Цифра абсурдная, в которую с трудом верится, но истинная — на всю огромную столицу, со всеми ее миллионами жителей и гостей, сейчас возбуждено всего 1 (ОДНО!) уголовное дело по 151-й статье. За “вовлечение ребенка в систематическое занятие попрошайничеством”.
В начале января по многим каналам ТВ прошел сюжет о девочке с Украины, которую милиционеры вызволили из лап профессиональных нищих. О Маше Глебовой из крошечного Краснограда под Херсоном написал и “МК”. Правда, из сбивчивых слов девочки тогда было не понять, украли ее нищие или купили у родных. Но удивляла, собственно, не история 8-летней Маши, которую бродяги нарочно привезли в Москву, чтобы просить “под ребенка”. А то, что кто-то из сотрудников милиции вообще обратил внимание на маленькую бродяжку. Разве ж в Москве одна такая Маша?
Страна должна знать своих героев. Вот имена наблюдательных милиционеров: это старший сержант Сергей Иванов и стажер Игорь Савкин — экипаж ППС из ОВД “Дорогомилово”. Они приметили кроху, когда та на Киевском вокзале клянчила мелочь у обменника. Если ей протягивали монетки, к девочке мигом подскакивала пара глубоко нетрезвых бомжей и отбирала выручку. Бомжи и сами стояли с протянутой рукой — собирали “на билет до Херсона”. А уж когда парочка шумно сцепилась с местными торговками в столовой возле вокзала, сержант со стажером не поленились, проверили у обоих документы. Там значилось, что Вадим Черных, зарегистрированный в селе Сидельницы Комсомольского района Ивановской области, — законный папа Маши. Она была вписана в его паспорт.
— Разве ж мы попрошайки? — громко возмущалась сожительница Вадима. — Мы — честные коммерсанты, у нас на Черкизовском рынке две сумки остались...
Но семейство все же вызывало стойкие подозрения. А поскольку у гостей столицы, само собой, не было московской регистрации, бродяг привезли в ОВД, оформили административный арест. И тогда в кабинете у следователя девочка, упорно молчавшая до тех пор, разговорилась: мол, Черных ей не папа вовсе, он — “дядя Вадим”. Оказалось, хитрый нищий сам накарябал в паспорте нужную запись.
“Папу” с подружкой задержали. Выяснили, что 37-летний Вадим однажды уже был судим за вымогательство, а его 36-летняя дама, тулячка Антонина Кузнецова, — вообще матерая рецидивистка: мотала срок аж 4 раза. Машу, как положено, сдали в больницу. У нее тут же побывали представители посольства Украины, юрист.
— Девочка активная, веселая — может, все у нее еще сложится? Рвется играть с другими детьми, но первое время мы подержим ее в боксе: карантин, — рассказала заведующая нейроинфекционным отделением 9-й детской больницы.
...Вечером в отделении тихо. Сквозь застекленные окошки боксов, выходящих в коридор, их обитатели видны как в аквариуме. В каждом боксе тихо сидят мамы. И только в одном шумно возятся двое ребятишек.
Маша оказалась очаровательной светловолосой красоткой. Сыпанула бойкой украинской скороговоркой: одни “поихалы” да “бачимо”. Спросила опасливо:
— А дядя Вадим с тетей Тоней не придут?
— А меня скоро заберут! — встрял Машин коротко стриженный дружок. — Управа. Мать-то у меня... не при делах.
Увидев фотоаппарат, оба обрадовались: скорчили рожицы и затянули: “Чи-из!” Я было чертыхнулась на застывшую на морозе мыльницу, а мальчик наставительно произнес: “Ругаться нельзя”.
Бродяги вместе с Машей прибыли в Москву в конце осени и с месяц кантовались то на Курском, то на Киевском, то у трех вокзалов. Не просыхали — бизнес был выгодным, Маша безотказно приносила им не меньше 500 рублей в день. Отсыпались где-то в притоне. Экспертиза обнаружила на спинке у девочки несколько ссадин, каждая размером с пятак, которые “образовались за 10—14 суток до экспертизы, от удара тупого скользящего предмета”. Это были следы “дядиной” науки.
— Чем он тебя бил? — спросили у девочки.
— Кулаком.
Пока суд решал вопрос об аресте парочки, в ОВД примчались коллеги-оперативники из Иванова и Херсона. Ивановские — потому что задержанную парочку подозревают еще и в убийстве таксиста-частника, совершенном в Ивановской области. А херсонские — чтобы установить личность девочки. Они подтвердили, что бродяжка — не кто иная, как Маша Глебова, 1994 года рождения, из Краснограда, объявленная в федеральный розыск. Конечно, семейные дела у Маши были не ах: отец умер, мать пьет, а девочку как могла растила бабушка. Но все-таки Маша — не беспризорница! Черных с сожительницей всю прошлую осень гастролировал по Украине, там ее и украли.
В ОВД мне показали “дядю Вадима” — желтоглазого пропитого мужичонку. Он горько скривился:
— Вышло, что я — прям Чикатила какая-то... Лицемерная она девчонка, хуже взрослого. Так бы и дал ей!
— А что же вы сделали для нее хорошего?
— Нашли ее на полустанке: там бар, бомжи местные, а она — вся во вшах, никогда столько не видел. Бомжи и говорят: “Вот девчонка бесхозная, забирай, если надо”.
— Из-за собственной доброты мы пострадали, — тут же завелась и Кузнецова. — Пожалели девчонку, хотели сдать ее в школу, да метрики не оказалось. Она у нас пирожных есть не хотела, а тут, в ментовке, на бутерброды накинулась. Как будто голодная...
Как сложится дальше судьба девочки, неясно. Пока Машу определили в приют. А против Черных и Кузнецовой возбудили уголовное дело.
Прокомментировать ситуацию с детьми, которых используют взрослые побирушки, мы попросили замначальника Управления по обеспечению деятельности участковых и подразделений по делам несовершеннолетних ГУВД Москвы Елену Давыдову.
— 151-я статья УК предполагает систематическое вовлечение детей в занятия бродяжничеством, в пьянство и т.д. Отследить в большом городе “систему” очень сложно. Для этого нужно иметь хорошую базу данных в вычислительно-информационном центре, особой позицией выделять “попрошайничество”, сажать на это отдельного программиста... Но по Москве наработок маловато. Да, введен Закон о миграции — а механизм депортации иногородних взрослых с детьми не отлажен. Например, куда девать этих детей после задержания? Были случаи, когда взрослых депортировали, а дети оставались здесь. Но это не выход. Мы не можем разъединить детей и родителей, если родители не лишены своих прав.
— А что это за “горячая линия” ГУВД (тел. 200-99-77), на которую можно звонить по поводу беспризорников?
— “Горячая линия” у нас уже год существует. С разными вопросами обращаются — о несовершеннолетних, об участковых... Но по части беспризорников звонков очень мало. Нет, мы статистики не ведем, всю информацию спускаем в территориальные отделы милиции для проверки.
А вообще-то мы больше работаем с московскими детьми, которые совершили правонарушения, чем с беспризорниками...
