В понедельник вечером состоялась российская VIP-премьера первой части “Убить Билла” (Kill Bill) режиссера “Криминального чтива” Квентина Тарантино, который выходит в российский прокат 4 декабря. На этот раз Тарантино вполне в духе времени блокбастеров-сериалов решил растянуть удовольствие своим фанатам (которое они и так ждали 6 лет — именно столько прошло с премьеры его предыдущего фильма “Джеки Браун”) и разделил свою эпопею в самурайском стиле на две части.
“МК“ уже писал о нью-йоркской премьере нового хита Тарантино и о том, как его встретили американские критики, назвав самым кровавым фильмом всех времен и народов, вызвавшим волнение в “неокрепших их умах”: мол, как она могла, то есть Ума Турман, мать двоих детей, сыграть женщину-убийцу? Мир в опасности от накрывающей его волны насилия и пр. Но то ли у них жизни слаще, то ли у нас показывали другое кино, но московская премьера ужаса и дрожи у наших людей не вызвала совсем. Одно безмерное счастье, которым наперебой делились наши звезды после просмотра. Михаил Ефремов назвал “Убить Билла” “замечательным упражнением в известном жанре”, девушки-ведущие различных музыкальных каналов наперебой с придыханием шептали: “гениально-гениально”!
История же вкратце такова: отряд “Смертоносные гадюки”, сформированный загадочным Биллом (Дэвид Кэррадайн в первой части практически не появляется на экране, зато за кадром во всю мощь звучит его тягучий, устрашающий голос), устраивает кровавую баню в одной провинциальной церквушке. Главная цель побоища — Черная Мамба (Ума Турман), бывшая “гадюка”, а ныне — беременная невеста. Цель поражена, но не уничтожена. Потеряв ребенка и пролежав 4 года в коме, Мамба просыпается (а будит ее укус комара во весь экран) с одной-единственной мыслью — отомстить. В первой части “Убить Билла” она расправляется с бывшей “гадюкой” О-Рен Ишии по кличке Водяная Змея (Люси Лью), которая к этому времени ни больше ни меньше — глава всех кланов токийских якудза. Поквитавшись с Водяной Змеей, Мамба едет в Калифорнию, где убивает свою вторую жертву — Вивиту Грин по кличке Медноголовка (Вивика А. Фокс) на глазах у ее собственной дочери. Но зритель уже знает, что всего в ее черном списке пять жертв. Пятая и самая главная — сам Билл.
Фильм разбит на главы, и каждой присуща своя техника съемки. В этой картине Тарантино верен себе — он представил квинтэссенцию из спагетти-вестернов, китайских фильмов о боевых искусствах, японского самурайского кино и, наконец, анимэ. Смешать, но не взбалтывать. Вообще, все здесь отдает каким-то гастрономическим изыском. Кровь — не кровь, а фонтаны томатного сока, которые весело бьют из отрубленных конечностей. И, конечно, на десерт — фирменное остроумие Тарантино.
После премьеры корр. “МК” попросил некоторых VIP-зрителей поделиться своими впечатлениями более подробно:
АНДРЕЙ ЖИТИНКИН, РЕЖИССЕР:
— Я рад, что Тарантино остался верен себе. Потому что в искусстве самое главное — открыть новый коридор. И тот коридор, который открыл он своими картинами, породил уже целую армию подражателей. И я категорически не согласен с теми, кто говорит, что Тарантино уже не тот. Несмотря на жестокость и обилие крови — я никогда так много не смеялся. За это я его и люблю. Он остался верен и себе, и своей музе Уме Турман. Она всегда блистательно работает у него, а тот подлинный трагизм, который она создает своей игрой, добавляет комизма всей ситуации в целом.
ВЛАДИМИР ВИШНЕВСКИЙ, ПОЭТ:
— Тарантино фактически представил нам апологию мести и, наверное, закрыл эту тему в XXI веке. Но несмотря на все технологические навороты, Тарантино остался для меня автором одного фильма — “Криминального чтива”, который я причисляю к своим любимым, с хорошими актерскими работами и нормальным остроумием, которое позволило растащить эту картину на цитаты.
— Не страшно после такого кино ночью по темному переулочку идти?
— Российскому человеку должно быть страшно — это его нормальное мироощущение. И я могу вам сказать, что российская действительность — она проще и страшнее той, что я увидел на экране, хотя и менее технологична. Не думаю, что после этого фильма в России будут чаще отрубать головы самурайскими мечами. Мне, во всяком случае, такую саблю уже дарили на юбилей, и я не уверен, что теперь я буду с ней ходить.
