Кто же убил диспетчера авиакомпании “Скайгайд”? Ответ на этот вопрос подсказала логика. Задержав подозреваемого, швейцарская полиция дала скупую информацию, сообщив лишь один важный факт: в катастрофе над Боденским озером в 2002 году у него погибла вся семья. Таких оказалось двое, но один из них, башкирский инженер Владимир Савчук, вскоре оказался вне подозрения.
Он не подходил и по приметам: убийца был брюнетом, по описаниям свидетелей, а Владимир — нет. Но главное, он отыскался в Уфе, и следовательно, никак не может быть тем человеком, который сейчас находится в руках швейцарского правосудия. Владимир и сам опроверг эти домыслы корреспондентам “МК”. Он был очень удивлен, когда узнал, что его записали в убийцы.
— Я не покидал уже полгода пределов Башкирии, — развел руками несчастный вдовец. — Этим летом я действительно собирался в Германию на годовщину гибели моей семьи, но даже в страшном сне не мог себе представить, что кому-то придет в голову обвинить меня в преступлении...
Так все версии сошлись на одном: преступник, совершивший дерзкое убийство диспетчера, и осетинский инженер-архитектор Виталий Калоев — одно лицо. Как и у Савчука, его жена и дети также погибли в том злосчастном рейсе.
Правда, швейцарская полиция его имени не называет. В наше консульство в Швейцарии задержанный тоже не пока обращался. “Мы направили по факсу ноту в местный департамент иностранных дел с просьбой подтвердить и информировать посольство, является ли задержанный российским гражданином, и попросили встречи с ним, — сообщил “МК” сотрудник нашей дипмиссии в Берне. — Пока на запрос ответа не было. По Венской конвенции о консульских сношениях 1963 года он вправе рассчитывать на оказание консульской помощи, и его сразу после задержания должны были проинформировать о его правах”.
Эта, казалось бы, незначительная деталь говорит о многом. Убийца, возможно, находится в таком состоянии, что своя личная судьба ему безразлична. Именно так вел себя после гибели близких Виталий Калоев.
У людей, знающих о его трагедии, не поворачивается язык его в чем-либо обвинить. “С этого дня я перестал жить”, — говорил Калоев, похоронив любимую жену Светлану, сына Костика и дочурку Диану.
“Мы хорошо узнали Виталия за эти годы”, — говорят люди, дружившие с Виталием. Их нашла редактор владикавказской газеты “Северная Осетия” Ольга Вышлова. “Человек просто погас, — рассказывает она, — он жил отшельником, каждый день прямо с работы шел на кладбище. Братья — их у него двое — старались вытащить его, но он все больше замыкался в себе”.
“Я знаю Виталия, — заявила “МК” представитель родственников погибших в авиакатастрофе над Боденским озером Юлия Федотова. — Он — сильный, спокойный, образованный и интеллигентный человек. Я совершенно уверена, что он не совершал убийства диспетчера. Я разговаривала с ним по телефону незадолго до этого происшествия. То, что потом телефон Виталия находился вне зоны действия сети, не говорит о том, что он был в Цюрихе. Представители прокуратуры Швейцарии вообще не хотят разговаривать ни с кем из нас. Дело о гибели наших детей закрыто до получения заключения Бюро по расследованию причин авиакатастроф. А заключение это готовится уже два года, и мы считаем, что оно так никогда и не будет готово”.
Но факты все же указывают на то, что страшное горе сломало Калоева, который решился на крайность. Перед Новым годом он побывал в генпрокуратуре Швейцарии. Но там ему сказали, что надеяться не на что: диспетчер будет продолжать работать. И тогда Виталий заявил, что будет добиваться сатисфакции сам. Еще после похорон он отпустил бороду — а по местному обычаю, борода носится в знак траура до тех пор, пока убиенный не будет отмщен.
Из досье “МК”:
Что ждет убийцу диспетчера “Скайгайд” по швейцарским законам?
Прежде всего смертная казнь ему не грозит: уголовное законодательство Швейцарии такой вид наказания исключает. Следовательно, убийцу ожидает тюремное заключение. Если суд докажет, что он действовал злонамеренно или же из низких побуждений, то ему грозит пожизненное или сроком не менее 10 лет (на приговор может оказать также влияние местное, кантональное уголовное законодательство).
Сроки тюремного заключения в Швейцарии широко варьируются: минимальный — 1 год, максимальный — 20 лет.
Высшая мера — пожизненное заключение (регламентируется в отдельном порядке).
Однако наказание преступника может быть смягчено, если “...к этому его вынудило поведение пострадавшего, если он находился под влиянием гнева или боли, вызванных болезнью или чувством несправедливости”. Похоже, именно этот фактор в данном случае имел место.
