Слово “допинг” для зрителя — что красная тряпка для быка. Говорят, бык реагирует вовсе не на цвет, а на раздражитель. Но красный цвет эффектно работает на публику. Как и допинг — любой турнир, смачно приправленный скандалом, трибуны наэлектризует молниеносно.
Это лето грозит нам большим спортивным напряжением. Судите сами: чемпионат мира по плаванию в Барселоне, чемпионат мира по легкой атлетике в Париже, чемпионат мира по спортивной гимнастике в Лос-Анджелесе... И все это за год до Олимпиады в Афинах. Многим придется доказывать свою силу и право на олимпийские претензии, многим придется — и не раз — пройти утомительную процедуру допинг-контроля и убедить, что чист как стекло под допинговым жарким солнцем... А что такое допинг-контроль? Фактически — обыск организма.
Атипичный допинг — как атипичная пневмония. Идет по кругу и рано или поздно заставляет нервничать всех ведущих спортсменов. Если сам не съел — то подозрения на тебя кто-то бросил, если кого-то сегодня громко клеймил — завтра и тебе клеймо оформят и еще что-нибудь навешают.
Сезонные страсти уже накаляются. Помните, как возмущалась два года назад на чемпионате мира по легкой атлетике великая румынка Габриэла Сабо во время скандала с нашей бегуньей Ольгой Егоровой, — и бессовестная, мол, она, и позор спорта, и на дорожку одну выходить с ней просто противно?.. Егорову-то оправдали. А вот сама Сабо сегодня может услышать в преддверии нового чемпионата в свой адрес весьма нелестные характеристики.
Работники французской таможенной полиции начали расследование по факту обнаружения в машине, принадлежащей олимпийской чемпионке Габриэле Сабо, медицинского препарата, содержащего запрещенные вещества. Инцидент произошел на границе Франции и Италии. Полицейские несколько часов обыскивали автомобиль, за рулем которого находился друг Сабо, и, по словам ее тренера, нашли упаковки актовегина. Этот препарат увеличивает кислородную насыщенность крови, что повышает физическую активность спортсмена. Сама Габриэла находилась во время обыска в Амстердаме, поэтому, что она повышала или понижала в своей крови, — объяснит, видимо, позднее.
“Я чувствую себя ужасно, я никогда в жизни не чувствовала себя до такой степени затравленной, — только и успела сказать сегодня Сабо. — Я настолько выбита из колеи, что подумываю о том, чтобы оставить спорт”.
В эти же дни Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) сообщило о санкциях, которые будут применяться в связи с принятым недавно новым законом о допинге. Если четыре и более атлета одной страны будут уличены в течение года в применении допинга, то национальная федерация будет обязана заплатить штраф в размере 100 тысяч долларов.
Угрожают репрессиями и отечественные федерации — в четверг президент нашей, печально знаменитой в последнее время, лыжной федерации Анатолий Акентьев заявил, что в состав сборной команды России будут включены теперь только абсолютно здоровые люди, не имеющие медицинских противопоказаний. “Награды не спасут спортсмена, если у того, например, больные почки. Ему лечиться нужно, а не “умирать” на лыжне. Естественно, что звания и награды не спасут и тех, кто будет уличен в употреблении допинга”. По словам президента, федерация намерена пожизненно дисквалифицировать тренеров и врачей, подопечные которых будут уличены в употреблении допинга.
А вот Америка уже на протяжении месяца упивается документами, которые доказывают, что 119 атлетов из США в 1988—2000 годах попались на применении запрещенных препаратов, но были допущены к участию в соревнованиях, выиграв затем 19 олимпийских медалей. И главная звезда скандала — девятикратный олимпийский чемпион по легкой атлетике Карл Льюис. На отборочном национальном чемпионате к Олимпийским играм 1988 года в Сеуле он попался на применении сразу трех запрещенных препаратов. Первым на публикации сенсационных документов, как и положено, отреагировал канадский легкоатлет Бен Джонсон. На Олимпиаде 1988 года он выиграл бег на 100 м. Но в организме у Джонсона обнаружили следы запрещенных препаратов. Итог — его дисквалификация, а золотую медаль обрела шея Карла Льюиса. Бен нынче в гневе и требует свою медаль обратно.
“Ха, — говорит на это Карл, которому пошел уже пятый десяток, — я давно ушел с беговой дорожки и из сектора для прыжков, но они все еще говорят обо мне!” Медаль, понятное дело, отдавать не хочет.
Почему был оправдан в свое время Льюис, как и другие спортсмены, объяснить американцам будет сложно. Основная оправдательная формулировка — “по незнанию” — весьма наивна. Впрочем, нет сомнений, что скандал этот вскоре перекроют другие, тем более что нынче утечка официальной информации поставлена на профессиональные рельсы.
Последние крупнейшие соревнования неоднократно показывали, что наши спортсмены, да и чиновники, не очень хорошо знакомы с процедурными правилами допинг-контроля. Международная ассоциация легкоатлетических федераций, Госкомитет РФ по физической культуре и спорту, Московский региональный центр развития легкой атлетики ИААФ подготовили и выпустили специальный сборник по этой теме. Чтение увлекательное, забавное и очень полезное. Во всяком случае, после изучения вопросов-ответов, которые приводятся в сборнике, темная комната допинг-контроля высвечивается всеми своими неозвученными раньше откровениями. “МК” предлагает вам ознакомиться с некоторыми вопросами, которые возникают у спортсменов, непосредственных участников событий.
