Он живет, как играет, — резко, открыто, зрелищно. Скорость, мощнейшие подачи — под 220 км в час. Его теннис захватывает, как шоу. Его любят, ему прощают срывы, привычку с досады швырять ракетками об корт. Он никогда не оправдывается, просто констатирует: “А что такого? Я же не оскорбляю соперников, не спорю с судьями. Я просто разряжаюсь — вот и все...”
Особенно достойно Марат разрядился в 2001-м. Фантастический был год. Полоса неудач, отчаяние, а итог — вершина мирового рейтинга. И стоило это каких-то 48 поломанных ракеток!
Но с тех пор Марат остепенился. В прошлом сезоне расколотил всего лишь две.
Когда встречаешь людей, которые знают Марата с детства, в голосах некоторых слышится горечь. Мол, когда-то были так близки, так искренне общались, а теперь... Конечно, зачем мы ему сейчас нужны? Он же звезда...
Самое интересное, что, став первой ракеткой мира, Марат даже не собирался заноситься. Он не страдал звездной болезнью. Никого не отталкивал. На Олимпиаде в Сиднее даже не думал снимать номер в шикарном отеле — жил вместе со всеми в Олимпийской деревне и говорил: “Мне все равно, где ночевать, лишь бы было весело”.
Когда Марат “порвал” Пита Сампраса в финале US Open, один из его испанских тренеров, Панчо Альварес, в экстазе выкрикнул: “Наш мальчик!” — под впечатлением от убойной сафинской подачи. Капитан же сборной США Джон Макинрой не мог не признать: “С таким обаянием, с такой безмятежной улыбкой этот парень опасен вдвойне. Вскоре он затмит Андре Агасси. Никогда еще русский теннисист не был так интересен как личность. Это интригует больше всего”.
Марат наслаждался первыми лучами славы. На радостях от победы напоил водкой и шампанским всех — друзей, болельщиков, журналистов, которых тогда еще по наивности любил...
— А как же иначе? — говорил он тогда.
Но то было тогда.
Некоторые нахальные с виду люди на самом деле на редкость чувствительны. Взять, к примеру, известного футболиста Сергея Юрана. Тоже секс-символ и талантливый игрок в одном флаконе. Многие считали его заносчивым “звездным мальчиком”. Слава, деньги, понты... Но это все наносное. А как вам, например, такая сцена? Однажды он увидел по телевизору репортаж. Украли маленького ребенка. Юран просто замер перед экраном. В глазах слезы, кулаки сжаты, стал судорожно кому-то звонить, чтобы отправить денег родителям, — так хотел хоть чем-то помочь.
Марат тоже привык помогать. Он никогда не отказывает друзьям, часто дает деньги игрокам, если им не хватает на участие в турнирах. Кто-то сказал о Марате: “Он слишком много дает и слишком много прощает. Но мягкость и доброта ему вредят — слишком многие садятся на шею”.
— За последний год Сафин невероятно изменился в лучшую сторону, — заметил недавно Шамиль Тарпищев, который знает Марата как никто. — Он стал более реальным человеком. А то, что с виду зазнался, заматерел, — это просто маска, ширма, необходимая для жизни. Мягкие в нашем мире не выживают. Если бы он со всеми общался, его бы попросту “размыли” — потому что каждое общение отвлекает, выбивает. На теннис уже времени не остается.
— Да, но ведь с иностранными журналистами Марат общается всегда...
— Иностранные журналисты своим имиджем дорожат и десять раз подумают, прежде чем написать какую-нибудь гадость. А у наших все проще. Что хотят, то и пишут. Потому Марат и дает иногда односложные ответы, чтобы зацепиться было не за что.
Но зацепиться всегда есть за что. Правда, Марат иной раз заранее ставит на место нашего брата:
— Думаете, я не знаю, что вы собираетесь написать? (Накануне парной игры финала Кубка Дэвиса-2002 кто-то насплетничал, будто Марата видели в обществе новых русских. Якобы в час ночи он направлялся в ресторан, а вышел оттуда только под утро.) Такое впечатление, будто я не вылезаю с дискотек и захлебываюсь шампанским. Так вот, я объясню. Вчера вечером я был дома, то есть в номере. С родителями. Мы пили чай. Потом я лег спать и заснул как младенец.
