ЗОЛОТОЙ НАШ “ПАРОВОЗ”

Если вы оказались на северо-востоке Москвы, не пожалейте времени и побывайте на “Локомотиве”. Современный, со всеми прибамбасами чудо-стадион стал с недавних пор еще одной архитектурной гордостью российской столицы. И если даже собственно футбол вам абсолютно безразличен, загляните хоть раз на матч с участием “Локо”. Не пожалеете. Потому как игрой своей команда, где давно уже руководит наш герой, способна изменить ваше отношение. В прошедшем году Валерий Филатов добился всего, о чем только может мечтать самый большой президент: выстроил великолепную арену и привел команду, на пару с Юрием Семиным, к большим победам. За одну из них, в национальном чемпионате, его клуб чествуют сегодня в Кремле.


Говорят, по окончании футбольной карьеры (Филатов играл за “Торпедо”, и играл, заметим, неплохо) он собирался стать дипкурьером. Но отчего-то не получилось — пошел в коммерцию, участвовал в становлении первых, наверное, в Советском Союзе кооперативов. Затем вернулся в футбол, в тренерский штаб “Локо”. И сегодня, полагаем, трудно найти в футбольной России хозяйственника более успешного, особенно если брать все без малого двенадцать лет российской самостийности.

— Построили новый стадион, подняли и без того прекрасную инфраструктуру на новый уровень — и стали чемпионами. Как вам кажется, есть в этом символика какая-то?

— Не знаю. Наверное, есть. Что ни говорите, а собственный стадион — большое подспорье.

— Верили, что стадион будет открыт в середине 2002 года? Скептиков-то хватало: мол, очередной долгострой...

— А я был уверен. “Балтийская строительная компания” зарекомендовала себя с лучшей стороны еще в период строительства нашей базы в Баковке. Другое дело, что в любом аврале, спешке случаются недочеты. И они есть. Но тем не менее дело сделано. А что до “помарок” — устраним их в рабочем порядке.

— Сама арена — это ведь только часть грандиозного строительства. Как дела с остальным?

— Не доведена до конца коммерческая часть проекта. Если со спортивной точки зрения стадион готов, то комплекс в полном виде — еще нет. Ну, скажем, под трибунами создаем спортивно-оздоровительный центр — с саунами, залами аэробики, джима. Будут и сквош, и боулинг, и бильярд, и кафе для наших фанов, и ресторан, и магазин спорттоваров. Эта часть работ находится в завершающей стадии.

— А невиданный, по слухам, аквапарк — надо понимать, в зачаточной?

— Я его отдельно выделяю, как самостоятельное, крупномасштабное строительство. Были определенные сложности, но не так давно выход из положения нашли. Все оборудование завезено. К концу года сдадим объект в эксплуатацию. И с того самого момента, будем считать, клуб придет к новому этапу структурного развития.

— Объясните проще.

— Суть всего этого проекта в том, чтобы клуб стал самодостаточным. Независимо от того, будут ли здесь работать Филатов, Семин, и от того, кто возглавляет МПС.

— Это позволит себя обеспечивать?

— Практически в полной мере. Ведь уже сегодня клуб зарабатывает 50 процентов требуемой суммы. Остальное получаем сейчас от нашего партнера, Московской железной дороги. Но не в качестве дотаций, а в форме рекламного контракта. По закону один процент из выручки организация или фирма может тратить на рекламу. Это за надписи на футболках. В свое время нашими титульными спонсорами были и итальянцы — “Камперо”, и “Самсунг”, и “Трансрейл”, и РЖД, сейчас МЖД.

— Насколько актуальна сейчас необходимость привлечения дополнительных инвестиций?

— Острой нужды не испытываем. Выходим на тот бюджет, который нам нужен. Но денег ведь всегда мало. С учетом того, что этот сезон значительно удлинился, да и благосостояние трудящихся растет.

— Имеете в виду футболистов?

— Да. Бюджет нового сезона требует некоторого увеличения.

— Вы такие два строительства пережили — должно быть вроде бы полегче?

— Я говорю о нуждах собственно клуба. А строительство — это особая статья расходов.

— Коли о нуждах клуба — ответьте, можете ли позволить себе нынче значительные покупки. Такие, скажем, как приобретение Ярошика вашим основным конкурентом...

— Можем. У нас была пара предложений. Но я считаю: если уж тратиться, то на футболиста, который был бы сильнее наших на две головы.

— С другой стороны, проблемных позиций в команде нет. Исключая разве что нападение.

— Это так кажется. А стоит одному игроку травму получить — проблемы тут же о себе и напоминают.

— Костариканец Паркс — один из тех, кто способен свести их к минимуму?

