костюмах и противогазах, при температуре минус 18 градусов. Это само по себе очень трудоемкое занятие. А к нему добавляется вполне естественный страх.
— Если не секрет, сколько получают за такую работу?
— Зарплата у руководителя предприятия 30 тысяч рублей в месяц. Это, конечно, мало. В США, например, директор аналогичного производства зарабатывает от 250 до 300 тысяч долларов в год.
Операторы, т.е. люди, которые имеют непосредственный контакт с ОВ, зарабатывают 10—12 тысяч рублей в месяц. Не забывайте, что к работе в Горном допускаются после серьезнейшей проверки. Угроза терактов здесь особенно велика, поэтому “просвечивают” потенциального работника по полной программе.
— Программу уничтожения российского химоружия финансируют более десяти стран, в том числе США. Известно, что Штаты выдвигают нам заведомо невыполнимые требования. О чем идет речь? Мы вообще в состоянии самостоятельно продолжать программу?
— Программа эта чрезвычайно дорогостоящая. Первоначально ее оценивали в 3 млрд. долларов, сейчас мы говорим о 8,3 млрд. Вклад России за последние три года увеличился с 500 млн. до 5,6 млрд. рублей. Но без международной помощи все равно не обойтись. В США от нее не отказываются, но условием дальнейшего финансирования считают безоговорочный контроль за любым российским объектом, способным, по их мнению, производить боевые отравляющие вещества. Мы говорим о неприемлемости такого подхода. Однако вряд ли США откажутся от дальнейшего финансирования программы. Это не в их интересах.
— Продукты переработки отравляющих веществ экологи считают вредными.
— На объекте в Горном сейчас перерабатывают иприт, уже уничтожено порядка 2,4 тонны (600—700 кг в сутки). В результате получаются продукты 3-й категории токсичности, так называемые битумные солевые массы. Они не опаснее бытовых химических веществ.
Кстати, в перспективе Россия будет не только вкладывать деньги в уничтожение химоружия, но и кое-что на этом зарабатывать. Например, решается вопрос о коммерческом использовании продукта переработки люизита — арсенида натрия или окиси мышьяка. Это ценное сырье. Битумные солевые массы тоже могут пригодиться — в микроэлектронике.
