В России всегда побеждала та сила, которая выдвигала долгосрочную программу, наиболее отвечающую интересам русского народа. В статьях, опубликованных в “МК” в конце прошлого года — “Голосую за партию “против всех” и “Возможна ли однопартийность в XXI веке”, — я уже отмечал, что ни одна из партий: ни номенклатурного, ни олигархического, ни либерального, ни патриотического типа — не выдвигала перспективной программы с ответом на вопрос, что и как делать. Масса критики и разоблачений — порой справедливых, порой конструктивных. Масса частных предложений — порой вполне приемлемых, порой убогих. Но нет постановки главных перспективных задач.
Однако вне глобальных задач невозможно ответить и на вопрос о том, каким должен быть механизм государственной власти. Инструмент нельзя отобрать, если неясно, что же делать. Как говорил еще в античности Сенека: если не знаешь, куда плыть, никакой ветер не будет попутным.
Я хотел бы высказать свои соображения по вопросу, что самое главное в перспективе: и по содержанию, и по механизму.
Думаю, что предновогодняя ситуация, когда принято думать о будущем, благоприятствует моим намерениям. Итак, сначала о главных перспективных задачах.
Сейчас в России отношение к проблемам будущего страны радикально изменилось в лучшую сторону. Выдвинуто несколько заслуживающих внимания идей и правящими, и оппозиционными им силами. Внесено предложение — за десять лет удвоить ВВП.
Но, как это часто бывало у нас, сейчас главным становится не само предложение, а то, как оно будет интерпретировано.
Если на первое место выйдет бравое стремление немедленно удвоить рост — что-то похожее слышалось в недавних предложениях дальневосточных губернаторов (тех самых, у которых не хватает даже воды, не говоря уже о тепле), — то мы погрузимся в знакомую атмосферу, когда по призыву Хрущева бросились за три года догонять США по мясу и молоку. По поводу такого рода подходов к будущему в виде увеличения объемов еще в те времена был анекдот. На предложение райкома КПСС удвоить надой молока председатель колхоза ответил: сможем, но не жидко ли будет?
В постсоветские годы ошибкой была установка Сталина, данная им в речи перед избирателями в 1946 году, на наращивание объемов производства чугуна, стали, угля как главная задача страны. Ведь мир вступил в эпоху полупроводников.
Если сейчас удвоение собираются обеспечить за счет увеличения добычи нефти и газа и увеличить вывоз недр страны — то такая идея очень отвечает чаяниям наших сырьевиков, но неприемлема в свете интересов будущих поколений России.
Если рост в два раза произойдет при нынешней тенденции к уменьшению численности населения, то резонен другой вопрос: а кому останется это удвоение? Гастарбайтерам из Средней Азии? Или представителям еще более отдаленных стран Востока?
Идея наращивания объемов сама по себе ничего не говорит, кроме как о похвальном желании жить не только сегодняшним днем. Необходима содержательная, соответствующая генеральным задачам России и всем тенденциям XXI века интерпретация этой идеи. Необходимо выделить ключевые, фундаментальные, определяющие проблемы.
Таких проблем, решающих для будущего России, на мой взгляд, три. Это проблема численности населения России. Далее — проблема интеллектуализации этого населения. И, наконец, проблема научно-технического лидерства России хотя бы в одной-двух областях.
На тему о том, что сокращение численности населения все больше достигает критической зоны, написано много. Поэтому пора не плакать на телеэкранах, а наметить четкую линию действий.
Прежде всего надо сказать о неприемлемых предложениях. Нам якобы надо идти по пути США и открыть страну для иммиграции.
В США речь шла о заселении чужой страны приехавшими переселенцами. А в России речь идет о своей стране и своем народе. Разные ситуации. Да и США, когда иммиграция сдвинулась от Европы к Азии и Латинской Америке, оказались перед лицом кризиса. Недавно один бизнесмен из Флориды говорил мне, что он может там заниматься только бизнесом, так как аппарат администрации штата под полным контролем выходцев из Латинской Америки.
Размышляя о задаче роста численности населения, надо искать приемлемый для России путь.
Первая мера: стимулирование роста рождаемости. Здесь целесообразно предложить очень ясную, очень понятную каждой семье перспективу.
Когда полвека назад во Франции сокращение рождаемости стало угрожающим, был принят ряд мер. И во Франции появилась пословица: когда родился Жан, наша семья смогла купить автомобиль.
И у нас надо четко установить: за первого ребенка — беспроцентная субсидия на квартиру на 20 лет с правом не выплачивать ее, если ребенка вырастили. За второго ребенка семье положен автомобиль. За третьего — участок земли.
