Каждый человек мечтает оставить в жизни какой-нибудь след. О Леониде Челнокове будут помнить еще долго и взрослые, и дети. И воспоминания эти будут радостными и приятными, потому что все они родом из детства.
Леонид Челноков был одним из старейших и известнейших художников-оформителей сладкой продукции кондитерских фабрик “Красный Октябрь”, “Рот-Фронт”, “Ударница”, “Бабаевский”. Сложно перечислить все вкусности, на которых красовались произведения Леонида Константиновича. Конфеты “Незнайка”, “Раковые шейки”, “Ну-ка, отними!”, “Петушок”, “Красный мак”, “Стратосфера”, “Бенедиктин”, “Коровка”, “Чебурашка”, “Кис-кис”, “Трюфели”, “Лимонные”. Шоколадки: “Конек-Горбунок”, “Мишка”, “Слава”, “Аленка”, “Жар-птица”, “Сказки Пушкина” и тысячи-тысячи других лакомств, которые любили еще наши мамы и бабушки. 42 года дарил радость людям этот человек. Он умер в среду на 84-м году жизни. Во сне. Сегодня его тело было кремировано, так хотел сам художник.
— Помните конфеты “Надежда” с белой начинкой? — рассказывает вдова Леонида Константиновича, Лидия Филипповна, с которой мы встретились в ее доме за городом. — История этих конфет такова. Однажды Александра Пахмутова посетовала, что Челноков оформил коробку шоколадных конфет с текстом и нотами известной песни “Подмосковные вечера” ленинградского композитора Соловьева-Седова, а вот московские композиторы такой чести не удостоились. Челноков тут же создал эскиз коробки для подарочного шоколадного набора “Надежда”. На коробке были изображены ноты знаменитой песни, скрипка и букет ромашек. С одной ромашки облетело пять лепестков. Художник долго думал, сколько лепестков. “оторвать” у цветка, но Александра Пахмутова быстро нашла решение: “Пять. Помнишь гадание: любит, не любит, плюнет, к черту пошлет, к сердцу прижмет? Рисуй пять!” Сейчас кондитерская фабрика выпускает похожие конфеты, но с названием “Надежда встреч”. Ноты на коробке нарисованы уже не те, да и у ромашки лепестков оторвано всего три. Таким образом, владельцы фабрики решили отобрать у художника авторство этой работы и приписали его себе.
Самое важное событие прошлого века — полет человека в космос — тоже доверили отобразить Челнокову. Надо было за одну ночь придумать этикетки для конфет и шоколада, посвященные первому космонавту. Дело в том, что на всем пути следования Гагарина из “Внуково” в Кремль должны были продавать сладости с его изображением. В ночь с 12 на 13 апреля Леонид Константинович создал оформление коробки для конфет и обертки для шоколада. Эти конфеты в дальнейшем обошли весь мир.
— А однажды объявили конкурс на лучшее оформление подарочного набора к юбилею Валентины Терешковой, — продолжает Лидия Филипповна, — Леня долго сидел за книгами, читал ее биографию, интервью с ней. Он думал, чем бы зацепить прославленную женщину-космонавта. В итоге сделал круглую белую коробку, на которой нарисовал Терешкову в различные знаменательные моменты ее жизни: полет в космос, получение награды, приезд на целину. А внутри коробка было украшена ромашками — любимыми цветами Терешковой. Леня попал в самую точку, сердце Терешковой было покорено.
Моя собеседница любит вспоминать и историю прославленной шоколадки “Аленка”.
— Фабрикой был выпущен новый вид шоколада, а название ему никак не могли придумать. И тут известие — Терешкова родила девочку и назвала ее Аленкой. Решили шоколад назвать в ее честь. Челноков, получив заказ нарисовать девочку, недолго думая, обратился к своему другу — художнику Геренасу. У того подрастала маленькая дочка, и тоже Лена. Ее-то и нарисовал Челноков на знаменитой шоколадке. А вот попытка приписать Аленке “друга Кузю” принадлежит уже другому художнику.
