В воскресенье на 82-м году жизни скончался известный актер и режиссер Евгений Матвеев. Еще неделю назад врачи Центральной клинической больницы, где проходил лечение Евгений Семенович, прогнозировали, что выпишут актера как раз 1 июня. Однако накануне предполагаемой выписки его самочувствие резко ухудшилось.
Евгений Матвеев почувствовал себя плохо еще в начале мая. Перед Днем Победы актер с тяжелейшим бронхитом и острыми болями в области сердца был госпитализирован в Центральную клиническую больницу. На тот момент врачи не решились поставить окончательный диагноз пациенту, так как больному требовалось серьезное обследование и сложные медицинские процедуры, но тяжелое состояние Матвеева не позволяло их проводить.
О том, что у Евгения Семеновича — рак легких, его семья узнала всего две недели назад. Да и сам актер, по словам Светланы Евгеньевны, о страшном диагнозе не догадывался. Он каждый день ждал выздоровления и выписки, т.к. на рабочем столе его ждали два очень интересных сценария. На самом деле врачи обнаружили онкологию у Матвеева еще в 1999 году, но держали это в тайне. И открыли секрет родственникам лишь две недели назад. Официальная версия болезни Матвеева звучала так: сильный бронхит и острые боли в области сердца. Но родным сказали сразу: “Он отсюда уже не выйдет”.
— Операцию делать было уже бессмысленно, — вздыхает дочь актера. — Мы нашли двух хороших врачей, которые могли бы провести операцию, но нам сказали, что сердце отца при его нынешнем состоянии не выдержит общего наркоза. Он находился на последней стадии рака, и выжить у него не было ни малейшего шанса...
Последние дни Евгений Семенович никого не хотел видеть, тем более общаться. Даже с родственниками. Но первого числа днем вся многочисленная семья Матвеева находилась в больнице. Как раз начался ураган, и ни один из родственников не смог выйти на улицу — решили переждать. И тут — скорбная весть от врачей.
— Нам сказали, — говорит Светлана Евгеньевна, — что за 5 минут до смерти папа еще был в полном сознании. Он сходил в туалет, выкурил сигарету, сел на кровать и... умер.
Михаил СВЕТИН:
— Я снимался у него всего один раз, в небольшой роли директора Дворца культуры в фильме “Любить по-русски”, — вспоминает Михаил Светин. — Он был очень благодарен мне, что я согласился на этот эпизод. Он старался быть очень справедливым, скромным, не унижать актеров. Он запомнился мне как обаятельный и сильный человек, его очень любили в группе. Несмотря на возраст, он очень любил жизнь, вечером любил выпить, покушать, причем застолье любил с русскими традициями. С удовольствием говорил речи. Но на площадке это был совершенно другой человек: жесткий, властный, бескомпромиссный, режиссер-диктатор. Он хорошо знал, что он хочет от актера, и спорить о рисунке роли с ним было бесполезно. Это национально-русский артист. Он снимал русское кино, даже в некотором роде сказку. Он очень тепло относился к простым людям, старался им помочь. И народ платил ему тем же.
Зинаида КИРИЕНКО и ее муж Валерий ТАРАСЕВСКИЙ были дружны с Матвеевым много лет.
— В начале мая Матвеев позвонил моей Зине, — рассказывает Валерий Алексеевич. — Пожаловался, что плохо себя чувствует, что, видимо, придется лечь ненадолго в больницу, и попросил ее отработать свою программу. Это было несколько поездок по Подмосковью ко Дню Победы. Никто и не мог подумать, что это недомогание закончится вот так... Он ведь был очень выносливым человеком. На болезнь старался не обращать внимания. Все мысли у него были о новом проекте. Он задумал новый фильм: это должна была быть не элитарная картина, а фильм для народа — о силе русского духа. Он хотел показать, что любить Россию нужно такой, какая она есть, даже если криминальная и бандитская.
Вечером перед съемками Матвеев не мог отключиться от своего фильма. Болтовня, карты, баня — это все было не для него. Вечером он сидел как проклятый, очки спущены на нос, — “вылизывал” сценарий до последнего. И каждую роль проигрывал сам. Однажды мы взяли детей на съемки фильма “Любовь земная”, и они спрятались за сараем-декорацией со своей летающей тарелкой, думая ее запустить, когда раздастся команда “Мотор!”. А я вовремя заметил и за уши их оттуда увел. Вечером, когда я рассказал об этом Матвееву, он схватился за голову. Дело в том, что он снимал фильм на дорогую пленку “Кодак” и старался каждый эпизод снять с одного дубля. Если бы ребята испортили кадр — он бы их точно убил.
Он был приверженцем киношколы Довженко, он заставлял актеров на площадке утрировать фразу, он говорил Кириенко: “Если у тебя убили сына — рыдай так, чтобы у нас волосы на голове встали дыбом”.
Зинаида Кириенко еще не знает о смерти человека, который сыграл колоссальную роль в ее судьбе. Она сейчас тоже в больнице. Я попросил выключить у нее телевизор...