— Этого парня мы еще в прошлом году хотели привлечь. Но несколько смутило то, что он не имел места в основном составе. Потом последили за ним на чемпионате мира. Выходил с бразильцами, с турками. Забил. Решили, что нужен, вызвали на просмотр. Вообще сейчас покупаем только в том случае, если игрок не вызывает сомнений. Ни у кого. Чтобы с этим решением согласились и главный тренер, и второй, сейчас вот еще Борис Игнатьев к нашему штабу добавился.

— Когда брали африканцев Лекхето, Мнгуни, Обиору, мнения абсолютно совпали?

— Обиора сомнений не вызывал. Было видно невооруженным глазом, что игрок отличный. Другое дело, мы не знали его характера. Если б знали, еще б, наверное, подумали. Но то, что он выделялся, — бесспорно. Равно как и Лекхето. Что касается Мнгуни, то этот полузащитник номинировался даже на лучшего игрока африканской Лиги чемпионов. Как говорится, без комментариев...

— А с Обрадовичем, как считаете, не поторопились?

— Не поторопились. Скорее он сам виноват в сложившейся ситуации. Парень просто сдал физически. Технически оснащен хорошо, квалификация сомнений не вызывает. Но в футболе же все решает силовая подготовка. Как только сдал — тут же перестал попадать в состав. Восстановит кондиции — и место ему, полагаю, найдется.

— Сейчас вопрос о его продаже уже не стоит?

— Если он найдет что-то подходящее, удерживать не станем. Такого игрока мариновать на скамейке — непозволительная роскошь.

— Давайте вспомним теперь “золотой” матч. Семин, помнится, излучал уверенность и перед ним, говорил, что не сомневается в победе. А каковы тогда были ваши ощущения?

— У меня такой уверенности не было. Думал только, что будет обидно, если мы проиграем. Ощущения превосходства не возникало по одной простой причине: это всего лишь 90 минут, а не чемпионат из 30 матчей. В целом, на мой взгляд, мы действительно были сильнее. Но когда речь идет об одной-единственной игре, многое решает случай.

— Вы сами были тренером и, наверное, позволяете себе время от времени давать какие-то рекомендации?

— Да нет, в общем-то. Разве что иногда могу зайти в раздевалку с тем, чтобы подзавести ребят.

— А говорят, будто два года назад именно вы настояли на том, чтобы бросить в бой совсем еще зеленого Измайлова?

— Не совсем так. Просто в свое время мы вместе с Семиным вырабатывали клубную политику, неотъемлемая часть которой — доверие молодым. Если не ставить перспективного парня в состав, он и прогрессировать не будет.

— Но можно еще отдавать в аренду, как практикует ЦСКА.

— Мы тоже отдаем. Семененко, скажем, или Кобозева. Но желаемого результата такая практика пока не приносит.

— А бывает так, что едва не приносит антирезультат. Помнится, Захарчук, отданный в аренду “Соколу”, едва не лишил “Локо” столь необходимых очков. Вот бы фокус вышел…

— Когда он принялся творить чудеса, я сказал: напомните ему, что я еще не подписал ему ордер на квартиру. Пусть подумает. Это, конечно, шутка. Тот матч просто лишний раз показал, насколько он порядочный парень. На такого можно положиться.

— А на Измайлова? Ходят слухи, что у него-де конфликт с руководством, поэтому и не играет. Что же на самом деле?

— Никакого конфликта нет. Другое дело, что Марат сложный человек. Несмотря на столь юный возраст, во всем имеет мнение и жестко его отстаивает. Знает чего хочет.

— И цену себе тоже знает...

— Цену он узнал, скажем так, недавно. Но даже еще не зная этой цены, не будучи на пике славы, всегда относился к себе очень серьезно. Как со всяким неординарным человеком, с ним интересно. Но не могу сказать, что спокойно.

— Ответьте на простой вопрос: он хочет играть в “Локомотиве”?

— Конечно, хочет. Другое дело, что у него какая-то непонятная травма. Никто не может разобраться в чем дело. Но сейчас он уже начал работать по индивидуальному плану. Нагрузки постепенно увеличивает. И травма пока, слава богу, о себе не напоминает.

— После успешного прошлогоднего выступления в Лиге чемпионов, которое, собственно, еще продолжается, предложений к вашим игрокам поступало с Запада, видимо, немало?

— Как ни странно, не было ни одного. После разговоров с западными коллегами пришел к выводу, что рынок просто обвалился. В этом сезоне явная тенденция в сторону продажи. Покупать никто не желает. Полагаю, что серьезные клубы специально сыграли на понижение. По-другому бороться с эскалацией цен невозможно.

— Но еще год назад Маминова “Андерлехт” хотел купить. Не было тогда соблазна отпустить его за хорошие, видимо, деньги?

— Нет. Наоборот, когда он подходил с бельгийцами, убедил, что здесь ему будет лучше.

