Есть в центре России глухие уголки, куда даже почтальон заглядывает нечасто. Такие, как деревня Паршово Селивановского района Владимирской области — всего с 14 жителями, вдали от железной дороги.
Именно почтальон и обнаружил первые следы кровавой трагедии, которая разыгралась в Паршово в ночь с 5 на 6 января. Сотрудники прибывшей на место следственной группы ужаснулись: шесть трупов в трех домах. И на каждом — колото-резаные раны. Людей буквально кромсали то ли ножом, то ли топором. Какие-то отморозки разом ополовинили деревенское население...
Корреспондент “МК” немедленно выехал на место происшествия.
В регистрационной книге паспортного стола запись: “Деревня Паршово, 8 домов. Население 14 человек”. И тут же перьевой ручкой цифра “14” зачеркнута и исправлена на “8”. Вот такая статистика. За сутки до Рождества во Владимирской области произошло самое страшное в ее истории массовое убийство.
— Доверчивые мы все слишком, — крестятся чудом оставшиеся в живых местные жители. — Замков никогда не запирали. Старики уж все, брать у нас нечего. Эта доверчивость людей и погубила.
В домах, куда проникли злодеи, двери не сломаны. Следователи уверены, что жертвы сами впускали преступников. В доме Скворцовых был накрыт стол. В гости к 92-летней Прасковье Ананьевне и ее 79-летнему мужу приехал сын Виктор, 1948 года рождения. Причем несмотря на то, что отмечать событие, а затем и грядущее Рождество семья собиралась втроем, стол был накрыт на пятерых.
— Возможно, убийц пригласили угоститься. Здесь каждого незнакомца встречают как родного, — делятся своими соображениями следователи.
Остальные дома убийцы обошли быстро. Скорее всего стучали в дверь, просили воды или поесть, заходили внутрь и хладнокровно расправлялись с хозяевами. Во втором доме погибли супруги, 57-летняя Нина Низовцева и 66-летний Евгений Иванов. В третьем — одинокий мужчина, 44-летний Вячеслав Абрамов. Орудия убийства до сих пор не найдены, но следователи уверены, что это были не ножи. Скорее всего преступники орудовали кусками арматуры.
...До ближайшего телефона здесь 7 верст. Что случись — помощи ждать неоткуда. Исторически местные жители рассчитывали только на свои силы. У каждого дома полный набор лекарств, круп, консервов. О случившемся в районном ОВД узнали лишь несколько дней спустя. “За это время убийцы могли далеко уйти”, — сокрушаются милиционеры.
Сейчас уже точно известно, что все шесть загубленных жизней на счету одного человека.
— Почерк один и тот же, орудие убийства одинаковое, — объясняет помощник прокурора Владимирской области Сергей Трушкин. — То есть убивал явно один. Но вполне возможно, что с ним был еще кто-то. Помогал или просто присутствовал.
Поначалу версии происшедшего менялись каждый час: маньяки, сектанты... В настоящий момент следователи уверены, что убивали по банальнейшей причине — из-за денег. За несколько дней до трагедии в деревне разносили пенсии. Похоже, на эти стариковские копейки и позарились убийцы.
Сейчас деревенские боятся открывать дверь. Даже свет по вечерам стараются не включать. Стучу долго и упорно. Наконец за дверью раздается какое-то шуршание, и тихий голос спрашивает: “Кто там?” Объясняю, что из газеты, предлагаю взглянуть на удостоверение.
— Да что мне твоя бумажка? У тех извергов тоже, говорят, какие-то документы были. Да и не вижу я ничего. — Бабуля лет семидесяти с опаской все же появляется на пороге. — Хотя на бандита ты вроде не похож. Заходи. Чайку поставить?
Пока закипает вода, бабушка Поля делится своими догадками.
— Эти двое, мужик и баба, в деревне нашей жили с полгода назад. То картошку воровали, то живность всякую. Потом уехали куда-то, и больше мы их не видели. А тут недавно смотрю: идут с сумками, пакетами. Я сначала их не признала, а пригляделась: матерь божья! Думала, снова явились к нам на поселение. А они нет, прошли мимо. Потом все это и случилось. — Бабушка Поля еле сдерживает слезы.
Кстати, именно эту версию — о пришлых, что прибились к деревне летом, — следователи и приняли пока за основную. В прокуратуре Селивановского района мне назвали их фамилии. Это Анастасия Кадын, 1962 г.р., и Александр Смирнов, 1963 г.р.
В деревне траур, скоро похороны. Очень скромные, ведь родственников у погибших не осталось, а того, что выделил собес и собрали по деревне, хватило только на гробы.
Оставшиеся в живых никак не могут прийти в себя от случившегося. Только твердят: “В страхе теперь живем, лишний раз за водой не выходим”.
