Недавно один известный политолог, допущенный в Кремль, признался, что несколько месяцев перед войной в Ираке ему давали читать те же разведсводки, что ложились на стол президенту. Теперь он восклицает: “Да, я ошибся в оценке ситуации, но ведь не мог представить, что люди настолько во всем не правы”.
В результате Владимир Путин, а также все те, кто читал совместные сочинения нашего Генштаба, МИДа и разведсообщества, были убеждены, что в Ираке американцев ожидает долгая, кровопролитная, неуспешная война. Исходя из этого ошибочного, как потом выяснилось, предположения, Москва провела ряд совершенно неверных внешнеполитических ходов, негативные последствия которых теперь с трудом пытается исправить.
По идее, генералы и дипломаты должны были бы скопом подать в отставку со стыда, но ведь не хотят, и не в традициях это советской госслужбы. Недолго длилось замешательство, вызванное неожиданной американской победой. Наша военная и политическая элита быстро нашла объяснение: война в Ираке “странная”, американцы подкупили генералов Саддама Хусейна, а те распустили по домам свои войска.
В Кремле свято верят в теорию сговора и подкупа: мол, бомбили американцы только для видимости и чтобы списать бюджетные средства. (По себе судят наши начальники.) Посол одной довольно прозападной арабской страны на днях тоже с жаром убеждал меня в том, что в Ираке войны вообще не было, что обе стороны сговорились заранее.
Очевидно, иракское руководство, из которого многие в бегах, кто убит, кто, как Тарик Азиз, в американском плену и никогда уже живым не свободу не выйдет, — вот о таком сценарии “договорилось”. Но давайте представим, что в 41-м немцы, подходя к Москве, подкупили пару наших генералов, а те отдали приказ войскам: разбегаться. В результате Сталин прячется в туннелях метро, переодевшись уборщицей, Молотова взяли в плен, а вооруженный народ, сначала разграбив Пушкинский и прочие музеи, сидит по домам, довольный оккупацией. Выглядит не очень убедительно.
То, что никакой серьезной партизанской войны в Ираке после краха режима нет, впрямую указывает на то, что иракские военные и народ были ошеломлены, их воля к сопротивлению была подавлена, они признали себя побежденными. А в Чечне, к примеру, боевики никогда не признавали наше превосходство, не признавали себя побежденными, вот там и продолжается бесконечная конфронтация.
В результате в российском обществе сложилось стойкое представление, что война — это всегда только горе и кровь, без конца и без цели на годы. Мерилом успеха служит число “уничтоженных” боевиков, но чеченские бабы все новых рожают.
Легко сравнить нашего “чеченского” солдата с американским или английским. Те и другие часто мелькают на экране. Западные — в удобной, одинаковой и у генерала, и у солдата полевой форме (подчеркнутое братство по оружию, невзирая на чины). У нас начальники разодеты, как павлины, в новенькое; солдаты — в разномастных обносках.
У каждого западного солдата — индивидуальный прибор ночного видения, удобный, надежный, прилегающий к телу бронежилет, легкий кевларовый шлем, рация с микрофоном для переговоров по закрытому каналу, что особенно важно во время боев в городе. Английский журналист, который входил под огнем в Багдад с подразделением морской пехоты, скорчившись на дне БТРа, слушал по выданной ему личной полевой мини-рации переговоры бойцов: “РПГ справа! РПГ слева!” Причем с четким указанием сектора и расстояния. Когда солдаты подразделения смотрят во все глаза и не матюгами и воплями, а четко, по рации выдают целеуказания в реальном времени, командовать боем много легче и лучше.
Комплекс личного вооружения и снаряжения американского солдата стоит более пяти тысяч долларов. Сравнивать его с вооружением нашего трудно. У российского бойца неудобный, ненадежный, тяжелый бронежилет советского образца, мешающий быстро двигаться и залезать-вылезать из БТРов и БМП, поэтому его в Чечне мало кто носит.
На голове — стальная каска времен Великой Отечественной. В лучшем случае — более прочный и надежный (правда, тяжелый) стальной шлем “Сфера”, который начали массово производить в конце советской эпохи. У “Сферы” даже предусмотрен радиоприемник, но обычно он не используется и неисправен.
Общую стоимость вооружения и экипировки нашего воина обычно оценивают в 500—600 долл. Но, с другой стороны, можно сказать, что они вообще ничего не стоят, поскольку “калашников” старый — произведен в советское время, каска, бронежилет, обмундирование тоже по большей части советские, со склада. Минобороны из своего бюджета за них ни копейки не платило. Наш солдат дорог только собственной маме.
Естественно, стоимость личного оружия и экипировки — только малая часть расходов на одного бойца. Американские солдаты дисциплинированны, они до сих пор в Ираке и в мирной Боснии в соответствии с инструкциями даже в столовую и в туалет ходят в бронежилете, в шлеме и с оружием. Эта непонятная нам дисциплина — результат немалых расходов на службу вербовки и отбора, где заранее выявляют психологический профиль рекрута, его мотивацию и пригодность к службе. Немало тратится и на боевое обучение, в ходе которого также отсеивают негодных.
У нас в Чечне солдаты расхристанны и совершенно недисциплинированны. Не носят жилетов, вместо касок — банданы. Конечно, наши каски и бронники — дрянь, но без них потерь еще больше. Солдаты пьяны или обкурены-наколоты, им все равно. Офицерам — тоже, да у них других дел много.