— И, видимо, оказались правы. Как когда-то, в 94-м, с той же уверенностью предрекали Маминову и Пашинину большое будущее. Тогда, признаться, не очень-то верилось.

— За Пашинина очень рад. Человек работает, всего достиг своим трудом. Маминов более талантливый парень, но у него до какого-то момента были психологические проблемы. Жаль только, что оба заиграны за сборную Узбекистана. Российской они бы не помешали.

— С другой стороны, может, это им и помогло, потому что тот же Маминов говорил, что почувствовал уверенность в себе именно в Узбекистане?

— Да, он там лидером стал, даже пенальти именно ему доверяли бить.

— Вы сейчас никого не продаете. Хотя всегда это своевременно делали, как в случаях со Смертиным или Овчинниковым.

— Мы и сейчас продадим, если будет стоящее предложение.

— Стоящее — это за сколько?

— Тут сложно сказать. Если в том году мы за того же Маминова просили миллионов пять-семь, то теперь, конечно, рынок изменился. Общий уровень цен упал. Хотя мы его продавать не собираемся. Это так, для примера.

— Тяжело было решить вопрос с продлением аренды Овчинникова?

— Не очень. В “Порту” президент — приятный человек. Потом, у него агент хороший — Паулу Барбоза. И, конечно, от самого Сережи много зависело. Если б он сам не очень хотел этого, был бы совсем другой разговор.

— Вы следите за тем, какой бюджет у ЦСКА или у “Динамо”, скажем?

— Зачем — я же не из налоговой полиции... А если серьезно, думаю, бюджеты ведущих шести-семи клубов примерно одинаковые. Миллион-два долларов — плюс-минус… Единственное, что в ЦСКА Гинеру первое время было тяжело: пришлось много сразу вложить в команду, поменять состав...

— Кстати, о бюджете. Билеты, абонементы, атрибутика — это может стать серьезной статьей?

— Я уже много раз на эту тему говорил. У нас в стране странная ситуация. Вот существует пять статей дохода на Западе. Первая — ТВ. Но у нас 4,5 млн. на всю братию, а даже у поляков 51 млн. Что уж говорить об англичанах. Там клубы Премьер-лиги зарабатывают на телевидении 900 миллионов фунтов стерлингов. Вторая по значимости статья — налогообложение. У тамошнего миллионера, который содержит команду или музей, есть льготы. Вложенные в такое дело средства вычитаются из налогооблагаемой базы. Третья — тотализатор. Вы, наверное, в курсе, как в Италии распределяются доходы от “Тотокальчио” — по вертикали до самого низа, до детских команд. Четвертое — спонсоры. Суммы там и у нас, конечно, разнятся. Если “Найк” становится генеральным спонсором сборной Бразилии, это дело стоит 200 миллионов на 5 лет. Нам таких контрактов не предлагают. И билеты, наконец. Меньше 10 долларов они не стоят даже в нефутбольной стране. А у нас и за 5 долларов не купят. Получается, что российский футбольный клуб не может всерьез рассчитывать ни на одну из пяти основных доходных статей.

— Не говоря уже об атрибутике...

— На ней и за рубежом не так-то легко заработать. “Бавария”, “Манчестер Юнайтед” получают, конечно, солидную прибыль, но иного калибра клубы — сущие копейки.

— Значит, у российского клуба нет перспективы жить без дотаций?

— Перспектива одна: вставать на те рельсы, о которых я говорил. Зарабатывать самим. Принимать программу. Вот у нас она уже принята. Начали осуществлять. Например, хотим заниматься экспедированием, перевозкой грузов. А что делать — жизнь заставляет. Я думаю, это будет серьезное подспорье. Хорошо, что нас тут поддержало министерство. Осталось только обрасти квалифицированными кадрами. И мы станем полноценными железнодорожниками…

— То есть прибыли “Локо” будут связаны с футбольным бизнесом в последнюю очередь?

— Да, пока у нас не будут приняты соответствующие законы. Тут уже все зависит от государства.

— А коммерческие ложи на новом стадионе приносят вам прибыли?

— Да, приносят. Уже сейчас продана одна треть этих лож. Это дало уже около миллиона долларов. И, думаю, это не все: на них очень большой спрос.

— Продаете их на весь сезон?

— Да, включая Лигу чемпионов. Там же целый комплекс услуг. Люди, которые покупают ложу, пользуются всем, что есть на стадионах: начиная от непосредственно просмотра игры до того, что под трибунами, аквапарка и так далее. Где-то они вообще не платят, где-то — пятьдесят процентов, где-то — семьдесят… Они в любой момент могут прийти в эту ложу, в любое время дня или ночи, это их собственность на год. Ну, допустим, захотят переговоры провести… Это, в общем-то, как офис.

