— Какие приметы у саперов? Да вроде их и нет...
Но в моем шкафчике всегда стоит иконка Святого Георгия. Я как-то у батюшки спросил, кто покровительствует людям нашей профессии, и он сказал, что Святой Георгий. А после взрыва у ресторана на Тверской, когда сотрудник ФСБ Георгий Трофимов погиб, я никому свои перчатки не даю: плохая примета. Я их тогда Гоше одолжил...
Инженер-сапер Максим Морковин работает в инженерно-саперном отделе ГУВД Москвы.
В “заколдованной” группе, которой стабильно достаются все громкие происшествия в столице. И на Тверскую они тогда примчались первыми — только потом, по инструкции, передали свои полномочия чекистам...
Корреспондент “МК” сутки продежурил вместе с милицейскими саперами.
“Заколдованная” группа инженерно-саперного отдела ГУВД Москвы (ИСО) — это 1-я дежурная, под руководством Александра Королева. Она выезжала и на захват заложников в “Норд-Осте”, и на взрывы на Тверской и в Тушине, и на недавнюю трагедию в метро. Коллеги шутят: пора бы эту группу разбавить саперами из других бригад. А то работы остальным не достается — эти всю себе забирают...
— Наш отдел появился три года назад, — рассказывает начальник ИСО Владимир Мовчан. — Основная масса сотрудников, приблизительно 80%, пришли из военно-инженерных училищ или после службы в инженерно-саперных подразделениях Минобороны.
Главная задача ИСО — диагностирование взрывного устройства и подозрительных предметов. Если, прибыв на место, откуда поступил вызов, саперы устанавливают, что устройство самодельное, то дальнейшая с ним работа передается сотрудникам ФСБ — это уже их компетенция. На пульт дежурного ИСО поступает три вида звонков: угроза взрыва, найден подозрительный предмет и найдено уже конкретное взрывное устройство. Каждый из этих сигналов отрабатывает дежурная группа.
— Только что поступил вызов на Ярославский вокзал: там угроза взрыва. Поезжайте, — напутствовал нас с фотокором начальник.
Команда раскладывает в машине оборудование, рассаживается. Зиловский “Бычок” начинает гневно пыхтеть, но все же заводится.
Экипаж 1-й дежурной бригады состоит из четырех человек. Старший инженер-сапер Александр Королев, два инженера-сапера Максим Морковин и Павел Бурлов и милиционер-водитель Виктор Макеев. Работают сутки через трое.
Выезжаем на Страстной бульвар — пробка неимоверная.
— Давай включай музыку! — командует Саша, старший.
Взвывает сирена, и нам кое-как удается пробиться сквозь поток машин. Наш “Бычок” на высоте: прямо-таки дом на колесах! И рукомойничек есть, и микроволновка, и крохотный холодильничек, и столик с компьютером.
— По компьютеру смотрим карту Москвы, чтобы пробки объезжать, — объясняет Максим. — А на холодильник и не гляди: он у нас давно уже греет вместо того, чтобы охлаждать...
Первым на вызов всегда приезжает кинолог с собакой. Еще обязательно подтягиваются пожарные, “скорая” и патруль: а вдруг рванет?!
На вокзале начинаем с осмотра зала ожидания — работа долгая и кропотливая. Нужно пройти по каждому ряду, мимо каждой сумки. Пассажиры с любопытством смотрят на саперов и судорожно прижимают к себе свои чемоданы. Любой одинокий предмет вызывает подозрения. Оказывается, вокзалы уже перестали эвакуировать при одной лишь угрозе взрыва. Потому что обнаглели карманники. Сами звонят, а потом в суете легко “чистят” карманы и сумки...
Все вроде спокойно. Мы спускаемся ниже, к камерам хранения. Тут уже все зависит от собачьего чутья. Обходим первую, вторую, третью камеру — собака спокойна. Добираемся до четвертой. И там овчарка вдруг садится возле большой спортивной сумки.
— Она что-то нашла! — кричит кинолог.
К сумке направляется старший сапер. (“Вы лучше в сторонку отойдите — на всякий случай”, — советует мне Максим.)
Сумку аккуратно снимают с полки и ставят на пол. Ме-е-едленно расстегивают “молнию”. В воздухе повисает тишина...
— Да все нормально: собака фарш нашла! — радостно вопит один из саперов.
Все облегченно выдыхают. “Бывает и так”, — улыбаются ребята.
А бывает и по-другому. Прошлой осенью команду Александра Королева вызвали на Кунцевское кладбище, на котором была заминирована могила. Взрывное устройство состояло из охотничьих патронов и двух банок с бензином. Венцом самодельного творения был камень, который стоило снять с кучи, как все бы рвануло.
— На это и рассчитывали те, кто устанавливал, — говорит Саша. — Придет родственник на кладбище, увидит лежащий не на месте камень и, конечно, захочет его убрать...
Так оно и случилось, но по счастливой случайности бомба не сработала. Возможно, помешала дождливая осенняя погода, потому что само устройство было рассчитано очень точно: патроны подожгли бы бензин, и человек, наклонившийся за камнем, мог в лучшем случае очень сильно обгореть, а в худшем — летальный исход. Александр больше часа возился с этим “изобретением”, пока не обезвредил.
Когда бригада приезжает на место, где обнаружена реальная взрывчатка, с ней всегда работает только один старший инженер-сапер. Остальные страхуют его, подносят оборудование и обеспечивают безопасность окружающих.
— Это негласный закон саперов, — объясняет Александр. — Чтобы, если произойдет взрыв, погиб только один из нас.
Саша в саперах уже 13 лет. Долго работал в оборонке со взрывоопасными объектами. Отслужил в ВВС, где занимался бомбо-ракетным вооружением самолетов. А в 1994 г. пришел в инженерно-техническое подразделение ОМОНа.
— Мне о нем знакомый рассказал — понравилось, я и решил попробовать, — вспоминает Саша. — А когда в 2001-м образовалось ИСО, перешел работать сюда.
Кстати, во время непосредственной работы с взрывным устройством саперы должны надевать специальный взрывозащитный костюм, предохраняющий от осколков. С одной стороны, он, конечно, прибавляет уверенности, а с другой — сильно усложняет работу. Ведь весит он около 40 кг. Как с такой ношей на плечах проводить почти ювелирные работы?
...В тот день на вокзале нам больше ничего опасного для жизни, слава богу, не попалось. По пути “домой” останавливаемся у магазинчика. Паша с Максимом выбегают на минутку и возвращаются уже с мороженым и минералкой.
— Ну, это такие приятные мелочи, — веселится Максим, срывая упаковку.
Едва вернулись, как новый вызов — к метро “Савеловская”. Собираемся у боевой машины марки “Бычок”, ждем, когда соизволит завестись.
— Ну вот, поддержали отечественного производителя, — ругается водитель Виктор. — Не заводится, и все тут!
Что есть, то есть. Денег не хватает ни на новое спецоборудование, ни на автомобили. “Если и дальше все пойдет в таком духе, будем на вызовы на метро ездить!” — ворчат саперы.
Одна из трех имеющихся в наличии машин все-таки завелась. Дальше — все по отработанной схеме. А вызов опять оказался ложным. По статистике, за два месяца текущего года из 557 вызовов лишь в двух случаях в метро была реальная опасность для людей. А по городу насчитали только 16 “истинных” вызовов.
— Как же раздражают уроды, которые таким образом развлекаются! — негодует Павел.
С раздражением и прочими эмоциями каждый справляется как умеет. Кто подводным плаванием увлекается, кто рыбок разводит. Но это — вне работы.
— На работе мы уже давно приучили себя все переживания оставлять на потом, — говорит Максим Морковин. — По дороге на задание думаешь только о том, какая аппаратура понадобится, что может быть за устройство: профессиональные вопросы в голове решаешь. А нервничать начинаешь уже после, когда в отдел возвращаешься...
Бывают сутки, в течение которых саперы выезжают на вызовы до 14 раз. Если успеют перекусить — уже удача. Поэтому профессиональная болезнь у них — гастрит.
Сегодня повезло. Один из тех редких дней, когда удалось не только пообедать, но и поужинать. Максим приготовил вермишелевый суп с грибами, а на ужин — макароны с сосисками.
У 27-летнего Максима — два высших образования: юридическое и психолого-педагогическое. Но ни юристом, ни учителем Максим не стал. Говорит, организм требует острых ощущений. В прошлом году женился — только неизвестно, как к этим самым острым ощущениям относится его жена.
Максим открыл для себя собственный способ борьбы со стрессом. Дома он разводит аквариумных рыбок: очень, между прочим, успокаивает. Квартира сапера уже вместила 18 аквариумов — это, между прочим, 6 тонн воды. А еще у Морковиных живет крокодил по кличке Кошелек.
— Уж очень часто из его брата кошельки шьют — вот мы его так и прозвали, — объясняет Максим.
В отделении у саперов — очень тихо и спокойно. Для уюта тоже поставили аквариум. Можно посмотреть телевизор, послушать музыку. На кухне всегда кто-то пьет чай, в комнате гремят костяшками нард. Ровно до тех пор, пока не простучит по коридору каблуками дежурная Ирина:
— На станции “Черкизовская” — угроза взрыва! — и понеслось.
Захлопали металлические дверцы шкафчиков, зарычал “Бычок”. А по радио — Андрей Миронов: “Шпаги свист и звон бокалов с детства мне ласкали слух...”
— О, это наша! — радуются саперы.
Пока добираемся до “Черкизовской”, кинолог успевает обойти уже всю станцию и теперь сообщает, что собака ничего не унюхала.
— На всякий случай проверим, — решает Саша.
Саперы рассредоточиваются по станции и начинают методичный обход. Но единственной их добычей становится забытая кем-то под лавкой книга. Проверив каждый люк, лавку и даже стены, поднимаемся наверх. Саперы с надеждой смотрят на часы:
— Вот метро закроется, и звонков сразу станет меньше, — мечтает Максим. — Тогда, может, вздремнуть получится... Нам бы только день простоять да ночь продержаться!