Таких солдат — что призывников, что контрактников — набирают очень дешево, без всякого особого отбора через военкоматы. Потом их чему-то учат в “учебках” и посылают на театр боевых действий. Естественно, никому не хочется сдаваться такому воинству, признавать его превосходство. Особенно чеченцам.
Еще больше денег в современных армиях уходит на создание средств поддержки бойца на поле боя. Англо-американские войска не только “зрячи” ночью, но также насыщены современными компьютеризованными средствами сбора информации, управления и целеуказания в режиме реального времени. В Ираке передовые войска, войдя в огневой контакт, фиксировали координаты выявленных целей, потом эти сведения сообщались штабным компьютерам, откуда информация в цифровой форме передавалась авиации и артиллерии.
Война в Ираке была контактной, но крайне односторонней — американцы знали, где противник, и били по нему днем и ночью, сами практически не неся потерь. Естественно, даже самая лучшая в мире армия в подобных обстоятельствах быстро потеряла бы боевой дух. Иракцы же отнюдь не относятся к числу лучших в мире вояк. Уже в первые дни началась сдача в плен и дезертирство с позиций. Через три недели боев, когда американцы ворвались в Багдад, деморализация стала тотальной, организованное сопротивление прекратилось повсеместно, и режим рухнул в одночасье.
Подготовить армию вроде английской или американской стоит много денег, а у нас военный бюджет на этот год — 345 млрд. руб. (примерно 11 млрд. долл.). У Пентагона раз в 30 больше, исходя из официального обменного курса. С такими деньгами, как у нас, и вправду только голодных оборванцев с автоматами можно содержать.
Но официальный обменный курс обманчив. Специалисты хорошо известного в мире лондонского Международного института стратегических исследований (МИСИ) посчитали, что наши военные расходы в 2003 году (средства Минобороны плюс расходы на внутренние и погранвойска) составляют 65 млрд. долл. с учетом внутренней реальной покупательной способности рубля. Это уже немалые деньги: в 5 раз меньше, чем у США, но в два раза больше, чем у Франции, у которой армия вся контрактная, есть собственные ядерные стратегические силы и авианосцы.
Специалисты МИСИ считают, что при нынешнем оборонном бюджете Россия могла бы иметь вооруженные силы, равные Англии и Франции, причем того же качества. Силы Минобороны при этом могут составлять 540 тыс. вместо нынешних 1,2 млн., внутренние и погранвойска — 200 000 вместо нынешних 400 000. Сухопутные силы — 274 тыс., распределенные на 18 бригад (6 полнокровных дивизий) вместо нынешних 321 тыс. военнослужащих, размазанных по сотням небоеготовых частей и соединений. Ирак, кстати, американцы завоевали 4 дивизиями, а наши 209 “частей постоянной готовности” четвертый год без пользы топчутся на чеченском пятачке.
Американское техническое превосходство бесспорно. В России еще есть отдельные образцы современного вооружения, но в комплексе мы отстали на десятилетия, и разрыв нарастает с каждым годом. Но есть то, что труднее, стыднее признать, чем техническую отсталость, — интеллектуальный отрыв американских военных от наших.
Дважды в течение трехнедельной кампании американское командование сумело достичь стратегической внезапности. В первый раз — в самом начале: ошеломив противника немедленной сухопутной операцией безо всякой воздушной подготовки. Американцы сразу пошли рассекать классическими танковыми клиньями рассредоточенное (для долгой воздушной войны) иракское войско, которые в условиях абсолютного господства противника в воздухе так уже и не сумело собраться для хотя бы одного организованного контрудара.
Второй раз — на второй неделе войны: сумели создать убедительную видимость кризиса, вызванного будто бы иракским сопротивлением, который может быть преодолен только после подхода крупных подкреплений. Когда в первых числах апреля передовые американские соединения молниеносно прорвались к Багдаду, это всех застало врасплох: наших и иракских военных и политическое руководство.
В последний раз в мировой военной истории так дважды накоротке обмануть и разгромить довольно сильного противника удавалось только Наполеону Бонапарту. А ведь в Пентагоне военных гениев наполеоновского калибра не наблюдается. Зато там множество крепких середняков, как военных, так и гражданских чиновников-специалистов, работающих в присущем успешному американскому бизнесу духе истинного коллективизма и командной игры. В то время как у нас каждый подсиживает, гадит коллеге и соседу, хоть в Москве в Генштабе, хоть в Чечне перед лицом противника.
Судя по последнему выступлению Путина, наши генералы вновь доказали, что не на поле боя, а в аппаратной интриге им нет равных: они сумели убедить президента в том, что американцы войну в Ираке фактически проиграли, решив потом дело подкупом, и потому гражданам надо вновь выкладываться на перевооружение старой армии, ничего в ней особо не меняя.
Но если версия подкупа истинна, то в чем утешение для России? Ведь наша военная и политическая “элита”, судя по всему, не менее (если не более) коррумпирована, чем иракская. Что случится с РФ, если американцы, всерьез разозлившись, начнут дестабилизировать у нас ситуацию, используя в том числе подкуп в центре и регионах? Сколько простоит наше государство в его нынешнем виде?..
