Его первый приезд в Москву стал для столичной милиции настоящим стихийным бедствием. Люди ночевали на ступеньках “Олимпийского”, а днем калечили друг друга в чудовищной давке у касс. Стены спортивного комплекса были буквально испещрены признаниями в любви к Томасу. Их отмывали, но на следующий день фанаты снова разрисовывали углем серое здание...
С тех пор минуло 17 лет. Страсти по Томасу давно уж поутихли, и очередной приезд былого кумира миллионов остался практически незамеченным. Вот только на подступах к Кремлю, где на этот раз выступал экс-солист “Модерн Токинг”, стену одного из домов вновь украсила полузабытая надпись: “I love you, Thomas!”
После концерта с Томасом Андерсом встретились корреспонденты “МК”.
— Томас, вы в Москве уже седьмой раз. Что значит сие постоянство?
— Просто люблю приезжать к вам. Очень рад, что поклонники в России и по сей день остаются мне верны. Вот и на этот раз их сердечный и теплый прием дал мне отличный заряд энергии, подарил новое вдохновение. Надеюсь, что и я, в свою очередь, не разочаровал их новыми песнями. А впервые я посетил Россию еще в октябре 1987 года. С тех пор, конечно, в вашей стране многое изменилось. И к лучшему. Я за такие перемены. Сам постоянно мотаюсь с гастролями по всему земному шару, вижу и хорошее, и плохое, многое в этом мире хотел бы изменить. И верю в то, что люди научатся уважать друг друга и принимать различные взгляды. Тогда не будет войн и конфликтов. Мое оружие — песня.
— В Москве вы посетили “Фабрику звезд”, посмотрели на наших юных исполнителей. Интересно, а когда обнаружились музыкальные способности мальчика, которого звали еще не Томас Андерс, а Бернд Вайдунг? С чего начиналась ваша “фабрика”?
— Кстати, в Германии продюсером подобной “Фабрики” является Дитер Болен. Я был удивлен, что ваши ребята не только прекрасно поют, сочиняют песни, но и отлично владеют английским. А мне было пять лет, когда мама подарила мне на Рождество первую гитару. Я не отпускал ее ни на минуту, даже ночью клал ее возле своей кровати. А утром садился у всех на виду, ударял пальцами по струнам и голосил на весь дом. Мама уже не знала, куда себя девать, затыкала уши, наверное, пожалела, что сделала мне такой подарок. А вот моего дядю, бургомистра соседней области, такое зрелище только умиляло. И он решил ангажировать меня. На торжественном открытии зала “Сильвер-Гала” я пел... четыре часа подряд! Вот так состоялось мое первое выступление. Потом я стал принимать участие в конкурсах юных талантов. На одном из таких — конкурсе “Радио Люксембурга” — я и познакомился со своим первым продюсером Даниэлем Дэвидом. Мы записали три сингла, и я выступил в ТВ-шоу. Дальше был большой тур по Германии. Бог мой, как же я волновался, когда впервые вышел на профессиональную сцену перед тысячами людей в “Томи-тип-рок-шоу”! Наверное, так и не смог бы побороть робость, если бы кто-то не дал мне один дурацкий совет: “А ты представь себе, что вся публика... в кальсонах”. Знаете, как ни странно, помогло. Ну а потом началась эпоха “Модерн Токинг”, и чужие советы мне уже стали ни к чему.
— “Модерн Токинг” распался в 1987-м, спустя 11 лет неожиданно воскрес, а в 2003-м столь же внезапно вновь прекратил свое существование. Когда ждать очередного воссоединения?
— Может быть, лет через 20. А может, и никогда. Ведь мы с Дитером Боленом настолько разные люди! В творчестве мы действительно добились успеха, но личная жизнь была у каждого своя. Отработаем концерт — и разбегаемся в разные стороны. Сейчас для меня намного комфортнее делать сольную карьеру.
— Томас, когда вы выступали в “Модерн Токинг”, многие были уверены, что вы с Дитером... Как бы это помягче... нетрадиционной сексуальной ориентации. Как реагировали на те слухи?
— Да, многие про меня так думали. Потому что я не так высок, не слишком силен, экстравагантно одевался, да еще любил носить украшения. Мне неприятно, когда так говорят, но это не задевает чувство моего достоинства. Пусть говорят! Сплетни и слухи — это неизбежные издержки нашей профессии.
— Но потом вы подстриглись, стали неброско одеваться, убрали украшения...
— Просто в одно прекрасное утро я понял, что этот имидж уже не для меня. Я изменился не только внешне, но и внутренне.
— Переболели звездной болезнью?