Проблема тут одна. Есть печальный советский опыт. Тогда тоже решили стимулировать рождаемость. Но выделенные деньги ушли в Среднюю Азию и в те республики Кавказа, где и без того рождаемость была высокой. Чтобы не повторить этой ошибки, надо меры стимулирования осуществлять не огульно, а целенаправленно. К сожалению, я пока что от властей слышу знакомые по тем годам слова об огульных решениях.
Вторая мера: возврат русских в Россию. Уместно напомнить, что возврат в Германию и Японию после Второй мировой войны десятков миллионов немцев и японцев помимо несчастий, вызванных его принудительностью, стал и одним из факторов подъема Германии и Японии: переселенцы рвались к делу, хотели укорениться на родине.
Позитивный опыт массовых людских “перемещений” есть и у России: Екатерина II переселила сотни тысяч немцев в пустующие окраинные районы страны, а Столыпин — несколько миллионов в Сибирь.
Нам надо иметь стимулирующую программу “Пора домой” с указаниями и того, что ждет на родине возвращающегося русского.
Третья мера: слияние русского народа с представителями братских народов. Украинцы и белорусы вместе с русскими представляли когда-то один народ, и перспективы его воссоздания могут обсуждаться.
В начале месяца я лечился в Марианских Лазнях. И читаю в чешской газете: в Праге строят коттеджный поселок специально для желающих переехать в Чехию граждан Хорватии, граждан Болгарии и Казахстана (оттуда едут, как известно, не казахи, а русские, украинцы, белорусы). Как видим, в Праге думают о привлечении славянских переселенцев.
Четвертая мера: интеграция. Россия не только имела высокий прирост населения. Численность русского народа росла в результате активной политики интеграции.
Русскими считались все, кто принял православие. И дед Ленина, Исаак Бланк, после крещения стал русским Александром. Стоит напомнить и о пополнении русского дворянства татарской знатью, из которой вышли всем известные Тургенев, Тимирязев, Ахматова, Гумилев и другие славные люди России.
А у нас в советские времена коммунистическая власть насаждала расизм. Искала не пути пополнения русских, а исключения из них всех “сомнительных”. Искали нерусских мам или пап, искали даже бабушек и дедушек. С этим советским методом сокращения численности русских надо расстаться.
Любая растущая нация ассимилирует немало других народов — это факт истории. Как шутил один из наших в МГУ профессоров, ни половцы, ни печенеги никуда не исчезли. Они ходят по улице Горького. Они — в нас.
Надо думать о методах и формах интеграции, соответствующих XXI веку.
Если даже по максимуму реализовать все меры по увеличению численности населения России, надо ясно представлять, что они не доведут количество населения России до численности многих стран планеты.
Что делать народу, если его количественный рост не гарантирует его будущее? Ответ один: надо возместить недостаток количества качеством. Русский народ должен стать народом интеллектуалов, народом с абсолютным преобладанием интеллигенции. Именно так: не рабочих и не крестьян.
Политике КПСС в советское время, которая из кожи лезла, чтобы обеспечить в партии 50% рабочих, надо противопоставить политику интеллектуализации России.
Первый путь решения этой задачи — развитие образования. И государственного, и частного. Я возглавляю частный университет и имею основания сказать, что мэрия Москвы и Юрий Михайлович заботятся о частном образовании так же, как и о государственном. А вот федеральная власть фактически душит частное образование, видит в нем не исключительно нужный стране мощный рычаг ее интеллектуализации, а источник доходов. Чего стоит решение Думы заставить вузы платить за землю!
Вторая задача — развитие науки. Прежде всего фундаментальных теоретических наук: и естественных, и гуманитарных.
Третья задача — надо стимулировать интеллектуализм. Доплачивать за вторые и третьи дипломы. За стаж. За звания.
Стимулирование интеллектуализации — это и дешевые книги, и льготная подписка на газеты и журналы. Когда-то я столкнулся с тем, что в США профессор университета получал 500 долларов в год на закупку литературы — при этом сразу из издательств и по самым льготным ценам. И имел право каждые несколько лет бесплатно приобретать компьютер. А мы в нашем Международном университете никак не можем упросить экономические газеты и журналы обеспечить бесплатной подпиской хотя бы отличников-студентов.
Стимулировать интеллектуализм надо очень широко: льготные автомобили, дачные участки, кредиты на дома и т.д. В Венгрии от старого друга я узнал, что он, как доктор наук, имеет вторую по размеру пенсию.
