В Мосгорсуде начали слушать по существу громкое дело скинхедов, устроивших побоище на рынке в Ясеневе 21 апреля 2001 г. Как водится, первым делом выгнали за дверь журналистов — это уже стало своеобразной традицией для главного московского суда. Но позже сжалились и позволили все-таки представителям СМИ просочиться в зал.
А пока вместе с журналистами-изгоями томился в коридоре единственный потерпевший Юрий Матвеев, пишущая братия с удивлением узнала, что тот не только не обижен на подсудимых, но вообще жалеет, что в 2001 г. обратился в милицию.
— Когда все это началось, мы с женой и внучкой возвращались домой с дачи. Заехали на рынок за фруктами, — рассказал Юрий Николаевич. — Тут все и началось. Мне пришлось защищать жену и внучку, отбиваясь голыми руками от металлических прутьев. Собой я закрыл жену, а внучку спрятал под прилавок. Причем я в тот же вечер пришел в милицию и заявил, что я потерпевший. Но я хотел, чтобы поймали организаторов погрома, а не этих молодых ребят.
И вздохнул:
— На самом деле дурак я, что ввязался во все это. Зла на них я не держу.
...Эти люди однажды уже сидели на скамье подсудимых, в 2002 г., но Фемида тогда расценила, что следствие было проведено спустя рукава, и дело направили на дополнительное расследование. Нынешний процесс должен завершиться чем-то более определенным — ведь на этот раз виновность обвиняемых предстоит оценить присяжным.
Напомним, по официальной версии 21 апреля 2001 г. “группа из 200 подростков в возрасте от 12 до 17 лет, вооруженных обрезками металлической арматуры и камнями, ворвалась на продовольственный рынок в Ясеневе и, выкрикивая лозунги против выходцев с Кавказа, разгромила 29 торговых палаток”. К счастью, обошлось без жертв. На скамье подсудимых в результате расследования этого инцидента оказались Андрей Семилетников, заместитель главного редактора журнала “Русский хозяин”, внештатная сотрудница того же журнала Елена Липилина, курьер одной из столичных фирм Андрей Почукаев, а также Евгений Сержантов и Валерий Русаков.
Во время прошлого заседания адвокаты подсудимых заявили, что прокуратурой при расследовании дела применялись недозволенные методы ведения следствия. Показания якобы выбивались не только из обвиняемых, но и из свидетелей. В итоге в марте прошлого года дело снова ушло в прокуратуру. Устранила ли прокуратура пробелы в деле, покажет суд. Только на этот раз все недочеты следствия будут трактоваться в пользу подсудимых — ведь теперь дела нельзя направлять на дополнительное расследование.
Суду предстоит допросить примерно 20 свидетелей. Но идти туда многие не хотят, судья Петр Штундер даже пригрозил, что их будут доставлять принудительно. А явившиеся свидетели, как назло, почти все забыли о тех событиях и ни в какую не желали опознавать подсудимых.
Например, Роман Сагдеев заявил так:
— Да, я видел Русакова, Почукаева и Семилетникова до суда, но только в отделении милиции, когда всех забирали. До погрома я их никогда не видел.
Тогда встал гособвинитель Борис Лактионов и попросил зачитать показания Сагдеева, которые тот давал прямо в день погрома. Выяснилось, что в тот день знакомый Романа Сагдеева сказал ему, что на выходные намечается акция. Все ее участники собираются у станции метро “Свиблово”. Роман решил пойти, потому что у него много друзей-скинхедов, хотя сам он не скин. Все встретились в намеченное время — их было 12 человек — и поехали на станцию метро “Добрынинская”. Там к ним присоединились еще человек 20. Далее все проследовали на станцию “Теплый Стан”. Когда Сагдеев приехал туда, там уже собралось около 120 человек. Из толпы вышел человек лет 25—27 и велел всем идти к редакции журнала “Русский хозяин”. В показаниях Романа Сагдеева этот молодой человек был описан очень точно и весьма напоминал подсудимого Валерия Русакова.
Рома бледнел на глазах. Из его показаний следовало, что к погрому всех призывал редактор журнала “Русский хозяин” Андрей Семилетников. А задирал толпу Андрей Почукаев — свои его знают как Баламута. В общем, Сагдееву ничего не оставалось, как согласиться со своими прежними показаниями.
Вчера, когда все собрались в зале суда, выяснилось, что не хватает одной обвиняемой. На процесс не явилась Елена Липилина. Очень занервничала ее мама, но объяснить причину отсутствия своей дочери не смогла.
— Я знаю, что она выехала из дома, но почему-то не доехала.
— Поверим на слово, не будем репрессиями заниматься, — сказал судья.
Объявили перерыв. Мама Елены тут же подошла к друзьям своей дочери Андрею Почукаеву и Евгению Сержантову. Она все время задавала им один и тот же вопрос: ну почему у Лены все время на первом месте друзья? Но ребятам явно было не до философских проблем. Они нервничали, потому что не знали, где Елена. Минут через 10 выяснилось, что по дороге в суд Елена упала в обморок и поранила голову. Ее мама сообщила это судье и помчалась домой вызывать дочери “скорую”. А заседание, естественно, отложили.
