— Ты потом под этой фотографией подпишешь статеечку, и мужики мне будут тыкать, что я, козел, не воспитываю и не кормлю своих детей, — весьма колоритному Пете (все имена изменены) не нравится, что я фотографирую его оборванных детей.
На пол-лица расплылся совершенно абстрактный по набору цветов синяк, от него прет перегаром, а рука с наколкой упрямо тянется к фотоаппарату. Петя, если суммировать
его жизненные подвиги и отношение к собственным детям, конечно же, не козел. Он совсем козел.
СПРАВКА “МК”. Специалисты подмечают все более распространяющуюся тенденцию миграции антисоциальных личностей из города в сельскую местность. Схема проста: алкоголики, наркоманы влезают в долги, продают более дорогое жилье в городе и перебираются в более дешевое в деревне. Часто с той же целью меняется ближнее Подмосковье на периферию. Разница в стоимости с азартом пропивается (уходит на наркотики), а с семейством, которое чаще всего включает в себя целый выводок больных и несчастных детей, начинают мучиться все по очереди — соседи, власти, учителя и милиция. За последние десять лет число умственно отсталых среди представителей молодого поколения глубинки возросло почти в два раза, больных венерическими заболеваниями — более чем в четыре, а совершивших преступления — в четыре с половиной. По данным Комитета социальной защиты населения области, на учете в органах внутренних дел состоит 4468 родителей, которые не надлежащим образом заботятся о собственных детях. Больше девяти тысяч семей находятся под патронажем соцзащиты муниципалитетов, большинство их — неблагополучные.
То, что Петю удалось застать дома, — великая удача, потому что гражданин Перемыхов то желает жить с семьей, которая насчитывает тощую, как велосипедный руль, жену Дашку и пятерых детей, то не желает. Где носит свободную личность в минуты слабости, не знает никто, но в эти сложные периоды Даша, не вылазящая из декретных отпусков, сломя голову кидается подрабатывать. Работодатели с ней не церемонятся — или сущие копейки дадут, или расплатятся трехрублевой вермишелью. С горя женщина чифирит и ругается с соседями. Дома — срань и грязь. А еще я теперь знаю, куда на зиму деваются мухи, — в квартиру Перемыховых. Мухи сбиваются в многочисленные стаи вперемежку с тараканами и атакуют людей. Малыши сонно слоняются по дому в оборванных и весьма нечистых фуфайках, пытаясь отражать атаки насекомых.
Но для личностей типа Пети и Даши — это так же устрашающе, как классическое “контора пишет”… Вопрос о лишении ее материнства вставал несколько раз, особенно остро — когда маленький Дашин сын подполз к электрообогревателю с открытой решеткой и упал на него лицом. Несчастный мальчик получил серьезный ожог и сильно напоминал героя фильма ужасов — щека гноилась, веко вывернулось, одного глаза было практически не видно, шел бурный воспалительный процесс. Перемыхову с несчастным ее потомком отправили в детскую клинику, откуда она слиняла на следующий же день. Хуже того, когда участковый педиатр пыталась приходить к ним на дом, чтобы хотя проколоть Антошке курс необходимых антибиотиков, мамаша разбуянилась и не открывала ей дверь. Сейчас мальчику четыре года, ходит он плоховато, практически не говорит, а букет диагнозов уже приговорил малыша к растительному существованию. Младшей дочери Даши, Ане, на глаз дашь от силы восемь месяцев, на самом деле ей три года. Девочка только научилась вставать на ножки, она полураздета, и видно, что тело бедняжки покрыто устрашающего вида болячками. К слову добавить — у всех детей Перемыховых диагнозы из области психиатрии. То, что каждый последующий ребенок рождался со все более серьезными нарушениями, никого из родителей сильно не впечатляет. У психиатров есть такой негласный термин — “дети карнавала”, под него попадают дебилы, олигофрены, шизофреники и т.д. Конечно, бывает, что малыш с таким диагнозом рождается и у нормальных родителей, но подавляющее большинство “детей карнавала” — результат алкоголизма, наркомании, вензаболеваний или аналогичного диагноза.
Конечно, может. Вон Дашка уже раз сто тридцать пять начинала новую жизнь, но каждый раз что-то мешало. Больные ее дети могли бы получить шанс на нормальное существование, если б не их количество, не Дашкины доходы да не наследственность. Врет Даша хронически, но еще чаще жалуется.