Социальный статус интеллигента должен быть в обществе исключительным весом. В ряде стран перед фамилией пишут: ученый-агроном, дипломированный врач. А в США перечисляют все университеты, где человек получал дипломы. В старой России почетной считалась запись — “член Вольного экономического общества” или “член Географического общества России”.
Четвертое направление — развитие культуры. И образование, и наука не существуют в вакууме. Их общая основа — культура в целом. Но не всякая культура. А та, которая развивает и поднимает интеллектуальный уровень нации.
Нам угрожает деинтеллектуализация. Когда на экранах государственных каналов часами обсуждают проблемы грязного белья — кто и когда кому изменял, когда рекламируют не книги, а прокладки, когда идут многосерийные сказки из жизни Латинской Америки, то как же назвать организаторов всего этого? Ссылки чиновников на “популярность” программы неприемлемы. Культуру надо поднимать, а не опускаться в погоне за “спросом” и “успехом”.
Я понимаю, что нынешняя российская бюрократия, удержавшаяся у власти, курсом на деинтеллектуализацию мстит интеллигенции за ее ведущую роль в революции 1989—1991 годов. Как мстила советской интеллигенции советская бюрократия за хрущевскую “оттепель”, устраняя даже те привилегии для интеллигенции, которые вынужден был ввести Сталин в погоне за атомной бомбой.
С традициями беспредельной ненависти советской бюрократии к интеллигенции, с угрозами забирать в армию тех, кто учится, — надо решительно порвать. Все, кто мешает интеллектуализации России, — вредят России. Это ее враги. Где бы они ни обитали — в руководстве армии или телевидения.
Надо всем нам осознать, что будущее России — в ее интеллектуализации. Россия должна вывозить не столько нефть и газ, сколько патенты, лицензии, книги, продукты умственного труда. Россия должна вывозить не людей и кадры, а результаты их работы. Только ростом уровня интеллекта русский народ может компенсировать свою недостаточную численность.
Лидерство каждой страны всегда было связано с ее лидерством в какой-то научно-технической области. Для Англии это пар. Для США — автомобили. Для Германии — химия. Для Японии — полупроводники. И в XXI веке, чтобы страна лидировала, ей надо быть лидером хотя бы в одной области научно-технического прогресса. Тогда научно-технический экспорт этой страны будет давать ресурсы для закупок того, что лучше делают другие.
Поэтому главная проблема России — найти те научно-технические сферы, где она может, сконцентрировав все силы, стать мировым лидером.
Конечно, для России всегда существенным фактором ее лидерства будет экспорт энергетического и другого минерального сырья. В перспективе не менее важным станет экспорт пресной воды. Важен и экспорт леса как воспроизводящегося сырья — при правильной эксплуатации. Другой перспективной отраслью опять-таки возобновляемого сырьевого экспорта является наше сельское хозяйство, если оно начнет производить экологически чистую продукцию. Определенную перспективу имеет экспорт туристических услуг, в том числе экологического туризма или речного туризма. Есть резервы экспорта услуг лечебного характера. Летом я был на Камчатке и с горечью убедился, что — как и десятки лет назад — нет даже научного анализа химического состава бесчисленных источников Камчатки и рекомендаций по их использованию.
И все же главные основы лидерства России лежат в областях современных технологий.
Сейчас уже очевидно, что перспективной отраслью является производство вооружения. Есть ряд отраслей вооружения, где у нас уже есть лидерство, и это лидерство надо закрепить.
Другая область — космос. На базе лидерства в космосе можно обеспечить развитие отрасли беспроводных коммуникаций телефонов и телевидения. Для стран типа нашей, где пространства велики, развитие космических коммуникаций очень необходимо.
Когда еще наша страна создаст сеть дорог, аналогичных США или Европе! Возможно, как советуют некоторые ученые, следует думать о не требующих дорог видах транспорта: вертолетах и особенно дирижаблях. Здесь наш успех сулит лидерство: сколько бездорожных стран типа нашей?
Я не естественник и не специалист в области техники. Но я понимаю, что надо нашим ученым, объединив все силы, найти тот участок, где можно выйти в лидеры. Возможно, это биотехнологии. Возможно, что-то другое. Но найти надо и — не жалея сил, даже, если придется, жертвуя общим ростом ВВП — форсировать этот участок.
Выделить главные задачи на будущее — очень важно. Это позволит правильно определить те экономические и политические механизмы, которые обеспечат реализацию этих задач.
От редакции. Об экономических и политических механизмах вы могли прочитать в “МК” от 13 января.
