Каннская публика уже отдала свой приз, сердце, душу и все, что можно было заложить, одному-единственному человеку. Догадаться кому — несложно. Конечно же, Ларсу фон Триеру. Его “Догвилль” прочно занял первое место в списке предпочтений мировых критиков. За ним с шансами 3:1 идут “Маленькая Лили” Клода Миллера, “Бассейн” Франсуа Озона, “Нашествие варваров” Дени Аркана и “Карандиру” Гектора Бабенко. Шансы 5:1 — у Самиры Махмальбаф (“В пять часов вечера после полудня”), Нури Цейлана (“Узак”) и Александра Сокурова (“Отец и сын”). 40:1 у Гаса ван Сента и 50:1 у Питера Гринуэя. И все абсолютно уверены, что аутсайдером фестиваля стал фильм Висента Галло “Коричневый кролик”: его шансы на победу смехотворны — 1000:1.
Победители 56-го Каннского кинофестиваля были объявлены вчера вечером, когда наш номер уже вышел в печать. Пока же, под занавес важнейшего мирового кинособытия, можем сделать лишь несколько предположений. Лучшим фильмом, по мнению “МК”, стоило бы назвать “Догвилль” — даже самые большие ненавистники Триера после этой картины приняли его и смирились с тем, что в мировом кино есть режиссер, который с каждым новым фильмом все больше и больше удивляет зрителя. И все больше меняет лицо современного кино. И именно поэтому заслуживает вторую “Золотую пальмовую ветвь” (первая у него уже есть — за “Танцующую в темноте”). Наш Александр Сокуров заслужил приз за режиссуру: актерские работы в картине незаметны, зато чувствуется рука мастера. Благодаря чему в картине создана особая атмосфера. Хотя на это звание претендует и Дени Аркан с фильмом “Нашествие варваров. Часть вторая” — безупречной по композиции работе. Похоже, что приз за лучшую мужскую роль может уйти к одному из исполнителей ролей в “Мистической реке” Клинта Иствуда. Не зря же он в свои 72 приехал в Канн в пятый раз. С женской ролью возникают некоторые неувязки. Победу предрекают Николь Кидман, которая стала примой нынешнего фестиваля. Возможно, жюри смирится с тем, что именно голливудская актриса (пусть и родом из Австралии) получит этот приз. Но есть и другая кандидатура — молодая французская актриса Людвин Санье, сыгравшая сразу в двух конкурсных лентах — “Бассейне” Франсуа Озона и “Маленькой Лили” Клода Миллера. Впрочем, при таком раскладе за бортом остается Питер Гринуэй. Уж он-то точно заслужил награду за “Чемодан Тульса Люпера”, в котором использовал все свои прошлые открытия и многие современные идеи. И, кстати, показал миру, что не собирается сдаваться и, несмотря на проклятия, которые сам же посылает современному кино, он все еще снимает и все еще является его частью. Хоть и на обочине.
В последние же дни в Канне была показана режиссерская работа Клинта Иствуда “Мистическая река”. Как и предсказывал “МК”, картина оказалась очень неплохой, но вполне традиционной американской драмой. С сильными актерами, которые, впрочем, использовали свои старые амплуа. Кроме, пожалуй, Тима Роббинса, чей герой в детстве пережил насилие, и это отразилось на всей его жизни. Трое друзей детства — Джимми (Шон Пенн), Шон (Кевин Бэйкон) и Дэнни (Тим Роббинс) — встречаются через много лет при трагических обстоятельствах. У Джимми убита дочь, Шон — полицейский и расследует ее убийство, а Дэнни становится основным подозреваемым. И куда приведет мистическая река странных совпадений в судьбах главных героев, зритель будет гадать до конца фильма.
На пресс-конференцию Клинта Иствуда, Тима Роббинса и Кевина Бэйкона охрана пускала журналистов поштучно. При этом в зал счастливчики попадали не как обычно, через проход в заграждениях, — пропускали нас под ними: большая часть акул пера проползла в зал буквально на коленях. Мистер Невозмутимость, актер и режиссер Клинт Иствуд использовал свое амплуа одинокого ковбоя на всю катушку — лишь иногда позволял себе улыбнуться, говорил тихо, односложно и веско. Шон Пенн не почтил своим присутствием Канн — Иствуд заверил, что он на съемках.
— Чем вас привлекла именно эта история? Ведь в “Непрощенном” перед героем стоит та же самая проблема — мести...
— Мне как режиссеру сложно ответить на этот вопрос. Каждый проект обладает своими неповторимыми чертами. Здесь для меня очень важен был актерский ансамбль. И, конечно, сюжет: зритель весь фильм гадает, кто же виноват.
— Вы долго подбирали актеров?
— Практически с самого начала я знал, кто будет играть. Знал, что главные роли сыграют Тим Роббинс, Шон Пенн и Кевин Бэйкон. А когда начались съемки, я понял, что не ошибся: мы готовы были сутками репетировать, выстраивать кадр, разбирать детали роли.