— Мне государство платит только 400 рублей детских денег, — ноет горе-мать. Она и мысли не допускает, что далеко не только государство обязано заботиться о Перемыховых-младших. На вопрос, зачем Даше столько детей, вполне простодушно поясняет:
— Да я не хотела рожать ни третьего, ни четвертого, ни пятого, так получилось...
Даша визгливо и подбоченясь жалуется на то, что их дети куда “инвалидистее”, чем некие Прошины (им что-то перепало от властей под Новый год), а денег им не дают и подарков не преподносят. Загибая пальцы, перечисляет своих должников — государство, районную власть, сельсовет и т.д. и т.п. От ее визга и длины перечня становится тошно и очень хочется Дашу ударить.
30-летняя гражданка Пронина — еще один пример бесшабашной плодовитости. За свою не слишком долгую жизнь она произвела на свет пятерых (прямо роковое число!) детей. Конечно, самоцелью наводнить Подмосковье своими маленькими копиями не было, просто такое сложное чувство, как любовь, у Оксаны выходило из рук вон запутанным. Сначала она вышла замуж за Костю, родила двоих детей и горя не знала. Потом мужа осудили и отправили в места не столь отдаленные. А Оксану снова настигло чувство, и любовь с Костиным братом Сергеем закончилась рождением еще двоих малышей. Жизнь, заполненная пьянками вперемежку с мордобоем, огромные денежные долги привели к тому, что однажды Оксана задумала начать новую жизнь. Она поменяла квартиру в Железнодорожном на аналогичную в деревне Выропаевка с доплатой. Двух младших она взяла с собой в Коломенский район, а старших распределила по бабушкам в Железнодорожном. Какое-то время Оксана держалась на плаву за счет вырученных денег, а потом… Надо было думать — но не думалось или работать — но опять же не работалось.
И однажды Оксана оставила детей — Колю девяти лет и семилетнюю Наташу — дома, а сама ненадолго вышла. Скорее всего это был не первый случай ее дезертирства, потому что ребята стоически прождали мать две недели. Сердобольные соседи подкармливали Наташу и Колю, а потом все-таки вызвали милицию. Коварную женщину объявили в розыск, искали, а спустя восемь месяцев Оксана в редкую минуту трезвости все-таки припомнила, что оставила где-то на юго-востоке Подмосковья двух детей, и неожиданно вернулась. С пятым ребенком на руках, появившимся на свет во время ее побега из Выропаевки, и любовью №3.
Настенька родилась в роддоме Железнодорожного с катастрофическим дефицитом веса (чуть больше килограмма), она и сейчас похожа на живой выкидыш, а не на нормального младенца. Избавившись от бремени, Оксана больницу покинула, а девочку оставила там. Но согласно правилам малютку вне зависимости от желаний матери доставили на место регистрации родившей ее женщины, то есть в Коломенский район. Поскольку старшие дети Оксаны — в Железнодорожном, младшие — в приюте, она все-таки приняла решение забрать Настю домой. Непутевая мать рыдала, клялась бросить пить и обещала начать новую жизнь. Пока ей поверили. На днях комиссия ездила к Оксане с проверкой. У ее малышки сильно тормозят рефлексы, и вес она набирает плохо. Рядом с детской кроваткой чадил “Беломором” очередной герой-любовник в наколках. Так что будущее у Оксаны-мамы, увы, есть.
Катя Лысцева — классическая алкоголичка. Она в отличие от остальных матерей-героинь к детям относится более трепетно. И заботится о наследниках в одиночку, впрочем, не обо всех пятерых сразу, потому что двое детей, как правило, пребывают в туберкулезном санатории. Она говорит об их болячках буднично, как об ОРЗ. Почти ежедневно, несмотря на десятки данных самой себе и милиции обещаний, не может не обмыть очередной трудовой подвиг. Ее ребята перемещаются по очень грязной квартире с посудой, из которой не то что пить и есть не решишься, в руки взять страшно. С выражением лица “не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет” Катя что-то бормочет про мытые, но быстро пачкающиеся полы, отсутствие денег на лампочки и чистую посуду, про то, как хорошо, что есть туберкулезные санатории.
Безусловно, мы цивилизованные и гуманные. И каждая женщина имеет право рожать столько детей, сколько ей в голову стукнет. Но. Это территория двойных стандартов.
