Подсчет голосов был нечестным. Это доказывают документы. При честном подсчете “Яблоко” прошло бы в Думу наверняка, а может, и СПС.
Мы не подарили свои голоса. Мы отдали голоса демократическим партиям, чтобы они добивались того, чего хотим мы.
Если пересчета не потребуют лидеры — мы потребуем сами. Наши голоса — не мусор. Наши голоса — это наши права. Права украдены.
Бесполезно требовать? Но, так рассуждая, мы остались бы дома, как остались дома 50 миллионов граждан, сказавших себе “бесполезно, ничего не изменишь”.
Да, мы набрали мало. Всего “каких-нибудь” 10—12 миллионов. А партия власти набрала 30. Ну и что? Солонка всегда меньше сахарницы. Но без сахара жить можно, а без соли — нет.
Лидеры демократических партий почему-то не требуют пересчета. Смирились? Немцов уже заявил, что требовать не станет: “Будет нас в Думе 10—20 человек или нет — какая разница?” (А разве он надеялся, что их там окажется 100?)
Явлинский очень сдержанно говорит: “Создадим комиссию, оценим ситуацию...” Очень тихо, очень вежливо.
Если бы у Явлинского украли деньги — подавать ли в суд на вора — его личное дело. Но у него украли наши голоса. Наши голоса — не его собственность.
В США голоса пересчитывали два месяца. Америка жила без президента. И ничего. И Россия недельку-другую постоит без Думы.
Там, в США, речь шла о двух сотнях голосов. А нас обсчитали минимум на миллион. Это миллион честных, умных людей, с убеждениями, которые выше выгоды, страха и агрессии. И бросаться миллионом таких людей нельзя.
Политики-аналитики кричат о победе, о поражении. И мы знаем, о чьем поражении, о чьей победе. Но разве это правда? Кричать бы следовало о нечестной игре. А нам твердят, будто мы должны честно расплатиться за то, что нас обыграли краплеными картами. Шулера о такой “аналитике” могут только мечтать.
Мало того, что нас обманули. Нам еще пытаются внушить, что мы проиграли честно. То есть что мы проиграли более талантливым и умным.
Да, они умеют, взявшись за пешку, пойти ею как ферзем — наискось, через всю доску. А потом покачиваются, демонстрируя готовность ударить, и глядят на тебя с холодной ленивой угрозой: осмелится ли человек вякнуть.