— На мой взгляд, нарциссизм — болезнь незавидная. Я такой же человек, как и все. Звездные заморочки не для меня! С годами я вывел принципы “теории позитивного мышления”, которыми сейчас и руководствуюсь. Они просты. Доверяйся Богу — он мудрее нас и знает, что делает. Не думай, что о тебе забыли и для тебя нет места в этой жизни, — Бог помогает и слабым, и сильным. Он заботится о несчастных, но больше любит тех, кто умеет радоваться жизни. Умей слышать и распознавать знаки судьбы. Если тебя сегодня преследуют неудачи, если ты попал в черную полосу, следует понимать, что это испытание, предупреждение, проверка на прочность. И если ты извлек урок, то затем обязательно последует белая полоса. Так ты создаешь вокруг себя светлую ауру, которая защищает тебя от злых людей, упаднических мыслей, несчастий. Иногда события в жизни происходят совсем не так, как нам хочется. Нам это кажется несправедливым. Но из каждой, казалось бы, самой негативной ситуации мы можем вынести для себя нечто позитивное.
— В один из дней пребывания в Москве вы заехали в “Детский мир”. Если не секрет, какую игрушку купили в подарок своему сыну Александру?
— Бу-ран-тино.
— А-а... Буратино! А какая игрушка была у вас в детстве любимой? Или строгие родители заставляли вас целыми днями заниматься музыкой и вам было совсем не до игр?
— Мои родители были не очень строгими. Я чтил их основное правило — никогда не опаздывать к воскресному обеду. А моей любимой игрушкой была кукла Барби с длинными золотистыми волосами. Я мечтал влюбиться в такую же девушку. И когда мне исполнилось 18 лет, моя мечта материализовалась. Ее звали Стефани, ей был 21 год. Меня пригласили на вечеринку в моем родном городе Кобленц в качестве певца и пианиста. Сначала Стефи увидела меня в большом авто моего отца. А потом услышала, как я пою. Через несколько недель мы встретились на дискотеке в Бонне. Я пригласил покататься ее по окрестностям столицы, затем мы вышли в городском парке. Мне так нравилось ходить с ней рука об руку, но Стефи это казалось неудобным — она была куда выше меня ростом. Но я так крепко взял ее за руку, что ей пришлось покориться. Хотя вообще-то с девушками я всегда был застенчив. Никогда не говорил: “Я люблю тебя!” Но всегда писал об этом в письмах и на пластинках. Ну а моя “куколка” Стефи потом познакомилась с более взрослым и опытным мужчиной, и мы расстались.
— Однако долго вы не страдали. Ведь в вашей жизни вскоре появилась Нора, точнее, Элеонора, а если еще точнее, Изабель Баллинг. И у вас все так красиво начиналось...
— Нора стала моей женой, когда мне был 21 год, а ей — 20. Свадьба была пышной. Когда мы выходили из церкви, на улице встретили целую толпу людей с десятками маленьких собачек нашей любимой породы йоркшир-терьер, у каждой из которых на шерстке были повязаны белые бантики. Пока мы ехали до ресторана, по всей окрестности звучала песня “You’re My Heart”. А брачная ночь у нас прошла в отеле “Солнечная аллея”, что на Свиной горе. Всю ночь мы рассовывали по вазам цветы и разбирали подарки: аппарат, который делает килограмм мороженого за 20 минут, перстни с печатью семьи Баллинг, золотой скрипичный ключ, серебряные бокалы для шампанского... Когда мы поехали в свадебное путешествие на Канарские острова, Нора взяла с собой 18 пар туфель и несметное количество одежды, чтобы каждый день надевать новое. Мы тащили с собой 9 чемоданов и двух собачек: Мики и Дейзи. Рано утром бродили по пустынному пляжу, а вечером пили в баре эротические коктейли. Ночью приходилось заворачивать трубку телефона в полотенце, так как аппарат трезвонил каждую минуту. Так развлекались мои поклонницы. Днем же от них приходилось спасаться бегством.
— Нора — очень красивая женщина. У вас, наверное, тоже было немало соперников?
— Моим главным “соперником” стал тот субъект, который отвоевал свое право... спать в нашей постели. На атласном покрывале всегда дремал кот Неро. Мы его в шутку даже называли “горячо любимый и желанный друг по постели”.
— Кстати, о котах. Почему в вашем доме всегда было огромное количество этих милых созданий?
— Все очень просто. Я завел кота и кошку. И они по законам биологии начали размножаться. Поэтому у меня действительно одно время была целая тьма этих существ. Потом пришлось почти всех раздать, потому что из-за постоянных гастролей мне просто некогда было за ними ухаживать.