— Почему вы сами не сыграли какую-нибудь роль в этом фильме?
— Ну, возможно, потому, что я выгляжу слишком молодо... Если серьезно, то по моему возрасту в сценарии не было роли. Кроме того, мне было интереснее находиться по другую сторону камеры.
— В истории есть некая незаконченность. Вы предполагаете сделать продолжение?
— Ну, я подумаю. Возможно, появится “Перезагрузка мистической реки”...
Новый фильм Александра Сокурова “Отец и сын” зрители приняли тепло, но без восторга. Хотя многие с сожалением вспоминали прошлый год, когда “Русскому ковчегу”, который искренне поразил каннских завсегдатаев, не дали ни одной награды. Впрочем, в конце пресс-конференции Александр Сокуров, словно предчувствуя грядущие дебаты, сказал, что скорее всего это его последний фильм в каннском конкурсе.
— Вам не трудно работать параллельно над двумя трилогиями?
— Когда мы говорим о цикле фильмов, начатых “Молохом”, то мы говорим о тетралогии. Третьим фильмом станет фильм “Солнце”, рассказывающий о японском императоре Хирохито. Четвертый будет по мотивам произведений Манна и Гете. Если эта идея осуществится, я тем самым закончу художественную задачу, которую поставил перед собой. Задачу исторического исследования, а не постановки диагноза. Наша группа пытается следовать традициям русской литературы XIX века, традициям русской и европейской культур, и это принципиально важно для нас. И я надеюсь, что мы своим трудом оправдываем те затраты, которые несут налогоплательщики разных стран, которые выделяют деньги на такое кино.
— Ваша картина “Отец и сын”, кажется, существует вне времени. В ней есть и компьютеры, и старый ламповый приемник. И место действия четко не определено: ваш город похож на все города мира. Эта метафизическая тема была заложена изначально?
— Да, мы пытаемся сказать, что тот сюжет, который есть в картине, не имеет никакого конкретного времени. Эта картина могла появиться и тридцать лет назад, и через несколько лет. Ни национальность, ни континент, ни время не имеют значения. Нас всех объединяет то, что каждый должен платить свои долги.
— Съемки проходили в Санкт-Петербурге и Лиссабоне. Каковы мотивы такого выбора?
— Мы хотели создать художественный образ города, соединить север и юг. Чтобы каждый зритель, где бы он ни был, нашел бы в нем что-то свое, абсолютно понятное и искреннее. Того города, который показан, на земле нет. Так же, как и нет таких человеческих отношений. Я хочу, чтобы каждый нашел в фильме маленький уголочек для своей души.
— Можно ли считать ваш фильм гомоэротическим?
— Ваш вопрос — результат того тупика, в который сейчас приходит европейская культура. Очень многие люди свои проблемы пытаются найти там, где их не может быть. Я понимаю, что эта мотивация могла возникнуть в начале фильма. Позволю себе сказать, что, каким бы взрослым ни был сын, он всегда останется ребенком. Если смотреть картину внимательно, нетрудно заметить, что сыну снятся страшные сны, отец должен его успокоить. И дай бог, чтобы это было всю оставшуюся жизнь. Чтобы отношения отца и сына, матери и дочери оставались бесконечно нежными и бесконечно теплыми. И скажу, что для русского сознания такое прочтение фильма абсолютно неприемлемо. Подчеркиваю: нежные отношения есть закон. Дистанцированные, жестокие отношения есть преступление. Если мы все время будем переходить границы — и этические, и границы искусства, — мы никогда не сможем в человеческом смысле развиваться.
Впрочем, каковы бы ни были стремления Александра Сокурова, Канн живет своей жизнью. Если говорить о кино, то кто-то уже высказал мысль, что фильмы конкурса критики смотрят предвзято, с самого начала выделяя любимчиков. Появилось предложение не объявлять конкурс, а просто показывать картины без титров — чтобы отношение к ним было абсолютно объективное. Но это все мечты. Пока же на Круазетт вовсю веселятся толпы туристов: у “Хилтона” устроено целое шоу на потеху достопочтенной публики. Роботы из третьего “Терминатора”, который представлял Шварценеггер собственной персоной, с азартом расстреливают друг друга. Пятнадцать минут постреляют — и охрана загоняет их в гараж. Успех неслыханный.
На фестивале продают не только готовую продукцию. Например, продюсер Дино Де Лаурентис привез на продажу снимки Лео Ди Каприо в полной амуниции Александра Македонского. Так он продает свой новый грандиозный проект “Александр I”, съемки которого начнутся аж в следующем году. Сопровождая торги обещаниями, что это будет неслыханно выгодно. Желающие уже выстроились в очередь. Так же, как и за другой неснятой новинкой — “Гладиатором-2”.