Иногда при виде репортеров у Марата на лице написано: “Достали!” Особенно когда кто-нибудь привяжется после игры. Его монолог звучит примерно так:
— Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Дайте же мне хоть анализ на допинг сдать... Ах, вы испанец... Что? Так я еще и отвечать должен по-испански? Но почему?! — прозвучало как глубокий выдох отчаяния...
Как-то я спросила у Тарпищева:
— Марат говорил, что самое страшное для него — потерять мотивацию, почувствовать потолок. Как вы думаете, когда он снова станет первым?
— Когда захочет.
— Значит, сейчас ему это не надо?
— Получается, что нет. Просто, чтобы у всех выигрывать, надо ощетиниться. Отказаться от всего постороннего и тренироваться, тренироваться. Примерно год. Потом можно снова расслабиться. При его способностях Марату накопленного багажа хватит надолго. Однако он к такому повороту не готов. Слишком боится обидеть друзей, в чем-то им отказать.
Есть опасность, когда он действительно захочет стать лучшим, будет поздно. Сейчас слишком много талантливой молодежи.
— Марат, для тебя важно, чтобы на важных матчах родные были рядом, болели за тебя?
— Я не люблю, когда родители в зале. Чувствую, как они нервничают, от этого мне труднее играть.
Иногда маме кажется, что Марат ее мнением не интересуется. На самом же деле он просто устает и срывается, как всякий сын. Даже со стороны видно, как он любит мать. Ее слова глубоко западают в его сознание, просто он не всегда считает нужным это признать.
С родителями Сафину повезло. Папа — директор теннисного центра. Мама Рауза Исланова — известный тренер, в прошлом одна из сильнейших теннисисток СССР. Марат чуть не с рождения впитывал ее уроки.
В 90-м году родители попытались отправить его в Штаты, в Теннисную академию Цинциннати. Но Марат в Америке не прижился и вскоре был перемещен в относительно близкую Испанию. В России на тот момент тренироваться смысла не имело. После развала Союза большинство теннисных центров оказалось вроде как за границей. Пользоваться ими стало неудобно. Играть можно было только в Москве. Но на всех желающих столичных кортов не хватало. Не хватало также ракеток, мячей и спаррингов. Неудивительно, что перспективные игроки, оставшиеся тогда в России, вскоре закончили теннисную карьеру.
А в Валенсии было все. Прекрасные условия. Снять корт куда дешевле, чем в Москве. К тому же приятный климат. Тренироваться можно круглый год — хоть круглосуточно.
Когда Марат приехал в Испанию, ему выдавали по пятнадцать долларов на неделю. Впрочем, этой суммы вполне хватало на мороженое и автобус.
— А многие думают, что ты ужасно избалованный...
— С чего это? Моя семья никогда богатой не была, это всем известно.
Первое время в Испании Марату приходилось трудно. Языка он не знал. Объяснялся в основном на пальцах.
Однако не прошло и полгода, как он уже с легкостью болтал на испанском с приятным южным акцентом.
В 1998-м Марат был признан “Лучшим новичком года”, в 2000-м победил в номинации “Добившийся наибольшего прогресса теннисист”, а 2001-й перевернул жизнь Марата с ног на голову и обратно. Унизительные штрафы, обидные, необъяснимые поражения одно за другим. А потом — пик всех несчастий. Неудача в Кубке Дэвиса. И, главное, где — на родном, можно сказать, корте Испании!
Казалось, это был конец всему. Марат чуть окончательно не лишился веры в себя. Отчаялся, хотел бросать теннис, как вдруг — такой прорыв: два титула подряд!
Через четыре месяца он становится первой ракеткой мира.
Понять, что произошло, пытались многие. Кто-то приписывал феерический успех Марата удачному тренерскому дебюту Андрея Чеснокова. Но есть и другое мнение. Тарпищев, например, считает, что прорыв начался с того момента, как Марат начал тренироваться со своим давним другом Александром Волковым. По духу Волков всегда был Марату очень близок, что немало способствовало творческому успеху этого тандема. К тому же ситуацию контролировал тренер сборной Сергей Леонюк. Словом, результаты не заставили себя ждать. Правда, вскоре Волков исчез по каким-то личным причинам. Марат остался один. За последние три сезона ему пришлось сменить пять тренеров, включая легендарного швейцарца Марка Россе.