Челноков, кстати говоря, восстановил и переработал этикетки, созданные еще до революции его учителем, художником Андреевым: “Мишка косолапый”, “Золотой ярлык”, “Садко”, “Вишня в шоколаде”, “300-летие Дома Романовых”. Фирменный знак фабрики — красный овал с золотой надписью — тоже идея Челнокова.
Одна из самых известных работ художника — оформление обертки для конфеты “Ну-ка, отними!” Конфета с таким названием выпускалась еще в дореволюционное время на фабрике Эйнема (прежнего владельца “Красного Октября”), поставщика двора его императорского величества. На ее обертке был нарисован мальчик-подмастерье в фартуке, злобно глядящий на мнимого врага. В правой руке он держит палку и замахивается ею на кого-то, а в левой — надкусанную конфету. Леонид Челноков решил изменить картинку и изобразил девочку, дразнящую конфетой собаку.
— В конце 40-х Анастас Микоян заказал на “Красном Октябре” для семьи Сталиных карамель с натуральной цитрусовой начинкой, этикетку для которой также поручили придумать Леониду Константиновичу, — продолжает рассказывать Лидия Филипповна. — Дело в том, что вождь больше всего на свете любил цитрусовое варенье и сладости из апельсинов и лимонов. Мгновенно на фабрике в специальных цехах под круглосуточным надзором работников НКВД выпустили первую парию карамели, потом эти конфеты выпускали в ограниченном количестве и только для Кремля.
К 70-летию Брежнева Челнокову поручили оформить еще один подарок государственного значения — от Министерства пищевой промышленности. Огромный картонный короб 60х60 см и 40 см высотой, на крышке которого Челноков изобразил пять знаменательных событий из жизни генсека, например, вручение Брежневу медали за укрепление мира. На боковой наружной стене короба на фоне колышущегося ржаного поля был написан девиз Брежнева: “Будет хлеб — будет и песня!” Внутри подарочной коробки было отделение для конфет, причем даже для диабетических (для супруги Брежнева, Виктории Петровны), и отделение для двух бутылок водки и двух вина. Кстати, одну из винных бутылок 1906 года розлива (ровесницу Леонида Ильича) привезли из массандровского винохранилища. Ее помесили в оформленную художником коробку, причем слой пыли, которым она покрылась за семьдесят лет хранения в крымском подвале, ничуть не пострадал (таково было приказание организаторов торжества). Этот подарок вызвал у именинника поистине детский восторг.
В середине 70-х руководитель Детского музыкального театра Наталья Сац обратилась на тот же “Красный Октябрь”, где работал Челноков, с просьбой подготовить к гастролям театра в Японии четыре варианта плиток шоколада. Этикетки должны были рассказать японской публике о репертуаре. Челноков нарисовал четыре яркие этикетки — для опер “Красная Шапочка”, “Маугли”, “Мастер Рокле” (по мотивам сказки Карла Маркса) и балета “Колобок”. После возвращения театра в фойе ЦДМТ так долго продавался этот шоколад, что этикетки стали восприниматься как фирменные знаки театра.
Знаменитая коллекция этикеток к 15-граммовому молочному шоколаду — “Собаки” — сейчас настоящий раритет для коллекционеров. Представителей разных пород собак художник изобразил с такой точностью, что этот набор тут же получил известность среди собаководов всего мира. А шведское общество селекционеров прислало благодарность “за точное написание характеров каждой породы” и попросило включить в свою коллекцию выведенную ими новую породу собаки.
Кроме этикеток для сладкой продукции Челноков рисовал этикетки для сыров, водок, вина, паштетов. Помимо этого он был замечательным художником, его полотна висят во многих домах мира.
История любви Челноковых, проживших вместе двадцать семь лет, проста, как и все, что происходит в жизни. Эти люди встретились, будучи женатыми и не очень молодыми. Они стали хорошими друзьями, а потом их дружба переросла в любовь.
— Я работала на фабрике, он тоже. Однажды я шла на работу и вижу: идут навстречу франт — в стильном пальто с каракулевым воротником и в каракулевой шапке. Уставился на меня, а я на него. У меня внутри все похолодело. Думаю: кто ж это такой? А через некоторое время на фабрике устроили выставку работ художника Челнокова. Мне они очень понравились, я пришла домой и спрашиваю свекровь (она была из семьи состоятельных купцов Челноковых): были ли у них в роду художники? Она меня попросила: дочка, узнай, откуда он, из какой семьи, может, родственник. Так мы и познакомились с Леней. Оказалось, он действительно приходился родней моей свекрови.
