Во вторник вечером в Московском Доме кино состоялась премьера фильма Романа Балаяна “Ночь светла...”. Представлявший его режиссер предупредил зрителей, что интерес к картине должен неминуемо пробудиться на 13-й минуте. Зал дружно засек время, но какую сцену все-таки имел в виду Роман Гургенович, так и осталось для многих загадкой. Прокатные перспективы ленты туманны, поэтому решить нехитрую задачку, предложенную режиссером, смогут пока только зрители жаркого “Кинотавра”: фильм отобран для конкурсного показа.
Роман Балаян (“Полеты во сне и наяву”, “Храни меня, мой талисман”, “Филер”) не снимал шесть лет. Прервать свое молчание он решил историей об интернате для слепоглухонемых детей. Точнее, не об интернате и даже не о детях — об их преподавателях. Отношения героев в фильме складываются в любовный четырехугольник. Сюжетной завязкой служит приезд в интернат новой стажерки-нудистки Лики (Ольга Сутулова), которая в целях написания дипломной работы решила заняться сводничеством слепоглухонемых. В этом ей начинает активно помогать молодой и перспективный преподаватель Алексей (Андрей Кузичев). Весь фильм герой колеблется, кого же выбрать: работу с детьми или — вместе с дачей в Болшеве — Лику, которую выгоняют из интерната за аморальное поведение. В этого “интеллектуального монаха”, в итоге выбравшего службу, а не дружбу, тайно влюблена немолодая строгая директриса (Ирина Купченко). А директрису безнадежно обожает второй и последний молодой преподаватель интерната Дима (Алексей Панин куда более органично смотрелся в фильмах “Даже не думай!” или “Звезда”). И только сторожа-сантехника-рыболова Петровича (Владимир Гостюхин), который пьет в своей каморке и мухлюет в карточной игре, никто не любит. Хотя, как утверждается в фильме, с бабами он все-таки спит.
В фильме много крупных планов воспитанников интерната: балерины Ольги, которая безошибочно определяет ауру человека; мальчика, который хочет научиться летать; парочки близнецов, развивающих речь с помощью прочтения стихотворения Лермонтова “Парус”...
О фильме и его героях Роман Балаян рассказал в интервью “МК” сразу же после премьеры:
— Роман Гургенович, какую же сцену вы все-таки имели в виду, от которой зрители должны проснуться?
— Эпизод, в котором Ольга определяет ауру слепого воспитанника интерната Саши.
— Дети — это актеры или настоящие воспитанники интерната для слепоглухонемых?
— Они не актеры, но и не слепоглухонемые. Реально слепой только мальчик Саша, мы нашли его в интернате для слабозрячих. Пара близнецов глухонемые, но благодаря нашему фильму их целый месяц учили произносить звуки, потому что так было задумано в сценарии.
— Герой Алексея Панина не похож на молодого преподавателя...
— Если бы вы посетили хотя бы один подобный интернат, то вы увидели бы, что там никто не похож на преподавателей.
— У фильма есть прокатные перспективы?
— Мне кажется, что если зрителей загнать на эту картину, они не останутся к ней равнодушными. Когда они увидят на экране моих героев, слепоглухонемых детей, то это должно вызвать у них сочувствие. После премьеры ко мне подходили люди и говорили, что плакали.
— Разве это хорошо, когда зритель плачет в кино?
— По-моему, в этих слезах нет ничего плохого. Я сам, когда смотрю программу “Жди меня” по телевизору, где люди находят друг друга, нередко плачу, закрыв лицо руками от своей жены.
