Юбилейная, 75-я “оскаровская” церемония оказалась не блестящей во всех смыслах. Дамы не надели бриллианты и отказались от соревнования в смелости и яркости нарядов, помня о серьезности ситуации. Но и с блеском от антивоенных речей, которые, как ожидалось, должны были заменить традиционные благодарственные слова лауреатов в адрес семьи и Бога, тоже не получилось. Восхищение вызвала только Кэтрин Зета-Джонс, не побоявшаяся в такой ответственный момент — за неделю до родов — прийти за своей статуэткой в номинации “Лучшая женская роль второго плана”.
Главной сенсацией юбилейной, 75-й церемонии вручения “Оскаров” стали, конечно же, антивоенные выступления актеров и режиссеров — награждающих и награжденных. Таких политкорректных и по большей части вялых заявлений в то время, когда уже стало известно о человеческих потерях с обеих сторон, никто не ожидал. Да, зря переживали организаторы, что самое популярное в мире шоу перерастет в митинг против действий администрации Буша в Ираке. Что называется, в едином порыве зал встал, аплодируя, только откликнувшись на призыв победившего в номинации “Лучший актер” за главную роль в фильме Романа Поланского “Пианист” Эдриана Броди: “Давайте помолимся за быстрое и мирное разрешение этого конфликта”.
Исполнивший роль чудом выжившего во Второй мировой войне польского еврея-музыканта, которого спас офицер армии-захватчика, Эдриан Броди, получая своего “Оскара”, взволновал зал своим рассказом о том, что переживает за своего друга, который служит в армии США и находится сейчас в районе Персидского залива. Что думает по поводу войны в Ираке сам Роман Полански, ставший “лучшим режиссером” за своего “Пианиста”, осталось неизвестным: возбужденное против него дело за совращение малолетней в доме Джека Николсона аж 28 лет назад не позволяет ему до сих пор получить американскую визу. Но в интервью “МК” за неделю до церемонии во время своего визита в Санкт-Петербург он отказался говорить на эту тему. На вопрос же о том, надеется ли он на победу в “оскаровской” гонке, он заявил: “Глупо было бы ответить: “Да мне этот “Оскар” до фонаря!” Конечно, надеюсь. Я номинировался уже четыре раза. Но есть люди, которые это делали по 10 раз, ничего не получая. Я бы сказал, что оказаться в пятерке лучших — не самое позорное событие в жизни! Мне комфортно в такой компании”. (См. “МК” от 19. 03. 2003.)
Теме Второй мировой войны, кстати, посвящена и победившая в номинации “Лучший иностранный фильм” картина немецкого режиссера Каролины Линк “Нигде в Африке” — о судьбе еврейской семьи, вынужденной бежать из Германии в Кению.
Первым же о войне в Ираке вспомнил молодой мексиканский актер Гаэль Гарсиа Берналь (“И твою маму тоже”, “Сука-любовь”), когда представлял номинированную на “Оскара” песню из фильма о судьбе самой знаменитой в мире женщины-художницы Фриде Кало “Фрида”: “Если бы она была жива, то была бы вместе с нами — с теми, кто против войны”. “Фрида” получила два “Оскара” — “Оригинальная звуковая дорожка” и “Лучший грим”, а вполне достойная этой награды исполнительница главной женской роли — самой Фриды — Сальма Хайек, не раз выступавшая в последнее время как ярая противница действий Буша на Ближнем Востоке, в номинации “Лучшая актриса” была отодвинута Николь Кидман (“Часы”). Номинировавшаяся в той же категории в прошлом году за “Мулен Руж” Кидман все же пришла на церемонию, хотя накануне заявляла, что еще подумает о том, надо ли в такое время участвовать в таких шоу. Получая награду за неожиданную в ее карьере роль Вирджинии Вульф, для которой она не зря “изуродовала” свое красивое лицо жутким приставным носом, рыжеволосая австралийская кинодива в своей речи со сцены благодарила мать и дочь; лишь потом сказала, что все же пришла на церемонию, поскольку считает, что искусство играет очень важную роль даже в такое тревожное время, когда “весь мир бурлит” и слишком много людей, по ее словам, гибнет на планете. Еще Крис Купер, получивший статуэтку за “лучшую мужскую роль второго плана” (“Адаптация”), туманно сказал, что “в свете всех ужасов, которые сейчас происходят в мире, я желаю вам мира”.