Я тогда была замужем, Леонид тоже женат, он стал другом нашей семьи. А потом случилось несчастье — мой муж, военный, умер в одночасье от рака. Врачи вовремя не углядели метастазы. В семье Челнокова тоже произошла трагедия. Его жена полюбила другого...
После развода Леонид и Лидия сблизились еще больше, Челноков стал сыновьям Лидии Филипповны как отец. Он очень любил мальчиков, советовался с ними, когда работал, и рисовал их на своих картинах. Например, на коробке конфет “Дорогой маме!” (их выпустили специально к 8 Марта. — М.В.) нарисован младший сын Лидии Филипповны — Юрка — с букетом вербы.
— Через год Леня сделал мне предложение. К тому времени даже мои свекор со свекровью говорили: “Выходи за Леню, он такой хороший человек, ты с ним будешь как за каменной стеной”. Но на его предложение я сначала ответила отказом: “Ты еще молодой, найдешь себе бабенку без детей, а мне еще надо их вырастить, на ноги поставить”. Он мне тогда ответил: “Вот и поставим вместе, я тебе помогу”.
Мы прожили 27 лет и за все это время ни разу не поссорились! Леня был удивительно порядочный, интеллигентный человек, очень добрый. А уж менее меркантильного мужчину сложно было найти. Все свои гонорары от работ он отдавал мне, баловал меня подарками. На нашу свадьбу подарил мне гарнитур — серьги и колечко с бриллиантами. Он много зарабатывал, был состоятельным человеком, но, когда речь шла о вознаграждении, говорил: “Это все к Лидочке”. Кстати, Леня не был сладкоежкой и ел конфеты только по “производственной необходимости”. Любил он делать подарки, свои картины часто дарил друзьям и знакомым.
Однажды Наталья Сац, для которой он выполнял заказ, сказала мне: Лида, отдай мне Челнокова, уж больно он хороший. Ты еще молодая, найдешь себе другого. Я ответила: бери, коли пойдет. Когда я рассказала об этом разговоре мужу, он только головой покачал: “Вот женщины! Куда ж я от тебя денусь!”
Несмотря на многочисленные заслуги, Леонид Челноков при жизни был незаслуженно забыт. А унизительная тяжба с фабрикой, на которой он верой и правдой прослужил всю свою жизнь, подкосила здоровье пожилого человека.
Эта история началась в конце 90-х. Леонид Константинович, выйдя на пенсию и не имея постоянного дохода, задумался о хлебе насущном. По закону об интеллектуальной собственности Челноков имел право в течение пятидесяти лет получать гонорары за продажу сладких изделий с его этикетками. Однако за все эти годы художник не получил ни копейки за свои работы. Тогда Леонид Челноков решил попросить вместо выплаты авторских гонораров выпустить альбом своих работ, но и из этого ничего не вышло — дирекция фабрики кормила художника обещаниями несколько лет, потом ему заявили, что никакого издания не будет, а слайды работ, сделанные специально для альбома, утеряны.
— Когда Леня вновь пришел на родную фабрику, вахтер вырвал у него из рук пропуск, разорвал его и бесцеремонно вытолкал пожилого человека на улицу, — вздыхает Лидия Филипповна.
Три года длился суд (!), во время которого ни газетные публикации (даже в собственной фабричной газете), ни энциклопедические справки, ни свидетельства коллег художника, проработавших с ним всю жизнь на “Красном Октябре”, не смогли убедить судью в том, что авторство знаменитых этикеток принадлежит именно Челнокову! Мало того, во время суда художнику и его семье неизвестные люди угрожали расправой. Так что приходилось трижды менять номер телефона.
— К счастью, у меня есть дети, которые мне сегодня помогают, иначе не знаю, как бы я жила, — вздыхает Лидия Филипповна, — Леонид Константинович умер, так и не добившись справедливости. За день до его смерти судья вынесла решение: “Отказать”.
