Маэстро Гергиев дирижировал роялем, а 1500 зрителей, пришедшие на единственное представление “Бориса Годунова” в Кремле, боролись со стихией. Тьма, пришедшая с Балтики, накрыла Соборную площадь. Шквалистый ветер, ливень, леденящий холод легли в основу режиссерской концепции оперы, которую поставила сама Природа. Одним из самых стойких зрителей, досмотревших спектакль до конца, была Екатерина КРЕТОВА.
19.00. Моросит дождь. Тучи разогнать не удается, несмотря на то что их “бомбят” уже целый день. В офисе дирекции Пасхального фестиваля разрывается телефон — обладатели билетов на “Бориса Годунова” добиваются информации: отменили или нет? Менеджеры устали вступать в беседу.
20.00. Кремль. К Кутафьей башне валом валят зрители. Все верят в чудо. Зрителей пропускают внутрь, однако сама Соборная площадь перекрыта. Первые ряды с тоской разглядывают выстроенную сцену, амфитеатр, гигантские телеэкраны и мечущихся организаторов проекта.
20.30. Зрителей запускают на площадь: пусть хотя бы рассмотрят эффектные декорации. Площадка для оркестра ничем не прикрыта. Если вынести скрипку под такой дождик хотя бы на пять минут — от инструмента ничего не останется. Кругом лужи, которые люди в костюмах астронавтов пытаются вымести вениками. Спустя некоторое время — объявление: возможно, начнут... в 22 часа! Народ взвыл, но остался. Вынесли солдатские одеяла — видимо, из кремлевской казармы: старые, ветхие. По радио объявление: господа, одеял на всех не хватит — используйте одно на двоих. Богатые иностранцы в плащах от Армани и Гуччи с восторгом заворачиваются в драные одеяла и фотографируются: “О, Russia!..”
22.00. Поднимается страшный ветер, и дождь наконец ливанул по-настоящему. В этот момент оркестр и дирижер выходят на площадь — самое время начинать.
Раньше были известны две редакции “Бориса” — самого Мусоргского и Римского-Корсакова. Но здесь было нечто другое: струнная группа так и не вышла. Вместо нее выкатили рояль. Вышли духовики и ударники — в смокингах. На маэстро Гергиеве — черное кожаное пальто, кепка. Вышел хор. Ливень не унимался, но Пролог уже начался. Вот побежали ангелы — хлюпая по лужам, забрызгивая крылья. Порывы ветра бьют по микрофонам — голоса перебиваются ударами. Борис (Владимир Огновенко) появился из врат Успенского собора. Грянули реальные колокола колокольни Ивана Великого. Запел Юродивый — замечательный певец Евгений Акимов. Здорово прошла сцена в Чудовом монастыре, потом сцена в шинке. Вообще было много очень интересных придумок режиссеров Андрея Могучего и Михаила Панджавидзе. Но художественная сторона акции уже безнадежно отодвинулась на задний план. Это была уже не опера — это был подвиг. Подвиг замечательных музыкантов и артистов Мариинки.
Через час духовики ушли — небесные хляби залили инструменты. Осталась одна пианистка — Ирина Соболева, настоящая героиня, заледеневшими пальцами сыгравшая всю оперу по клавиру. Остались певцы. Публика тоже осталась — под конец уже не более трети. И остался Гергиев, дирижерская роль которого стала почти символичной. Но ведь капитан всегда уходит последним.