— Что такое допинг-контроль?
— Это способ убедиться, что спортсмен не принимал допинг. Большей частью он выполняется посредством тестирования мочи спортсмена на наличие запрещенных препаратов.
— Почему выбрали именно меня?
— Приглашение на допинг-контроль в первый раз означает, что вы выступили на самом высоком уровне!
— Как я узнаю, что я выбран для допинг-контроля?
— Вам сначала об этом сообщат, а потом попросят подписать бланк подтверждения, что вам об этом сообщили.
— Что я должен делать дальше?
— Вы должны явиться на пункт допинг-контроля в течение одного часа.
— Что будет, если я откажусь пойти на допинг-тестирование?
— Если вы откажетесь пройти допинг-тестирование или не явитесь на пункт допинг-контроля, то будет считаться, что вы принимали анаболики, а за это вы получите самое суровое наказание.
— Почему должностное лицо по допинг-контролю следует за мной?
— Это вполне естественно, что вас сопровождают или, по крайней мере, не спускают с вас глаз в промежуток времени между моментом, когда вам сообщат о допинг-контроле, и моментом вашей явки на пункт. Может звучать забавно, но вам нельзя мочиться в этот период времени, поскольку это может повлиять на результаты допинг-контроля.
— Что мне нужно взять с собой, отправляясь на пункт допинг-контроля?
— По прибытии на пункт очень важно, чтобы вы смогли доказать свою личность, предъявив документ с фотографией.
— Что я должен делать при прохождении допинг-контроля?
— Вас спросят, готовы ли вы предоставить пробу. Напитки (в закрытых фабричных контейнерах) будут в вашем распоряжении, если вы чувствуете, что не в состоянии предоставить пробу. Это бывает довольно часто, так что не стоит об этом беспокоиться.
— Каким образом я предоставляю пробу?
— Когда вы будете готовы, вы выбираете контейнер из набора и направляетесь в комнату для взятия пробы.
— Я иду в комнату один?
— Нет, к сожалению, поскольку многие на этом этапе допинг-контроля пытаются смошенничать, то вместе с вами в комнату идет должностное лицо по допинг-контролю одного с вами пола (редакционные острословы, внимательно изучая документ, заметили, что неплохо было бы добавить “и одной ориентации”) и внимательно наблюдает за тем, как вы сдаете пробу. Ввиду того, что это официальное лицо должно быть уверено, что в этот момент берется проба именно вашей мочи, вас просят раздеться, обнажив тело от пояса до уровня ниже коленных суставов.
— Почему меня заставляют сделать это?
— Это ставит в неловкое положение как должностное лицо, так и спортсмена. Однако это делается с целью защитить тех, кто не принимает допинги, и заверить их, что обманщики не преуспеют.
— Я полагал, что смогу предоставить пробу, но я не в состоянии это сделать.
— Поливание водой запястий или даже звук льющейся воды могут помочь вам предоставить обильную пробу!
— Каков должен быть размер пробы?
— Считается, что вы предоставили пробу, если в контейнере будет 70 миллилитров мочи.
— Как проба попадает во флаконы?
— Пробу разделяют у вас на глазах во флаконе с пробой с маркировкой А и Б. На этом этапе моча тестируется несколько минут, чтобы убедиться в ее пригодности для тестирования в лаборатории. После этого флаконы закрывают и поворачивают дном кверху, чтобы убедиться, что они не протекают.
— Что я делаю после того, как сдам пробу?
— Следующие шаги очень важны для вас, так как вам дается возможность проверить, что предоставленная вами проба правильно упакована для отправки в тестирующую лабораторию и что на ней проставлен код.
— Не могут ли мои флаконы быть спутаны с чьими-то другими?
— На флаконах всегда стоит либо номер, либо буквы, либо и то и другое, что делает их полностью отличными от других. Использование специальных пломб позволяет легко удостовериться, не трогал ли их кто-то после вашего ухода из пункта допинг-контроля.
— Каким образом проба отправляется в лабораторию?
— При отправке ваша проба помещается в бутыли или специальные контейнеры.
— Как я могу убедиться, что вся эта процедура проводится правильно?
— Вы можете наблюдать за тем, как это делается.
...Вот такой курс безопасности проведения допинг-контроля. Как и любая теория, несомненно, требует практической тренировки. Бесконтрольных чемпионов нынче не бывает. Кто-нибудь едко скажет — как и бездопинговых. Сие нам неизвестно. Как неизвестно пока, и кто станет героем новых скандалов в результате сдачи анализов, запечатанных в буквальном смысле слова пломбой чести.
Но точно известно, что Россия в лице Вячеслава Фетисова выразила полную поддержку главной цели антидопинговой программы ИААФ, которая заключается не в том, чтобы “поймать и наказать”, а в защите честных спортсменов. А еще известно, что если у кого-то есть вопросы, можно направить их на почтовый ящик ИААФ на улицу Принцессы Флорестины, что в Монако. Только не спрашивайте, как обыграть однорукого бандита. Допинг многорук и многолик.
