Новый генеральный директор НТВ — врач. Пульмонолог, стоматолог и даже, кажется, проктолог.
Ничего необычного в таком повороте карьеры нет. Медицинское образование получил Григорий Горин. То же — с Аркадием Аркановым. Ежели заглянуть чуть дальше, то врачами были и Булгаков, и Чехов, и Вересаев... Правда, все они, став писателями, отошли от медицины. Новый же гендиректор НТВ с нею не порывал. Совсем недавно, в 2000-м, он защитил докторскую диссертацию. Но и в СМИ себя проявил. Как говорится, параллельно. Редактировал журнал “Атмосфера. Аллергические и респираторные заболевания”, много писал для журнала “Астма и аллергия”. Попробовал себя и в видео: написал сценарии для видеофильмов “Жизнь с астмой” и “Жизнь с аллергией”.
Планово знакомясь с коллективом, новый гендиректор (сын знаменитого телеведущего Юрия Сенкевича) перво-наперво заявил: “Я лично гарантирую, что никаких ограничений свободы слова на канале не будет”. Следовательно, долго в этом кресле ему не усидеть. Потому что в точности то же самое говорил и сдающий ныне дела Борис Йордан.
Мне всегда казалось, что генеральный директор телеканала — это прежде всего организатор высокого класса. Как теперь говорят — топ-менеджер. Борис Йордан оказался как раз таким человеком — при всем нашем изначальном к нему отношении (вспомните, как два года назад мы все — и я в том числе — “долбали” его при смене власти на НТВ). Весной 2001 года, получив канал, Йордан заявил о своих “трех китах”: экономическая эффективность, прозрачность финансов и безусловная независимость редакционной политики. Причем независимость полная — от государства, олигархов, политических партий и группировок. Иначе говоря, круговая оборона.
В “китов” Йордана тогда мало кто верил. Тем не менее кое-что ему удалось. Скорее всего — даже многое. Во всяком случае, при долге в 117 миллионов долларов спустя год после прихода к власти нового гендиректора на телеканале — впервые за всю его историю — обнаружилась прибыль: 15 миллионов долларов. Собственно, “Газпром” и сам признал эффективность управления каналом, поскольку в минувшем сентябре заключил с Йорданом контракт еще на три года.
И вдруг — такой скандал.
Вдруг ли?
Йордан попытался “обустроить” НТВ по образцу западных медиа-структур. Дескать, самое главное — это независимость. И еще: “ничего, кроме правды” и “новости — наша профессия”.
Оказалось, что в наших весьма специфических условиях это не годится. Этих условий Йордан не учел. Или же его никто о них не предупредил. Не исключено, что они как бы подразумевались. Мол, нельзя, Борис Алексеевич, демонстрировать нашим телезрителям лопнувшие трубы и замерзающих людей, поскольку это будет “антигосударственная позиция”. А Йордан небось решил: раз не предупредили, значит, можно. Они же наивные, эти американцы. Даже те, которые русского происхождения.
Однако чаша терпения власти окончательно переполнилась после событий на Дубровке.
Нас, что называется, простых граждан, всё еще держат в неведении. Мы до сих пор не знаем, в чем, собственно, заключаются претензии властных структур к НТВ. Спустя месяц после трагедии нам показали фрагменты встречи Президента с представителями СМИ. Президент заявил, что считает важным найти баланс между ограничениями в работе СМИ во время операций по спасению людей и полноценным информированием общества о действиях власти — чтобы “государство не возомнило себя непогрешимым”. По-моему, кстати, очень правильная мысль. При этом Владимир Путин (с одной стороны) выразил благодарность “российским СМИ за проявленную гражданскую позицию, за профессионализм и выдержку”. Но в то же время (с другой стороны) Владимир Владимирович подверг критике “некоторые СМИ” за их освещение событий вокруг захвата заложников в Театральном центре.
Речь шла о том, что некий телеканал показал в прямом эфире начало штурма и “передвижение спецназа”. А поскольку за телеэфиром следили и террористы, это “могло привести к огромной трагедии”.
И опять: Президент безусловно прав. В подобных экстремальных ситуациях информация должна быть строго дозированной. Потом, после того, как она разрешится, — сколько угодно, любой “разбор полетов”. Но в момент самой операции необходима осторожность, которая лучше всего выражается знаменитой врачебной формулой “не навреди”.
