Вот краткое содержание нового фильма Павла Чухрая “Водитель для Веры”, вокруг которого так много разговоров и который так долго снимается — уже полтора года, и финал еще не скоро (из-за постоянных финансовых затруднений). Но, конечно же, номинант на “Оскар” (за фильм “Вор” в 1997 году) не стал бы снимать рядовую мелодраму с хрестоматийным сюжетом, если бы... Впрочем, свои тайны Павел Григорьевич хранит до последнего. То есть до премьеры. И только корреспонденту “МК” удалось попасть к нему на площадку на Воробьевых горах — лишь на один съемочный день в Москве. Ведь основное место действия — Севастополь, куда и отбыла группа сразу после “московских каникул”. В столице Чухрай теперь появится аж в октябре. Главные роли в фильме играют: генерал — Богдан Ступка, его дочь — Алена Бабенко, водитель, он же соблазнитель, — Игорь Петренко. Время действия — 1962 год.
Пространство смотровой площадки разрезает оглушительный крик:
— Уберите СОВРЕМЕННОГО мальчика! Он там змея современного запускает!
В то же мгновение к мальчику подлетает заспанный милиционер в форме начала 60-х. “Современный” мальчик испуганно удирает.
— Ти-и-шина! — снова раздается из-под желтого навеса. — Генеральная репетиция. Игорек, занимай позицию! Игорюня, давай картинку. Отлично! Начали!
Игорек — это Игорь Петренко, звездный не по годам актер, играющий в “Водителе для Веры” главную роль. Игорюня — это Игорь Клебанов — оператор картины. А человек кричавший — естественно, режиссер (он же — автор сценария) — Павел Чухрай.
Все смешалось на Воробьевых горах в этот летний день 2003 года: и нынешнее время, и 60-е прошлого века. Иностранные туристы и экипированные “вдребезги” роллеры косились на стиляг в узких брюках. Вперемешку с “Мерседесами” и “шестерками” стояли “Чайки”, “ГАЗ-13” и “Москвичи-шестидесятники”.
Рекламный щит на время превратился в фанерный герб СССР, тележки Главхолода и журчаще-манящие автоматы “Газ-вода” заменили современные морозильные установки с “коками”.
Сидя в тенечке, вспотевший Чухрай пристально вглядывался в стоящий напротив монитор. То и дело резко вскакивая, маэстро начинает показывать, чего ему, собственно, надо: “Все замечательно, великолепно, гениально. Но попробуем еще раз”. Так, сцену, где Игорь Петренко позирует перед проходящими девушками у служебной “Чайки”, снимали около четырех часов. В фильме она займет от силы минуты полторы.
Кстати, о “Чайках”. Как поведал “МК” консультант по игровому транспорту Николай Цветков, в целях создания наибольшей реалистичности Чухрай захотел, чтобы у машин были настоящие номера — из тех времен. Автомобили, по всей видимости, долго и упорно натирали — так они сверкали на солнце.
— Что-то картинка у вас получается уж больно красивая, как-то даже не по-настоящему? — спросил корреспондент “МК” в перерыве между дублями у художника-постановщика Ольги Кравчени.
— Фильм построен на контрастах, которые проявляются не только через сюжет и актерскую игру, но и с помощью картинки. Вот сегодня мы снимаем что-то вроде штиля перед бурей, некую красочную открытку, на которой все счастливы, все дышит жизнью. А уже в следующей сцене произойдет смерть офицера. Там уже кадр будет обставляться иначе.
— А какая картинка оказалась для вас самой сложной — в смысле обстановки?
— Безусловно, генеральская дача в Крыму, где и происходит основное действие. Несколько месяцев ушло на подготовку: мы заново создавали интерьер, обживали стены, чтобы в кадре появилась не гламурная фотография, а дом, где живут люди.
— Что же касается костюмов, мы шили их сами, — присоединилась к нашему разговору художник по костюмам Екатерина Дыминская. — Из той эпохи в картине только некоторые детали, аксессуары — сумочки, ремни, обувь. Очень тяжело оказалось найти подлинные вещи: люди их не сохранили.
— То есть пришлось повозиться не меньше, чем над исторической картиной о далеких временах?
— Пожалуй, снять шестидесятые даже сложнее, чем, допустим, XVIII век. Ведь шестидесятые — это еще вчера, а XVIII век — уже история. Люди еще не забыли то время, помнят каждую мелочь.
— Давай фонограмму! — Требовательный голос Чухрая прервал нашу беседу.
Шум проезжающих иномарок перекрыло тарахтенье старых машин. Смотровая площадка помимо внешних перемен еще и зазвучала по-иному. Иначе застучали каблуки, иначе зарычали моторы, послышалась мелодия гимна СССР.
После звуковой экскурсии во времени мы разговорились с исполнителем главной роли Игорем Петренко.
— Ну и как оно, получить Госпремию, да еще из рук президента?
— Премию же получил не я лично, а вся съемочная группа фильма Николая Лебедева “Звезда”. Почему-то в разговоре со мной все об этом забывают... Но самым большим подарком стали для меня глаза отца, в которых было написано: “Я горжусь тобой”.
— Не скромничайте, после премии весь “Кинотавр” только о вас и говорил.
— Не знаю! (Смеется.) Я, к сожалению, так туда и не доехал. Был занят работой над телесериалом “Кавалеры ордена морской звезды” — осенью пойдет на НТВ.
— Наверное, опять героя-любовника играете? Как вам это амплуа, пока не надоело?
— Ну-у-у, сказать, что меня прямо-таки уж совсем в любовники записали и крест поставили, я не могу. В “Кавалерах”, например, у меня очень интересная роль — внука адмирала играю.
— Как же Чухрай вам позволил параллельно с картиной еще и в сериалах сниматься?
— Съемки “Водителя для Веры” прерывались. Я долго ждал возобновления и буквально пять месяцев назад получил предложение сняться в “Кавалерах”. Павел Григорьевич не возражал. “Кавалеров” сняли быстро — за три месяца. Но теперь, когда съемки у Чухрая возобновились, конечно, ни о чем другом и речи быть не может: тут уж он бескомпромиссен.
