Малый Кисловский, дом 6. Этот адрес не знают только ленивые и непатриотично настроенные граждане. Потому что этим небольшим особнячком, затерявшимся в московских переулках, может гордиться-перегордиться страна. Здесь находится знаменитая кузница актерских и режиссерских кадров — ГИТИС, переименованный в перестроечный период в РАТИ. Сегодня почтенное заведение отмечает 125-летие со дня основания. Экскурс в прошлое совершила Маруся КАРАБАСОВА.
Все началось в 1878 году, когда известный пианист и дирижер Петр Шостаковский открыл частную музыкальную школу, позже преобразованную в Филармоническое училище. С каждого ученика за обучение взималась плата в размере 150 рублей в месяц. Поначалу слава об училище шла дурная: оно сильно проигрывало казенному училищу Малого театра. Но с 1891 года сюда пришел Немирович-Данченко. Он никак не мог втолковать ученикам, для чего им нужны фехтование или культура речи. Вот что он писал об ученице первого курса, некоей Шульц: “Очень не хочется, чтобы она оставалась в школе. Накрашена, намазана, походка какая-то подозрительная. В чтении, сравнительно недурном, есть дурная рутина. По опыту знаю, что такие ученицы неисправимы и выходят в актрисы, каких много и какие только вредят искусству!” Хороша цитатка, ничего не скажешь. Впрочем, последующие поколения старались не огорчать своих учителей.
Как сказал один умный человек, в ГИТИС приезжали бог знает откуда и бог знает кто, но становились в итоге цветом нации. Список этого цвета можно писать долго — и против каждого имени ставить “отлично”: Георгий Товстоногов, Андрей Гончаров, Леонид Варпаховский, Владимир Мирзоев, Эмунтас Някрошюс, Марк Захаров, Петр Фоменко, Леонид Хейфец, Сергей Женовач, Евгений Каменькович, Григорий Гурвич, Татьяна Ахрамкова, Александр Абдулов, Ирина Розанова, Дмитрий Певцов, Ольга Остроумова, Елена Майорова, Лев Лещенко, Юрий Стоянов, Владимир Винокур... — да разве всех перечислишь!
Борис Голубовский, старейшина ГИТИСа, — ныне профессор кафедры режиссуры. Он-то и рассказал о стиле актерской альма-матер:
— В 1939 году лучшим студентам выделяли Сталинские стипендии. Серьезные деньги — 500 рублей! И вот я решил исполнить мечту московских пижонов: купил себе пыжиковую шапку. Она стоила 120 рублей — как зарплата актера. Ребята с курса стояли у входа в ГИТИС и говорили каждому: “Знаете, Голубовский купил пыжиковую шапку”. Вдруг идет замечательный актер Иван Николаевич Берсенев. Барин! Бобровая шуба, шапка, трость с набалдашником из слоновой кости... Ребята ему тоже сказали про мою шапку. Он недоуменно: “Да?..” И прошел мимо. Шутка не получилась. Сидим, занимаемся, слушаем лекцию Алперса. Вдруг к концу лекции дверь открывается, и появляется Берсенев. Думаем: “На чужую лекцию, к чужому курсу… что это он?” Он же говорит: “Я на минуточку. Мои юные друзья, среди вас есть Боря Голубовский?” Я встаю ни жив ни мертв: “Это я…” — “Скажите, это вы купили себе пыжиковую шапку?” — “Я”. — “Поз-драв-ляю!” Затем еще раз извинился перед Алперсом и быстро ушел. Вот вам стиль ГИТИСа.
А еще гитисовский стиль — это приколы и демократия. Приколами славились экзамены.
Ефим Шифрин:
— У нас был один преподаватель, и во время экзаменов у нас была такая игра. Перед началом мы ставили ему на стол стакан с чаем. “Чай” — это был коньяк. Он делал глоток, входил отличник, преподаватель дул на стакан, отличник отвечал. Когда “чая” становилось мало — запускали двоечников.
У Александра Абдулова были свои проблемы с французским. Француженка, милейшая женщина, так ему и сказала: “Абдулов, вы не сдадите”. — “Я вас умоляю! А если я отрывок сделаю?” — “Все равно не сдадите”, — отрезала она. И вот ребята делают отрывок — встреча д’Артаньяна с Арамисом. Диалог, естественно, на французском. Абдулов вспоминает, что у Арамиса был друг, входит в сцену, а в это время Арамис как раз роняет платок. Д’Артаньян по-французски ему говорит, мол, вы, господин, уронили платок. А Абдулов в этот момент: “Ха-ха-ха”. С этим “ха-ха-ха” он и проскочил с французским.
Самой легендарной, знаковой фигурой ГИТИСа до сих пор считается ректор Матвей Горбунов. Однажды он пришел в знаменитое общежитие на Трифоновской улице и услышал в коридоре: “Мотя, сволочь, брысь отсюда!” Обескураженный ректор пожал плечами, произнес: “Вот видите, как ко мне относятся здесь!” — и покинул общагу. На следующий день был общий сбор, все напряглись и ждали расправы. А Матвей только сказал: “Актеру все-таки не хватает ума...” Потом выяснилось, что в общаге Мотей звали котенка.
Шутки шутками, но ГИТИС — серьезная театральная школа, и для кого-то, может быть, лучшее, что было в жизни.
Марина Дюжева:
— Вот что я вам скажу. Для многих выпускников, для многих артистов студенческие годы стали самым ярким и светлым воспоминанием, чего потом, во “взрослой жизни”, уже не было. Ну кого я играла в кино всю свою жизнь? Своих современниц. Но серьезных характеров, на которых нас учили в ГИТИСе, увы, не было.
Нынешний ректор ГИТИСа Марина Хмельницкая рассказала, что однажды принимали студента и спросили у него: “Что изображено на занавесе Художественного театра?” Он замялся. Ему подсказывают: “Птичка такая”. Он — никак. Наконец вымолвил: “Страус!”
— Приняли студента?
— Приняли. Трудно сейчас актерам. Есть люди такого склада, что им сложно пробиваться, сложно расталкивать всех локтями. А не пробьешься — умрешь.
Умирать не надо. ГИТИС жил, ГИТИС жив, и надеемся на его долгие лета. Завтра на Новой сцене Большого театра ГИТИС будет гулять свое 125-летие. Веселый капустник — в надежных руках режиссеров Евгения Каменьковича и Сергея Голомазова. Среди приглашенных — выпускник ГИТИСа Михаил Швыдкой и не выпускники — представители правительства Москвы, а также Алсу, Наташа Королева... Кроме того, ждут другую выпускницу эстрадного отделения ГИТИСа — Аллу Пугачеву.
