Среди страстных поклонников Русского балета Сергея Дягилева была и художница
Валентина Гросс. Она увидела “русское чудо” в 1909 году, во время первого балетного сезона Дягилева, и до конца своих дней (умерла Валентина Гросс в 1968 году) оставалась верным другом и почитателем дягилевской антрепризы. Она мечтала написать книгу о Русском балете, но этой мечте не суждено было осуществиться.
Художница посещала каждую постановку русских и, сидя на галерке, в темноте, делала приблизительные наброски. Потом на их основе создавала эскизы, а затем, переработав, писала картины, пастели, делала рисунки пером. Она написала обожаемого ею Нижинского во всех его ролях… Однажды вечером незадолго до отъезда в 1913 году труппы в Лондон сразу после исполнения “Призрака розы” Валентина зашла за кулисы и была поражена, увидев Нижинского в полном одиночестве. Танцовщик свернулся на полу и тяжело дышал, словно птица, выпавшая из гнезда. Руки его были прижаты к сердцу, громкие удары которого не мог заглушить отдаленный гром аплодисментов.
“Он был похож на скомканную больную розу, и никого рядом с ним не было, — вспоминала впоследствии Валентина Гросс. — Меня охватило такое волнение, что я, не сказав ни слова, отошла. Он увидел меня и вскочил, словно ребенок, которого захватили врасплох, и, улыбаясь, подошел ко мне. Стоя рядом со мной в обшитом влажными пурпурными лепестками трико, он напоминал святого Себастьяна, истекающего кровью от бесчисленных ран. Запинаясь, но на довольно правильном французском он заговорил о том, как ему понравились мои пастели, сделанные с балета “Игры”, и благодарил меня за сопровождающую их статью, напечатанную в “Комедья иллюстрэ”. Я была едва ли не единственным человеком, оценившим его хореографию. Когда я попрощалась, он взял мою руку в свои таким чарующим образом, что весь остаток вечера я с изумлением смотрела на свою руку, освященную прикосновением удивительного танцора”.
