Сахарные мальчуганы из “Динамита”, даже не думая эпатировать зрителя, скажем, секс-страшилками в жанре “Тату”, или интриговать загадочностью в стиле Глюк’Ozы, убежденно продвигая исключительно образ ванильной гламурности, умудрились тем не менее вляпаться в громкий скандал крайне скабрезного толка.
Не успел их третий альбомец “Я не Забуду” толком разложиться на поп-прилавках, а хиток “Ямайка”, еще только осмысливаемый неторопливыми избирателями ЗД-чартов, резво возглавить при этом “Русскую десятку” и sms-чарты MTV, как из интернетовских недр ябедой-говядиной засочился компромат: нечисты-де на руку братцы-кролики, плагиатом осрамились...
Поначалу “ЗД” подумала, что милая аксессуарная цитатка из классической “Джамайки” Робертино Лоретти в интродукции “Ямайки” теперешней принята кем-то сгоряча за плагиат. Однако выяснилось, что к поп-цитате как раз ни у кого претензий нет, зато “динамиста”-сочинителя Илью Зудина уличают в том, что слямзил он регги-хиток целиком и полностью у коллег из “Пятницы” и выдал, стало быть, за свой.
Справка “ЗД”: “Пятница” — лихая команда, исповедующая упрощенно-гитарную версию регги с веселыми текстами в стиле дворового стеба. В последнее время брутальность их сочинений привлекла к себе внимание профессиональной среды в шоу-бизнесе — продюсеров, артистов. О “Пятнице” в тусе судачат повсюду. Пока к коллективу присматриваются, и до клипов с ротациями дело у них не дошло. Поигрывают в основном в андеграунде на всяческих parties. Тем не менее в духе модных поветрий даже Леонид Нерушенко, солист “Динамита”, называет ныне “Пятницу” одной из своих “самых любимых групп” — “за прикольность и раскованность”.
“ЗД” тоже прослушала “пятничный” исходник, ставший камнем преткновения в споре, и действительно подивилась поразительному сходству. Однако, загрузив себя вдогонку еще дюжиной всяческих регги-откровений — от гуру жанра Боба Марли до эстетствующих британцев из “UB 40”, — не без зевоты заметила прямо-таки врожденную одноликость: словно невесты “из-под венца, одинаковые с лица”.
Всполошился, конечно, и хранитель “Динамита” — продюсер Юрий Айзеншпис. Чуть нагоняя Зудину не учинил — за срамоту и угрозу нажитой репутации. С обиженным лицом Илюха выгреб из рабочего бюро нотный листок с датой двухлетней давности, когда этой самой “Пятницы” и в помине не было. На листочке черным по белому была в нюансах и подробностях расписана партия злосчастной “Ямайки”, а потом еще злорадно повертел перед продюсерским носом вторым “динамитным” альбомом, на котором, как оказалось, “Ямайка” тоже была опубликована, только до ротаций тогда не дожила и оказалась временно подзабытой... Оскандалилась, таким образом, поднявшая бучу несчастная “Пятница”.
У Айзеншписа же от сердца отлегло и, оставив в покое безупречного доселе в своем поведении и нраве Зудина, он вернулся к излюбленному занятию — воспитанию и вразумлению enfant terrible подведомственного коллектива Лени Нерушенко.
Леня — лощеный блондин, заносчивый перец из касты “золотой молодежи”, лучший кореш теннисной звезды Марата Сафина, с которым рос и мужал у себя на Мазутке на одной прям лестничной клетке, завсегдатай ночных клубов, дэнди и гуляка, а, если по-простому, пьяница и дебошир, — своей неуправляемой капризностью и спонтанностью доставляет кучу хлопот лично продюсеру и всему коллективу. Он и чудил, и крыша у него иногда съезжала, и от концертов его отстраняли, и даже уволить пытались “за аморалку”. И что? Приходили соискатели на возможную вакансию — даже из “Фабрики звезд”. “Все не то, — вздыхает Айзеншпис и задумчиво выводит: — Бедна страна талантами”. А Леня — сущий ловелас, не просто лицо, а возлюбленное толпами половозрелых дев и перезрелых дам лицо “Динамита”, на него клюют и от него прутся “стаями и штабелями”.
Не зря МТV тыщами зеленых отстегивает Лене за его ведение “Сводного чарта”. Какие “Тату”? Когда стервец предстал голым (совсем! безо всяких стыдливых трусишек!) перед камерой, рейтинги канала взметнулись до заоблачных останкинских высот. Правда, из-за эмтивишной засветки “Динамит” долго маялся в стоп-листе конкурирующего Муз-ТВ. Однако позавчера и этот бастион неприступности пал — “Ямайка” мощно ворвалась в их горячую ротацию, преодолев шестимесячное табу. Похоже, правда, благодаря уже не столько нерушенковской неотразимости, сколько обаянию хоть и тихих, но, несомненно, неотразимых музыкальных талантов двух Ильей — Зудина и Дурова. Им тоже есть что сказать. Как музыканты — музыкантам...
