Прошлый год был отмечен яркими кинодебютами: “Старухи”, “Коктебель”, “Возвращение”, “Бумер”. Среди них — первый полнометражный фильм Алексея Германа-сына “Последний поезд”. Название, прямо скажем, люмьеровское. Картина же получилась “германовской” — во всех смыслах. Она уже завоевала несколько наград на международных фестивалях — в Анапе, Фессалониках, Роттердаме. Сегодня состоится премьера в Москве.
Алексей Герман снял картину в эстетике отца, от чего дебютант не только не открещивается, но и всячески подчеркивает. А что в этом, собственно, такого? С подражания начинали многие великие.
Лента Германа-младшего рассказывает о Второй мировой — о немецком враче (Павел Романов), нашедшем в России свою гибель. Гибель, как кажется, бессмысленную. По задумке режиссера эта картина — об интеллигентном человеке на войне, об отсутствии у него самого простого и самого человеческого выбора — выбора умереть. Война, показанная глазами немецкого врача, — смелый и неординарный ход для российского фильма. Предсказуемое цветовое решение — черно-белая пленка играет на контрасте с неожиданными звуковыми образами. В фильме практически нет музыки — все держится на шумах, кряхтении и бесконечном кашле, в котором заходятся все персонажи фильма, включая массовку. Удивительно, что работа звукорежиссера не была отмечена на фестивалях.
О своей картине корр. “МК” рассказал режиссер Алексей Герман-мл.:
— Мне показалось, что между вашим фильмом и дебютным фильмом вашего отца “Седьмой спутник” идет некий спор — о роли интеллигентного человека на войне.
— Я не задумывался об этом. Наверное. Думаю, есть некая общность в моем и отцовском развитии… То есть у меня с развитием еще не очень хорошо, наверное. (Смеется.) Я всегда теряюсь, что отвечать на вопросы об отце. Не знаю — есть спор, нет его? Я никогда не спорил с отцом, не ставил такой задачи и никогда об этом не задумывался. Мне хотелось сделать нестыдное кино.
— Какой был бюджет у фильма?
— Маленький. Я не могу назвать точную цифру, но гораздо меньше $1 млн. Мы снимали в Петербурге, где все дешевле. Я, кстати, мало получал.
— Вам не обидно, что вы дебютировали именно в этом году, когда “выстрелило” сразу столько молодых и вы оказались в “хоре”, а не соло?
— Обидно было, когда мы с одним голосом проиграли Звягинцеву дебютного “Льва” в Венеции. Но главное, что фильм сделан и начинается другой этап. Думаю, что и Сидиров, и ребята, которые сняли “Коктебель”, рассчитывали на то, что будут единственными. И когда оказалось, что это не так, — все немножко удивились.
— И вы тоже?
— Конечно. Наверное, каждый вел свою маленькую тайную борьбу, а потом вышел и увидел, что не только он борется, но еще какие-то люди вокруг. Все немножко офигели от этого.
— В вашем фильме очень необычный звук...
— Изначально я вообще не хотел вставлять музыку в картину, хотелось все построить на звуках, бряках каких-то. Потом музыка мне показалась необходимой. Мы долго ее искали, я вел переговоры с разными композиторами, но в итоге пришел к Баху. К сожалению, от Баха никуда не уйти.
— Вы бы хотели работать вместе с отцом?
— Думаю, это малореально. При всей его замечательности — у нас одинаковый характер. Плюс на плюс дал бы осложнения. А я не могу не слушать своего отца. Поэтому — нет, думаю, что нет.
— Он брал вас на съемочную площадку?
— Конечно, можно сказать, я вырос на ней. Но мои детские впечатления не сильно повлияли на мой фильм, если вы об этом. Дело в том, что до этого я снимал много короткометражек. И как только начинаешь снимать сам, то понимаешь, что не понимаешь ничего. Несмотря на то что я часто бывал на съемках отца, я снимал что-то чудовищное вначале, это было за гранью добра и зла. Я не уверен, что и сейчас понимаю.
— Ваш новый фильм будет цветным?
— Естественно. У меня нет другого выхода — мне нужно переступить через черно-белое кино. И то, что он будет цветным, говорит о нем как об очень тяжелом фильме. Это будет очень тяжело снимать, потому что у меня не такой высокий бюджет и очень много работы над фактурой, над цветом.
— Когда покажете “Последний поезд” отцу?
— Не знаю. Как захочет — так посмотрит. Он сейчас много работает, поэтому непонятно, как и что будет.