Ирине двадцать с хвостиком. Ее история — это история ребенка, рожденного неблагополучной мамой-героиней, которая произвела на свет двенадцать ребят и канула в Лету. В Ире тоже взыграл материнский инстинкт, и она родила двух мальчишек, после чего окончательно потеряла все жизненные ориентиры. В силу диагноза девушка беспомощна, как ребенок. Она борется за жизнь своей семьи как может — ищет по соседям одежду, гоняет алкашню, повадившуюся заглядывать на огонек к ее пьющему сожителю, изыскивает деньги на хотя бы бульонные кубики. Но гуманное к ней до недавнего времени государство окончательно перечеркнуло все ее пути к хотя бы относительно нормальному будущему. У Иры, несмотря на морозы, отключили свет и горячую воду за долги ЖКХ. Вместо стекол в ее окнах — продуваемая всеми ветрами старая фанера, в квартире нет полов — голая земля. И это гуманно?..
СПРАВКА “МК”. Крайняя мера для безалаберных родителей — это ст. 69 Семейного кодекса, согласно которой их могут лишить родительских прав. При этом в ст. 71 оговаривается, что это не освобождает “неблагополучных” пап и мам от забот о ребенке. Впрочем, сейчас все громче звучат предложения об ужесточении мер и внесении изменений в Кодекс.
Вопрос о стерилизации безответственных мам поднимался много раз на самых разных уровнях. Как правило, среди сторонников принятия такового те, кто общается с такими женщинами, а среди противников — наблюдающие за проблемой со стороны. Впрочем, вряд ли такой закон может у нас пройти, главным образом потому, что введение принудительной стерилизации противоречит международному законодательству. А Россия стремится войти в мировое сообщество в качестве равноправного партнера. Конечно, есть случаи, когда алкоголики и наркоманы вылечиваются. Но как их мало! Наркологи называют цифру 5% от общего числа. Молодая еще женщина может исправиться — говорят чиновники.
У злоупотребляющих алкоголем или наркотиками женщин в 90% случаев рождаются умственно неполноценные дети. Большинство страдают задержками психического и психомоторного развития, заболеваниями органов пищеварения, дыхания. У 25—27% малышей до трех лет УЗИ выявляет структурные изменения мозга.
В спорах о стерилизации женщин, без устали производящих на свет неполноценных детей, почему-то забывают о том, что процедура эта может быть и обратимой. Правда, 100-процентной гарантии в этом врачи обычно не дают, хотя вероятность “отката назад” достаточно велика. Кажется, этот метод стерилизации опустившихся женщин вполне имеет право на существование. Ведь проблема в том, что детишек с уродствами и отклонениями все больше и больше. А их мамы не в состоянии контролировать себя. Мне рассказывают о семье олигофренов Ининых, которые плодились как кролики, причем мамы там спали с сыновьями, дочки с папами, братья… А те, кому никого не доставалось, ехали на площадь трех вокзалов и зарабатывали себе на еду. (Кстати, по статистике, каждый третий беспризорник вовлечен в проституцию и порнобизнес.) Поголовье Ининых росло с пугающей быстротой до тех пор, пока их всеми правдами и неправдами не распределили по интернатам и психиатрическим клиникам в разных районах.
Женский алкоголизм практически неизлечим. И относиться к нему надо именно как к заболеванию. Нет смысла вызывать такую женщину на комиссии и читать ей проповеди, а после принятия закона об отмене принудительной госпитализации наркобольных нотации участкового стали чуть ли не основной мерой “спасения” таких дам. Знакомая акушер-гинеколог припоминает одну беременную пациентку, которая каждый раз простодушно ей обещала: “Вот попью месяца до седьмого, а потом — ни капли!” Кстати, в Подмосковье есть прецеденты, когда сильно пьющие мамы проходили лечение за бюджетные деньги.
Сейчас, по данным статистики, в столичном регионе насчитывается 17 тысяч детей-сирот, из них 14 960 — это сироты при живых родителях. Программы по социальной защите населения настроены на укрепление института семьи и защиту прав ребенка. Проводятся Дни матери, семьи, хорошие родители поощряются. Но такие меры хороши в качестве профилактики, поэтому сейчас упор делается на координацию и взаимодействие врачей, милиции и сотрудников соцзащиты.