— Вы поймите, — объяснял Тарпищев, — Марату нужен не просто тренер. Ему нужен друг. Абсолютно преданный, готовый забыть о себе и постоянно ездить вместе с ним по турнирам. А ведь у людей, как правило, своя жизнь, семья. Не каждый согласится забыть о жене и детях даже ради первой ракетки мира.
И вот такой тренер-друг наконец нашелся. Перспективный в прошлом игрок Денис Голованов. Марат много раз помогал Денису, когда тому нужны были деньги для участия в турнирах. А сейчас Марат сам нуждается в поддержке.
Иногда во взгляде Марата проскальзывает грусть. Словно тень одиночества. Звучит странно — при таком-то обилии друзей и тьме поклонниц.
Женя Кафельников однажды откровенно признался, что в искренность со стороны женщин не верит. На их счет он только бескорыстно переводит деньги. Марат человек восприимчивый, и пожалуй, тоже давно избавился от иллюзий. И все же к девушкам он относится нежно, как ко всему красивому и хрупкому. Одна знакомая рассказала, как он переживал, когда случайно задел ее локтем. Даже чмокнул в макушку, не зная, как еще извиниться.
Известные теннисисты вполне могут считаться гражданами мира. Живут они, по сути, в самолете, налоги платят повсюду, где приходится играть. С любых призовых местная казна автоматически отчисляет проценты. К примеру, в Англии — 30, в Канаде — 54. Налоги взимаются сразу, и на счет спортсмена поступает лишь оставшаяся сумма. Так что с баснословных гонораров и налоги баснословные. Целиком озвученные организаторами и прессой гонорары игрок не получает никогда.
Что касается России, то наши налоговые органы доходами Марата Сафина не интересуются, поскольку в стране он находится значительно меньше необходимых для этого 183 дней в году. А точнее, не более 2—3 недель.
“Теннисист Марат Сафин нашел применение своим огромным гонорарам. Победитель Кубка Дэвиса вложил деньги в сахарные заводы”. Так однажды утром Марат чуть было не проснулся бизнесменом, взявшим под контроль четыре молдавских сахарных завода, а заодно и кондитерскую фабрику. На все это дело он якобы инвестировал 12 млн. долларов.
На деле все оказалось обычной “уткой”. Речь-то шла о совершенно другом Сафине — сыне бывшего вице-президента “Лукойла” и брате певицы Алсу. Но “сладкая” слава еще долго преследовала молодого теннисиста, и пресса не слишком помогала от нее избавиться.
Едва оправившись от травмы, Марат выиграл матч АТП-тура у Ксавье Малисса и признался: “Тяжело включаться в привычный ритм после такого перерыва. Я больше трех недель ракетку в руках не держал. Повезло, что рука почти не болела”. Следующая игра была с Кафельниковым, Марат принципиально настраивался на нее: “Верю, что выиграю. Я прекрасно понимаю, что дарить мне победу Женя не собирается”. Однако эту встречу он проиграл, после чего Тарпищев сказал: “Физически Марат уже вполне восстановился, но ему изрядно не хватает игровой практики. Отсюда и неуверенность в себе”.
Марат по справедливости должен был стать героем прошлогоднего парижского триумфа. И вдруг он сам отказался от заслуженных лавров: “Миша Южный — вот настоящий герой финала!”
— Марат, а ты бы вышел на корт и в пятом матче — ну если бы больше было некому?
— Ну, выйти-то вряд ли. Вот если бы меня туда вынесли...
Впереди очередной этап Кубка Дэвиса-2003 — в Буэнос-Айресе. И снова вся надежда на Женю Кафельникова, Мишу Южного и, конечно, Марата, который в нужные минуты всегда умеет ощетиниться. А если кто-то позволяет себе в этом усомниться, без ложной скромности напоминает: “Знаете, я все же неплохо играю в теннис!”
САФИН—КАФЕЛЬНИКОВ: ОЧНЫЕ СТАВКИ 1999-й. Рим. Первая игра Сафина и Кафельникова. Грунтовый корт приносит победу Жене.
2001-й. Ташкент и Санкт-Петербург. Оба раза победу праздновал Марат.2003-й. Роттердам. Противостояние на турнире АТП. Ситуация по-своему драматичная. Сафин едва оправился после тяжелейшей травмы, Кафельников — после операции. Первый сет за Маратом. Жене трудно тягаться с ним в мощи и скорости. Но он оказывается хитрее и тактически переигрывает Марата. Итак, в споре Кафельникова и Сафина — пока ничья. 2:2.