По имени-отчеству Президент никого не назвал. Но все знали: речь идет об НТВ.
Однако тут возникают некие противоречия. В разговоре со мной самый, пожалуй, популярный сегодня телеведущий, “лицо НТВ”, Леонид Парфенов утверждал: начала штурма в прямом эфире не было.
Как известно, штурм Театрального центра начался 26 октября примерно в 5.20 утра. По словам Парфенова, НТВ вышло в прямой эфир 10—15 минутами позже, когда из захваченного террористами здания уже вовсю слышны были выстрелы и разрывы. Кроме того, сказал мне Парфенов, с того места, где находилась камера НТВ (и камеры всех других телеканалов), толком вообще ничего не было видно, и уж тем более никак нельзя было разглядеть подготовку спецназа к штурму.
Я не знаю, что делать с этим противоречием. Я не могу не верить Президенту. Но и Парфенов, которого я давно знаю, — человек честный. Может быть, Президента кто-то ввел в заблуждение?
Другая претензия к НТВ — относительно передачи (опять же в прямом эфире), для участия в которой были собраны родственники заложников. Штурм был еще впереди — о чем, конечно же, никто тогда не знал, но все догадывались, — и родственники заклинали: не допустить, пойти на любые переговоры, только чтобы не пострадали заложники.
Этих людей нельзя не понять. Конечно, передачу, идущую, вероятно, в то самое время, когда принималось решение: как поступить? — можно было рассматривать в качестве своего рода давления на власть. Допустимо ли осуществлять такое давление и в какой оно должно быть форме — вопрос спорный. Специалисты по борьбе с террором утверждают, что единственный выход из подобной ситуации — штурм. Так поступают во всем мире: власть должна попытаться спасти хотя бы часть заложников, потому что в противном случае гибнут все. Между прочим, более семисот заложников Театрального центра остались живы, и в этом — огромный успех спецназа. Почему же не показать нам тех, кто ждет этого штурма с ужасом, опасаясь за жизнь самых близких людей? Ведь они, родственники, — неотъемлемая часть события...
И, наконец, еще один упрек. Еще до штурма НТВ показало короткую видеозапись оперативного совещания “силовиков” у Президента. Телеканалам эта видеозапись была передана без звука. Иначе говоря, сам факт совещания — вот он, но о чем там говорили, осталось тайной. НТВ показало запись как бы с обратным сурдопереводом: специалист “прочел” сказанное Президентом по его губам.
С точки зрения профессионального журналиста — блестящая идея. Вопрос лишь в том, насколько она корректна. Если Президент не хочет, чтобы в столь непростой ситуации прозвучали его слова, — это его право, которое заслуживает уважения. Кроме того, при таком переводе вполне возможны серьезные ошибки. Сурдопереводчик, переводящий чьи-то слова для глухих, помогает себе особыми знаками. Если же перевод “обратный”, основанный только на артикуляции, просчеты неизбежны. Дело в том, что многие слова — например, “риск” и “иск” — по артикуляции практически одинаковы.
“Если Президент не хотел, чтобы его слова звучали в эфире, не нужно было вообще передавать нам эту запись”, — говорили мне сотрудники НТВ. В чем-то они тоже правы: выуживание информации — их работа. Но лишь в том случае, если при передаче им той злосчастной записи не оговаривалось: в эфир давать только в таком виде и никак иначе, или не давать вовсе. Было ли поставлено такое условие, мне неизвестно.
Короче говоря: претензии к НТВ все-таки спорные. А раз так, то возникает вопрос: неужто причина отставки Бориса Йордана — в независимой редакционной политике канала?..
Говорят, что вся эта история с претензиями к работе НТВ во время трагедии на Дубровке — лишь предлог: якобы те, кого называют “семьей”, таким способом расправляются с непокорными и расчищают “информационное пространство” перед очередными президентскими выборами. Если это так, то и задача негодная, и средства для ее воплощения плохо пахнут. Я абсолютно убежден, что Путин в такой расчистке не нуждается. Он почти не делает ошибок, и уж во всяком случае — роковых, а его поддержка среди избирателей достаточно высока, и такой, я уверен, она останется.
...А Йордан ушел достойно. Не рвал на себе тельняшку, не собирал митинги в защиту себя и свободы слова. И никого из своей команды не сдал, хотя нынче это принято.
Посмотрим, как будет уходить новый гендиректор НТВ.