Главным же триумфатором вполне ожидаемо стал киномюзикл “Чикаго”, получивший аж шесть почетных статуэток из 13 номинаций, где он был представлен, включая “Лучший фильм” (еще: “Лучшая актриса второго плана” — Кэтрин Зета-Джонс; “Лучшая работа художника”; “Лучшая работа дизайнера по костюмам”; “Лучший монтаж”; “Лучший звук”). Команда “Чикаго”, включая Кэтрин, готовящуюся через неделю второй раз стать матерью, военной темы вообще не касалась.
Газетные публикации в американских СМИ полны иронии по поводу того “антивоенного настроя” церемонии. Обозреватель “Нью-Йорк таймс” не без яда написал, что “звездам и киномагнатам, пришедшим в “Кодак”, пришлось бороться между желанием сохранить серьезную мину и продемонстрировать свои многомиллионные улыбки на этом празднике саморекламы. В конце концов победило последнее”. Самое резкое выступление оказалось у Майкла Мура, получившего “Оскар” за документальную ленту “Боулинг для Колумбайн”, рассматривающую тему свободы ношения оружия в США. Ударный момент фильма — небоскребы и самолеты с титром о том, что бен Ладен отправил на тот свет кучу людей, пользуясь уроками ЦРУ. “Мы, документалисты, — высказался Мур, — любим невымышленные истории, хотя живем в вымышленное время при вымышленном президенте, который придумывает вымышленные поводы для войны. Мистер Буш, стыдитесь!”
Нельзя не отметить, что меры безопасности были предприняты беспрецедентные: шесть кордонов на Голливудском бульваре, кругом металлоискатели, вертолеты над “Кодаком” — такого “Оскар” не знал раньше. Отмена торжественного прохода по знаменитой красной дорожке и пожелание звезд закрыть парадный вход в “Кодак” тем не менее не отменили восторгов публики. Очевидцы говорят, что как только очередная звезда появлялась в поле видимости, восторгам зрителей не было конца, а вспышки фотокамер следовали одна за другой. Бриллианты, которые ювелиры рекламировали до начала войны в Ираке, оказались бесполезны: актрисы ограничились небольшими серьгами, ожерельями и браслетами, которые можно было надеть и в любой другой день. В цветах звездных нарядов преобладали бежевый и голубой, а ведь в прошлом году, в знак траура по погибшим 11 сентября, многие были в черном. Хотя первые леди церемонии — Николь Кидман (“лучшая актриса”) и Кэтрин Зета-Джонс (“лучшая актриса второго плана”) учли серьезность момента и оделись строго — как раз в черное.
Все же претензии к американскому правительству, так резко высказанные до церемонии, закончились какой-то ерундой. Практически все ограничились значками с символами мира или голубем. И даже Ричард Гир и Барбра Стрейзанд, известные своими левацкими настроениями, не сказали ни слова протеста. А Стрейзанд в очередной раз поблагодарила правительство за то, что “живу в демократической стране и могу петь и говорить что хочу”. Тим Роббинс и его жена Сьюзан Сарандон в довесок к значкам нацепили на себя серьезные мины, ни разу не улыбнувшись. Только Энди Серкис, чьим голосом говорил Горлум во “Властелине колец”, рискнул пройтись с плакатом “Нет нефтяным войнам”, но ему нечего терять: компьютерные уроды в голливудском кино никогда не переведутся.
Зато у Камерон Диаз хватило смелости прикатить на церемонию при полном параде и на спортивной “Toyota Prius”. Она объяснила это тем, что не желает расставаться со своей машиной ни при каких обстоятельствах. Эминема же, удостоенного-таки “Оскара” за лучшую песню (“8-я миля”), который мог крепче всех выразить свое отношение к войне, на церемонию, как и было обещано, вообще не пригласили.
