Сегодня поездом Москва—Минск отправится домой рота белорусских солдат. А накануне 80 мотострелков-бульбашей в Таманской дивизии месили грязь на совместном батальонном тактическом учении с боевой стрельбой: по замыслу БТУ, братья-славяне отгоняли супостата от границ Союзного государства.
Воевали, как и положено, шумно: минометная батарея и артдивизион самоходок “Мста-С” так грохотали, что приехавшие в Тамань журналисты забыли о пехоте и едва не прозевали начало контратаки. Все встало на свои места, когда под интернациональное “ура!” наши и белорусские мотострелки отважно окунулись в коричневое месиво тактического поля (за сутки непрерывного дождя оно превратилось в болото) и даже пытались бежать, стреляя на ходу. Водители боевых машин пехоты жалостливо придерживали “коней”, и наступающее войско, похожее на разливающееся по скатерти кофейное пятно, медленно скатывалось к реке, пока не скрылось за косогором.
Чуть позже руководитель учения сказал нам, что задачи БТУ выполнены успешно, потерь и выходов из строя техники нет. Кстати, воевали белорусы российским оружием: из Гродно, где стоит 6-я отдельная механизированная бригада, бульбаши привезли только амуницию. Все остальное — от БМП-2 до автоматов и палаток — им выдали таманцы. Командир белорусской роты старший лейтенант Олег Бакович за полчаса до учения полушутя сетовал:
— Сюда бы наш полигон перетащить! Под Гродно песочек — даже после сильного ливня земля быстро сохнет. На вашей-то глине много не навоюешь...
От мысли, что по коричневой жиже кому-то придется топать несколько километров, и впрямь бросало в дрожь. А солдаты лишь посмеивались, уплетая приготовленные в полевой кухне макароны по-флотски (любимыми картофельными драниками таманские повара их до отвала накормили вечером, на прощальном ужине). Рядом с импровизированным столом несколько бойцов обматывали сапоги бечевкой. Командир отделения Сергей Романовский объяснил:
— Это чтобы кирзачи в грязи не потерять. А то засосет, бегай потом в портянке...
Без шевронов и кокард, белорусы абсолютно не отличались от наших солдат. Говорили на чистейшем русском. Словоохотливый сержант Слава Скалин быстренько посвятил в особенности национальной военной службы в Белоруссии. Армия там — меньше 100 тысяч “штыков”. Служат ребята 1,5 года. После 6 месяцев каждому положен отпуск: сержанты гуляют 25 суток, солдаты — 20. За отличную боевую подготовку и примерное поведение могут накинуть еще 5 дней. Увольнение только в воскресенье, зато реально побывать дома. Если сильно повезет — отпускают с ночевкой. Откуп от службы колеблется от 50 до 500 долларов. На контракт белорусскую армию, в отличие от российской, переводить не собираются, но имеются свои рэмбо и у батьки Лукашенко.
— А “дедовщина” у вас есть? — интересуюсь у Славы.
— Не-е-е. “Духи” есть — это кто полгода не прослужил. “Дембеля” имеются — ребята второго года службы. А “дедов” — нет.
Больше всего Скалину понравилась Москва: “Куда там нашему Минску! У вас народищу — тьма”. За единственный в командировке выходной белорусских ребят успели свозить на хоккей (играли ветераны России и Чехии), в музей бронетанковой техники в Кубинку и на Поклонную гору.
— Девчат у вас на улице почему-то мало. А те, кого видел, против наших слабачки! — вдруг прорезалась у Славки патриотическая жилка.
Замкомбрига 6-й механизированной полковник Валерий Гапоненко про службу тоже рассказывал охотно, но когда телекорреспондент пригласил его вечером порассуждать в “Останкино” о проблемах Союзного государства, пыл поубавил. “Не можете в Москву отлучиться — давайте здесь “тарелку” установим...” — уговаривал офицера телевизионщик. Но вечером в эфире Гапоненко так и не появился.