— О ваших отношениях с Норой рассказывают разное. После вашего развода прошло уже много лет. Что теперь вы можете сказать о своей первой супруге?
— Ну что сказать... Мне импонировали ее деловые качества, умение в нужную минуту стукнуть кулаком по столу. Мне казалось, что мы отлично дополняем друг друга, что вместе мы — сила. Теперь я предпочитаю в женщине несколько другие качества — такие, как спокойствие, сдержанность, дипломатию. Нора действительно красива, но очень своенравна. Например, она всегда говорила, что у меня потрясающе красивые волосы, и ни в коем случае не разрешала мне их стричь. Как-то мы жили в отеле в Мюнхене. Нора забыла дома шампунь и заказала его по телефону. Через несколько минут в дверь постучали. Жена осталась в ванной, а я быстренько накинул халат и открыл консьержу дверь. Парень долго извинялся, что у них нет того шампуня, который мы заказывали. При этом он почему-то все время называл меня... “фрау Андерс”! В конце концов, мне это надоело, и я... распахнул халат. Под которым, естественно, ничего не было. Консьерж, бедняга, только и смог вымолвить: “О Боже, кажется, сегодня я встал не с той ноги!”
— Почему же вы все-таки расстались с Норой?
— Она была очень цепкой и ревнивой. Мне это просто надоело. Мы поженились в конце 1984 года, а уже через месяц “Модерн Токинг” вышел на первые места во всех хит-парадах. В воображении Норы шоу-бизнес выглядел так: все развлекаются с “легкими” девушками и купаются в шампанском. Нора решила, что женщины станут для нее безопасны только в том случае, если она сама будет их от меня отгонять. Когда на одной телепередаче наше выступление должна была объявлять очаровательная девушка, жена даже пыталась запретить мне выходить на сцену... После расставания с Норой я нередко влюблялся. Правда, чаще всего женщины реагировали так: “С ним? Никогда! Он мог бы иметь любую!”
— Ваша личная жизнь сложилась весьма оригинально. У вас миллионы поклонниц во всех странах мира, а свою нынешнюю супругу Клавдию вы встретили в родном городке Кобленце. Как это произошло?
— Мы познакомились случайно. Хотя правду говорят, что все случайности закономерны. Я зашел как-то с друзьями в кафе и увидел там симпатичную девушку. У нее был такой грустный взгляд, что мне захотелось ее развеселить. Я подошел к ней и спросил: “Привет, ты откуда?” Оказалось, что Клавдия живет в моем родном городке. Мы разговорились. Тогда она даже вида не подала, что знает меня. Как раз это мне и понравилось. Скромная девушка, по специальности лингвист, работала в компьютерной фирме. Я рад, что Клавдия не имеет никакого отношения к артистической среде. Вскоре мы поженились (свадьбу устроили в старинном замке), Клавдия бросила свою работу и стала заниматься моими делами. Мы вместе ездили на гастроли, пока не родился сын... Конечно, я счастлив, когда нахожусь на сцене. Но самые радостные минуты в жизни — именно те, которые я провожу в кругу своей семьи. Ведь по своей натуре я человек домашний. По вечерам мы сидим в гостиной у камина, разбираем письма фанатов, читаем их. Я давно мечтал о такой идиллии. И вот встретил женщину, с которой мне спокойно и надежно.
— Кем вы видите в будущем своего сына?
— Не знаю, пойдет ли Александр по моим стопам. Главное, чтобы он был счастлив, нашел свой путь и открыл в себе свой талант. Ведь у любого человека есть особые способности, но далеко не каждый способен обнаружить их в себе.
— Вы смогли. Можете назвать себя везунчиком?
— Судите сами. Я пережил много катастроф и одну тяжелую аварию в 83-м году, когда погибли родители моей первой жены. Во всех переделках я оставался цел и невредим. Все знают историю “Титаника”: один человек не смог купить билет, так как они уже были распроданы. Я бы в такой ситуации смирился и сказал: “Не судьба!” А он поступил иначе — перекупил билет у одного пассажира за огромные деньги. И с этим “счастливым” билетом утонул.
— Предпочитаете тихую гавань? Не скучно?
— На эстраде мне самого себя уже не превзойти. Это я отлично понимаю. Может быть, меня еще ждут “шторма”, но только в какой-нибудь другой области. Я уже дебютировал в качестве ведущего на немецком ТВ. Говорят, успешно. С радостью снимусь в кино. Но только в роли какого-нибудь злодея! Не могу же я играть положительного героя, то есть — самого себя.