— Скоро клуб превратится в акционерное общество. Расскажите, что оно будет из себя представлять?

— Контрольный пакет будет у МЖД. Остальные акции — у двух-трех инвесторов.

— В открытую продажу будете их пускать?

— Рано об этом говорить. Думаю, еще год-два надо подождать.

— Не будут покупать?

— Почему — будут. Просто надо посидеть, подумать, вопрос сложный.

— То, что вы вышли во второй этап Лиги чемпионов, с точки зрения благосостояния клуба серьезное подспорье?

— В принципе — да. Первый этап принес нам три с половиной миллиона. Два — за попадание в основную сетку. Остальное — за набранные очки. В общей сложности где-то 4,5—5 миллионов в этой лиге заработаем. Но это, впрочем, уже от команды зависит.

— Когда перед последним туром сложилась ситуация, при которой “Локомотив” зависел от “Барселоны”, вы не связывались с каталонцами, не просили лечь костьми, но не проиграть?

— Знаете, если бы я никогда не был в Барселоне и ни разу не присутствовал на стадионе, может быть, и засомневался бы, что они будут биться. Но я-то знаю, какие там болельщики, знаю, что для них футбол — это театр, знаю, на какие нюансы они реагируют. Вот в игре с нами мимо Франка де Бура два раза пробежали — так ему потом трибуны играть не дали. Он получал мяч, а народ начинал свистеть. А ведь это капитан, ведущий игрок! Нет, что вы, в Барселоне не могли сдать игру...

— Вы считаете, только у “Барсы” не может быть закулисных дел? Или на таком уровне вообще их не бывает?

— Трудно сказать. Могут быть единичные случаи — не более. Сейчас контроль со стороны УЕФА строгий. И судьи стали работать лучше.

— А в России чище стал футбол?

— Намного! Прежде всего благодаря общей позиции всех руководителей клубов.

— В свое время — еще в бытность ПФЛ — тоже какие-то декларации подписывали…

— Ну это ПФЛ… Там кто собирался-то? Люди, которые не имели влияния ни на что. А сейчас собрались 16 человек, которые платят деньги. Мне не обидно разве будет, если я трачу-трачу, а потом по вине какого-то нечистоплотного арбитра пострадаю? Поэтому вот собрались, поговорили — и намного легче стало. По крайней мере, нет головной боли по поводу “кто сегодня судит?”. Если раньше почти перед каждой игрой сидели, думали, что за арбитр, то сейчас меня порой спрашивают: “Кто судья?” — а я и не знаю, что ответить. Серьезно!

— Скажите, на ваш взгляд, в предстоящем сезоне сохранится соотношение: есть московские клубы, “Сатурн”, “Зенит”, “Самара” — и есть остальные? Или кто-то из середнячков влезет в лидирующую группу — как в свое время “Шинник” или “Анжи”?

— Сейчас вряд ли. Но через год-два — очень может быть. Входят в борьбу очень серьезные деньги, серьезные компании. Которые не будут просто так разбрасываться деньгами: и ТНК, и “Норникель”, и “Лукойл”. У “Сибнефти” есть желание, насколько я знаю: они даже с “Торпедо” переговоры вели… Хотя вообще не только в деньгах дело — это футбол, тут всякое может быть, любые сенсации. Вот как понять сейчас испанский чемпионат: “Сосьедад” все не проигрывает и не проигрывает… Значит, он просто сильнее. Нет никакой гарантии, что у нас на первом месте какая-то темная лошадка не окажется.

— Слышали еще про один ваш грандиозный проект, который позволит сохранять черкизовский газон в прекрасном состоянии в любое время года...

— Во-первых, есть интересный проект и по резервному, искусственному полю. Если в двух словах, следующей зимой оно уже будет упаковано под крышу. Получится что-то типа временного манежа. Планировали его уже сейчас возвести, но затем я остановил работы — на все про все уйдет три месяца. Пока установим — уже лето придет...

Что касается нашей главной поляны — там вскоре появится английское изобретение. Представьте: лежит такая труба во всю длину поля. С двух концов — насадки, оттуда подается газ. В зависимости от времени года — холодный или горячий. Сверху кладем парашютное (светопрозрачное и влагонепроницаемое) покрытие. Надуваем — и такой огромный шатер получается. Высотой два метра. Под ним спокойно люди ходят, работают. И температура нужная поддерживается... За пару часов до матча сняли его — и можно играть.

— Значит, “Милан” 25 февраля в Москве будете принимать?

— Надеюсь. Если не будет меньше 15 градусов — тогда уже УЕФА играть не разрешит.


P.S. ФК “Локомотив” приглашает болельщиков в Милан — поддержать команду в матче Лиги чемпионов 19 февраля. Стоимость тура — от $395. Справки по телефонам: 248-07-53, 248-91-33.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру