Мечтатель

У Сергея Соловьева планов всегда много. Даже слишком. В начале прошлого года все говорили о премьере его чеховского фильма “О любви” и новом проекте с Евгением Гришковцом. В этом — вновь о так и не состоявшейся премьере “О любви”, проекте с Гришковцом, запуске “Анны Карениной” и уже II Международном фестивале кинодебютов в Ханты-Мансийске.


— Вы решили проводить фестиваль регулярно, почему? Откуда появилась идея дебютов?

— Фестивали должны быть регулярными. Нерегулярными бывают только озарения. По моему скромному соображению, наш фестиваль — один из самых полезных фестивалей, уникальная возможность увидеть, куда движется время. Ежегодная отчетная сессия дебютных картин необходима. Мы должны понимать, в какой кинематографической реальности мы живем. Потому что хочешь не хочешь, а это поколение сегодняшних дебютантов и будет образовывать реальность того кино, которое будет в России.

— Фестиваль посвящается Михаилу Калатозову. Кроме его 100-летнего юбилея были еще какие-то причины?

— То, что прошлогодний фестиваль был посвящен Тарковскому, что в Ханты-Мансийск приехали звезды, что Занусси стал председателем жюри, — “не простое украшение” и совсем не виньетка. Все это было необходимым, по делу. Обдумывая открытие фестиваля, мы решили смонтировать картину на материале советской классики. В ней будет всего два титра: “Откуда мы?”, а в конце — “Куда?”. Очень интересно понять, откуда мы и куда идем. А мы все действительно оттуда, из советского кино. Михаил Калатозов — уникальный мастер, совершенно удивительный, настоящий, подлинный, великий андеграунд, андеграунд сверхконформистского вида. Он снял наш единственный фильм, увенчанный в Канне “Золотой пальмовой ветвью”. Я биологически не могу понять, как он в 60 лет, почти моим сегодняшним ровесником, сняв ленту “Летят журавли”, которая переворачивала все устоявшиеся понятия о кинематографической пластике, отправился к черту на рога в тайгу, поселил группу на год в четырех вагончиках снимать “Неотправленное письмо”, самую фундаментальную картину о том, что такое социализм.

— Чем еще собираетесь удивлять на фестивале?

— В прошлом году у нас случился французский перекос, а в этом мы связались с итальянским институтом Лучо ( это их “наше Госкино”). В Ханты-Мансийске покажут четыре лучших итальянских дебюта за последние пять лет. Одну картину — в конкурсе. Мы сможем увидеть, что происходит с великой итальянской кинематографией, которая сделала всю вторую половину XX века. Одновременно готовим программу “Великие шедевры итальянского кино: вторая премьера”. На ней зритель сможет увидеть фильмы, о которых он много слышал, но не имел возможности поглядеть сам. Великую череду имен: Пьер Паоло Пазолини, Федерико Феллини, Микеланжело Антониони, Роберто Росселини завершит сибирская премьера “Мечтателей” Бернардо Бертолуччи. На мой взгляд, “Мечтатели” — одна из самых выдающихся картин последнего времени. Пушкинско-моцартианская картина, с абсолютной свободой.

В этом году для фильмов программы “Дебют-2003” мы учредили приз зрительских симпатий. В прошлом году картина Филиппа Янковского “В движении” не получила приза, но по просьбе зрителей ее показали четыре (!) раза.

Будет приз Павла Лебешева. С ним связана жизнь целого поколения. Свою последнюю ленту он снял в Польше, режиссер Ежи Гоффман привезет ее. Операторская гильдия учредила приз “Лучшему оператору за участие в дебютной картине”. Саша Абдулов придумал очень красивый приз. Те, кто знал Лебешева, помнят, что у него было очень плохое зрение, и он носил очки с толстыми линзами. Саша придумал черный гранитный постамент с Пашиными очками.

— Как получилось, что проект “Анна Каренина” возобновился? Что такое произошло?

— Произошло не со мной, а с обществом. Десять лет назад я один говорил, что обществу это нужно. На “Мосфильме” на левые деньги снимались даже не черные, а чернейшие картины. Самый большой продюсерский кайф был в том, чтобы снять картину и не выпустить ее. Под это дело списывались любые суммы. Когда началось соревнование людоедки Эллочки с Вандербильдихой, я влез с “Анной Карениной”. Я говорил: “Давайте сделаем эту совершенно дикую (по тем временам) картину. Но я убежден, что она будет иметь зрительский успех. Потому что люди вдруг удивятся, когда узнают, что они живут в стране, где жила Анна Каренина, что она переживала из-за того, что изменяла мужу. Это картина диких, придурочных понятий. Но, возможно, это и есть норма, это мы переехали в жизнь придурочных понятий”.

Я очень глубоко верю в несколько понятий. Во-первых, писатель должен жить долго. Во-вторых, детские мечты должны сбываться, обязаны.

Поэтому, когда вдруг заговорили о немыслимых рейтингах “Идиота”, я понял, что час пробил. Первый канал каждый год предлагал мне по три сериала, я отказывался. Они не обижались и на следующий год предлагали новые. И так пять лет. А тут предложили пять серий “Анны Карениной”. Я немедленно взял. Из тех же самых соображений, что и десять лет назад. Потому что убежден, что, пока мы не вернемся к той норме, ничего у нас не будет. Таня Друбич меня спрашивала: про что “Анна Каренина”? Про полноту душевной жизни нормального, хорошего человека. Мы изумительно знаем, из чего состоит вся дрянь человеческая. Но мы совершенно забыли, из каких компонентов состоит душевная жизнь хорошего человека. И еще о красоте этой жизни. Так что ближайший год я потрачу на то, чтобы детские мечты осуществились.

— Кто будет играть главные роли?

— Когда я показал список Косте Эрнсту, он сказал: “Да это стихи!” Это действительно стихи. Каренина будет играть Янковский. Таня Друбич — Анну. Стиву — Саша Абдулов. Долли — Дапкунайте. Вронский мне приснился. Я уже почти утвердил другого актера, но играть будет Безруков. Это решение далось мне труднее всего, но он очень правильно “въехал” во Вронского — не как в “полкового жеребца”, а со стороны Печорина. И все вдруг стало благородно и умно. Съемки пройдут в Москве, в Питере, в Ясной Поляне, в павильоне на “Мосфильме”, в Венеции. Снимать будет замечательный оператор Сережа Астахов, снявший всех “Братьев”. Я-то его знаю со стороны Курехина и Дебижева. Надеюсь, что вся музыка будет Сережи Курехина, с которым мы когда-то заключили контракт на оперу “Анна Каренина”. Если к сентябрю закончим съемки, то к концу года фильм будет готов.

— Так когда все-таки пройдет премьера “О любви”, которую вы уже второй год все обещаете, да переносите?

— (Смеется.) На открытии “Ликов любви”, 8 марта, точно. Хотя мы вот сейчас с вами разговариваем, а копии еще нет. На “Ликах” я сам выйду и расскажу. У меня кончились нервы уже.

— Что же происходило с картиной?

— Мы работали с уникальным оператором Юрием Клименко. И получили совершенно замечательное изображение, а кино для меня — прежде всего искусство изобразительное. Мы обратились на одну из студий с просьбой сделать компьютерные эффекты, и они нам посоветовали оцифровать всю картину. Я пошел кланяться к Швыдкому, чтобы мне добавили денег. Мы оцифровали картину — и в результате полугодовой работы получили трофейные раскрашенные картины. Это было страшно еще и из-за того, что на каждом этапе все было хорошо, а в финале получилась гнуснейшая раскрашенная олеография. Картина исчезла на глазах. Такие технологии требуют прецизионности всех работ, а нам одну работу делали в Норвегии, другую — в Москве, и так далее. Мы с Клименко потратили ровно год, чтобы вернуть картину в первоначальное состояние. Так получилось, что во время работы мы все время печатали позитив. И вот с него мы с упрямством баранов доводили картину до конца.

— А что же с “Дредноутами” и Гришковцом, о которых вы говорили тоже год назад?

— Еще раз с упрямством идиота я повторяю: детские мечты должны сбываться. Это — одна из них. Я читал дневник Льва Толстого, все удивлялся: у него с тридцати двух лет перед каждой записью стояло: “ебж”. Оказалось, это означает “если буду жив”. “Ебж, завтра пойду на охоту... Ебж, не буду больше жрать мясо”... Так вот, ебж, после “Карениной” обязательно сниму Гришковца. Он мне по-прежнему очень нравится...

КСТАТИ

Международный фестиваль кинематографических дебютов “Дух огня” пройдет в Ханты-Мансийске: с 12 по 17 марта.

Одной из сенсаций обещает стать участие в жюри сына легенды мирового кинематографа Роберто Росселлини. Ренцо Росселлини и сам по себе знаменит — он начал с ассистирования отцу (с 1957 по 1973 г.), а продолжил как продюсер и дистрибьютор картин других, не менее значимых режиссеров. Он работал с Бергманом на фильме “Фанни и Александр”, с Феллини на “И корабль плывет” и “Городе женщин”, с Копполой на “Клубе “Коттон”, с Тарковским на “Ностальгии”. И сейчас он — серьезная фигура: президент фонда Роберто Росселлини и “Гомон-Италии”, преподает в новом университете кино и телевидения в Риме.

В жюри также войдет Петер Зеленка, чешский режиссер, завоевавший в прошлом году Гран-при фестиваля “Золотая тайга”. А возглавить жюри обещал наш знаменитый режиссер Алексей Балабанов, снявший “Брата”, “Брата-2”, “Войну”.

В конкурс отобраны 9 зарубежных дебютов и пока один наш — до сих пор не участвовавший ни в одном фестивальном конкурсе, но собравший лучшую кассу за минувшую осень и ставший уже культовым среди молодежи “Бумер” Петра Буслова.



Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру