— Кто свидетель?
— Я свидетель. А что случилось?
Из к/ф “Берегись автомобиля”
Хотел бы внести некоторую ясность в вопрос “...как власти начали войну в Чечне”, поскольку из пяти рассказчиков только один (и то лишь на начальном этапе) был, что называется, погружен в контекст. Остальные четверо — те самые свидетели из эпиграфа...
Весной 1994 года, по результатам анализа воздействия положения в Чечне на общественно-политическую, криминальную и военную ситуацию в России и вокруг нее, Федеральной службой контрразведки (ФСК) для Президента России Б.Н.Ельцина был подготовлен информационный обзор, в котором помимо обзорно-аналитической части содержалась и часть резолютивная, то есть предложения по тому, какими могут быть в дальнейшем действия федеральных властей в отношении режима Дудаева.
Понимая серьезность обсуждаемого вопроса, мы не стали, как это нередко случается, предлагать руководству страны какое-то единственное решение, понимая, что точка зрения спецслужб не может навязываться политическому руководству страны.
Итак, в указанном обзоре предлагались несколько различных вариантов: от продолжения политики “ничегонеделанья” до признания независимости Чечни или до ввода войск в Чечню. Приводился также анализ достоинств и недостатков каждого из выбранных вариантов (как показала последующая практика — очень точный анализ).
Президент России Б.Н.Ельцин лично выбрал вариант, смысл которого сводился к поддержке антидудаевских сил в Чечне, самостоятельно сформировавшихся и уже несколько лет боровшихся с режимом Дудаева в меру своих сил и возможностей без малейшей помощи России.
Федеральной службе контрразведки была поставлена задача налаживания и закрепления отношений с антидудаевской оппозицией. Указанная задача была быстро решена. Сформировался и получил официальное признание федеральных властей Временный совет Чеченской Республики во главе с У.Автурхановым, который уже три года не давал Дудаеву распространить свое влияние на территорию Надтеречного района. При этом мы сформулировали исключительно важный принцип: “ни одного русского солдата, ни одного русского выстрела на территории Чечни”, понимая, что в противном случае произойдет немедленная консолидация большинства чеченцев на антироссийской платформе.
После этого решением Б.Н.Ельцина руководство всей работой на данном направлении было поручено одному из федеральных министерств. На ФСК были возложены достаточно ограниченные задачи, связанные со сбором информации и проведением специальных мероприятий. Указанное министерство продолжало руководить действиями федеральных сил по Чечне до 28 ноября, когда Советом безопасности было принято трагическое и поспешное решение о вводе войск.
Что касается операции оппозиционных сил 26 ноября (это, кстати, был уже не первый вход сил Временного совета в Грозный), то действительно при ее планировании и организации были допущены серьезные ошибки. Главной политической ошибкой было привлечение к операции российских наемников, хотя нами предлагались иные варианты. О военных ошибках говорить не буду — это дело специалистов. Специалисты, впрочем, повторили эти ошибки “один в один” уже 1 января 1995 года.
Попытки возложить всю ответственность за развитие событий в 1994 году на сотрудников спецслужб и, в частности, ФСК достаточно регулярны. Причина проста: в силу повышенного чувства ответственности этих людей к вопросам, составляющим гостайну (такие исключения, как известный генерал-депутат, хоть и неприятны, но, к счастью, редки), они не могут защищаться и рассказывать о том, что и как было на самом деле. Поэтому, как правило, журналистам и приходится иметь дело со свидетелями, которые спрашивают: “А что случилось?”
