Сначала у всех правителей были разные фамилии, доставшиеся им от родителей, но потом как-то так вышло, что сразу несколько из них оказались по чистой случайности однофамильцами.
Непредсказуемым образом случайность стала превращаться в закономерность, однофамильцы входили в моду, и спустя пару лет оказалось, что любой правитель, в кого ни ткни, — либо Иванов, либо Петров, либо Сидоров.
Еще через два года эти три фамилии укрепились за соответствующими рангами правителей. Все высшие чиновники федерального уровня стали Петровыми, регионального — Сидоровыми, а местный уровень достался Ивановым. С тех пор так и повелось называть их официально — не по должности, а по фамилии: Петров внутренних дел, Сидоров Московской области, Иванов Владивостока.
Президент тоже, конечно, всегда был Петровым. Его называли так: Петров Российской Федерации. А премьера — Петров правительства Российской Федерации.
Небольшая проблема возникла лишь с представителями президента в округах, поскольку не совсем понятно было, к какому уровню они относятся. Потом решили отнести их к Петровым, но с приставкой “президента” — Петров президента в Дальневосточном округе, Петров президента на Северном Кавказе и т.д.
Петровы, Сидоровы и Ивановы жили дружно и почти никогда не ссорились, а если и ссорились, то так, чтоб никто не знал. Единственное исключение составляли чеченские Сидоровы: Сидоров Чеченской Республики терпеть не мог Сидорова правительства Чеченской Республики, он его раздражал до невозможности. Этих правительственных Сидоровых меняли уже три раза, но ни один ему не нравился. Сидоров Чечни ни с кем не желал дружить и делиться. И Сидоров правительства Чечни тоже не желал делиться. Так они и сидели по своим углам и не делились, и старались даже на улицу не выходить, потому что там было опасно из-за международного терроризма.
Как-то раз у них в республике международные террористы взорвали целый автобус с военными людьми, засняли это дело на камеру и поместили видеозапись в Мировую Паутину, чтоб весь мир ужаснулся их зверству.
Мир ужаснулся — весь, за исключением чеченских Сидоровых. Они не гуляли в Паутине и не знали, что у них взорвался автобус. Правда, Сидоров правительства Чечни сначала сказал: ага, он об этом вроде слышал. Кажется, в автобусе ехали строители. Но Сидоров Чечни тут же его опроверг, объяснив, что Сидоров правительства все перепутал, поскольку не местный и ни хрена не понимает. Тот автобус со строителями взорвался уже давно, почти две недели назад. А сейчас какой взорвался — Сидоров правительства не знает и знать не может. Потому что Сидоров Чечни и сам про него не знает.
Они довольно долго искали у себя автобус, который взорвали международные террористы, и так и не нашли. Республика большая, затеряться легко, и в конце концов не такое уж это из ряда вон выходящее событие. Подумаешь, автобус, сколько там человек было? Шестнадцать? Ну и что, у нас знаете сколько всего взрывается каждый день, за всеми не уследишь.
Вот такая у них была трудная жизнь.
На депутатов правило трех фамилий не распространялось — они могли носить любую фамилию, в том числе лидера своей партии, фракции, депутатской группы. В Думе поэтому заседали восемь Райковых, шестнадцать Зюгановых и огромное количество Пехтиных, которых точно даже никто сосчитать не мог, настолько они были многочисленны, изменчивы и подвижны.
Из депутата в принципе можно было превратиться в правителя, это не запрещалось, просто следовало поменять свою фамилию на Петрова, Сидорова либо Иванова. Все уже знали: если какой-то депутат вдруг начинает называть себя Сидоровым — значит, все. Скоро уйдет из Думы в исполнительную власть.
Правители были спокойными, уравновешенными людьми. Если с ними и случалось что-то из ряда вон выходящее, они это никак не афишировали. Редко-редко до общественности доходила весть о том, что вице-Сидоров Самарской области арестован за избиение резиновой дубинкой подростка, а на ненецкого Сидорова возбуждено уголовное дело, потому что он отхлестал по мордасам гаишника, посмевшего остановить его автомобиль.
Даже внешне правители были похожи друг на друга. Например, когда в минувший четверг одну вице-Петрову по социальным вопросам заменили другой вице-Петровой, мало кто заметил эту трансформацию — настолько они выглядели одинаковыми.
Депутаты, в отличие от единообразных правителей, наоборот, культивировали в себе яркую индивидуальность. С ними без конца случались скандалы, происшествия и трагедии, о которых они тут же принимались всем подробно рассказывать в лицах и красках. В борьбе за счастье народное они развивали такую бешеную активность, что фактически все время ходили по краю, и иногда действительно кто-то из них погибал от безжалостной руки наемного убийцы.
Оставшиеся в живых депутаты принимали такие случаи очень близко к сердцу и сразу звали к себе в Думу двух-трех силовых Петровых, чтоб те их успокоили и рассказали, доколе преступные элементы будут истреблять лучших представителей нации.
На минувшей неделе, например, в Думу таким образом попали Генеральный Петров, Петров Федеральной службы безопасности и заместитель Петрова внутренних дел, выступившие с докладами “О результатах расследования политических убийств в РФ и убийстве депутата Сергея Юшенкова”.
Генеральный Петров доложил, что за период с 93-го года убито девять депутатов, и стал, не торопясь, зачитывать подряд все справки, акты, протоколы, экспертизы из всех девяти уголовных дел, что заняло двое суток и восемнадцать с половиной часов.
Читать он умел плохо. Путал буквы, неправильно произносил слова... Честно сказать, для него это вообще была мука смертная — читать. А слушать его было еще тяжелее. Поэтому, когда он наконец закончил свой доклад и на трибуну вышел Петров безопасности, зал очень оживился.
Петров безопасности сразу предупредил, что построил свой доклад несколько иначе, чем Генеральный Петров, и принялся расписывать угрозы и опасности международного терроризма в глобальном контексте политических процессов текущего момента в современном быстро меняющемся мире.
Как признавались потом депутаты, по масштабности и значимости поднятых проблем доклад живо напомнил им речь Шуры Балаганова над могилой Паниковского. Но ясности в загадку политических убийств он тоже не внес.
Так депутаты и не поняли, за что их убивают.
Ошеломительный рост преступности был не единственной проблемой, занимавшей правителей. Например, в последнюю неделю самыми животрепещущими вопросами помимо преступности оказались еще профессиональная армия и борьба с пивным алкоголизмом.
Пивной алкоголизм, разумеется, вышел на первое место. Столичные Сидоровы предложили с ним бороться, штрафуя подростков, распивающих пиво после десяти вечера. Если денег у подростка нет, тогда надо отправлять его в специальный загон и звонить родителям, чтоб привозили выкуп: за мальчиков триста рублей, за девочек триста пятьдесят. Заказать для загонов миллион пластмассовых стульев и разрешить там торговать пивом, но только отечественным и только по специальной лицензии.
Если родители не приедут, утром всех подростков выпускать бесплатно.
Однако предложенные меры многим показались недостаточными. Почему до десяти вечера можно пить пиво, а после десяти уже нельзя?
Решено было ужесточиться и штрафовать подростков, если они появляются с пивом на улице в любое время дня и ночи.
Потом еще немножко подумали и решили штрафовать их просто за то, что они появляются на улице. Это им только пойдет на пользу, нечего шляться без дела. Заодно и преступность снизится.
Кто попался в загон десять раз, автоматически направляется в профессиональную армию, добровольно подписывая контракт на три года. Таким образом разрешится еще одна острейшая проблема современности: Вооруженные силы в кратчайшие сроки перейдут на контрактную систему комплектования.
Ударим по пивному алкоголизму реформой армии и искоренением преступности!
Что и говорить, много прекрасных идей появилось у правителей с тех пор, как они стали носить одинаковые фамилии. Правда, не все их удавалось сразу осуществить, но зато расцвел социальный оптимизм, и пенсионеры почувствовали уверенность в завтрашнем дне.
А правители почувствовали, что счастье близко. Нужно только теперь и для простого народа тоже определить несколько правильных фамилий — пять-шесть, не больше, — и всем еще раз поменять паспорта.
Тогда в стране уже окончательно наступит порядок навсегда, и, умирая, можно будет сказать, что все силы, все знания отданы главному — служению человечеству.
