Анатолий Лысенко более 20 лет проработал в “молодежке” — легендарной редакции программ для молодежи и юношества ЦТ, откуда вышли почти все нынешние телезвезды и функционеры во главе с Лесиным. Создал “Взгляд”, стоял у истоков ВГТРК и ТВЦ. И сегодня Лысенко не почивает на лаврах. Президентствует в Международной академии телевидения и радио. И снова трудится в кадре в “Программе передач на вчера” на Первом канале. Вчера ему исполнилось 67 лет.
— Говорят, вы просто кладезь телевизионных баек...
— Да из баек и анекдотов ведь и состоит история. Самый удивительный случай на ТВ был с Брежневым. Его показывали по первой программе. И вот Леонид Ильич в кадре вместо своего привычного шамканья вдруг звучно так говорит на всю страну: “Ана-а-фема!” И так раза два. Мы решили, что сошли с ума. Не прошло трех минут, как у дверей всех аппаратных стояли серые мальчики. И приказывают всем: не выходить, сидеть в аппаратной. Перерыли все, искали от сионистов до агентов ЦРУ. Ни хрена! А просто, видимо, какой-то кабелек, который нес звук со второго канала, где показывали фильм “Анафема” по Куприну, сомкнулся с кабельком, несшим картинку с первого. Это техника или Господь Бог — не знаю до сих пор.
— Анатолий Григорьевич, из вашей “Программы передач...” ясно, что люди, руководящие нынешним телевидением, не взялись ниоткуда, а вышли из “того” ТВ. Что же с ними “по дороге” случилось?
— Да, практически все из “молодежки”. Михаил Лесин в “Веселых ребятах” просил прохожих: “Сделайте доброе дело, дайте в ухо!” Ему с удовольствием давали, и он уходил. Понимаете, меня пугает даже не реклама и безвкусица. Меня пугает фантастическое клонирование каналов. Я даже уже начинаю примиряться с Малаховым хотя бы потому, что он лицо меняет. То зарастет бородой, то побреется, то курточку какую-то наденет. Ну хоть какое-то разнообразие. Это все-таки не “Окна” и не Нагиев, который прозрачными глазами смотрит на вас с таким удивлением: “А вы что, недостаточная сволочь для нашей передачи?” Поэтому я сейчас почти не смотрю ТВ. Я читаю книги.
— Куда же подевались все оригинальные идеи?
— А сегодня человек приходит без идей, но со словами “у меня есть спонсор”. Тогда о чем лай?
— Но какие-то проекты все же прорываются сквозь сплошную коммерцию ТВ.
— Однажды я в больнице лежал, и мне Леня Ярмольник притащил сценарий “Барака”. “На этот фильм, — говорит, — конечно, денег не найти. Сами посудите: нет ни секса, ни стрельбы. Если бы еще кого-то в туалете утопили, но и этого нет”. Я прочитал эту штуку и думаю: “Боже мой! Нужно это снимать!” Потом я был так счастлив, что этот фильм и Госпремию получил и что люди его смотрят. Не могу сказать, что “Барак” — мировое явление, но фильм-то пробуждает что-то, человек, который его смотрел, сделает в своей жизни на одну гадость меньше.
— Наше современное ТВ — в какой-то степени и ваше детище, его делают ваши ученики.
— Я очень подозрительно отношусь к слову “ученики”. Тот же Костя Эрнст говорит, что это я подвиг его делать когда-то самостоятельную передачу. Тот же Якубович, тот же Леня Ярмольник. Но мне все-таки приятнее, когда люди говорят, что они мои коллеги. Вот я очень многое взял у Володи Ворошилова. Мой ли он учитель? Наверное, нет. Телевидение — более сложная штука. Здесь уместнее понятие школы.
— Но троицу ведущих “Взгляда” все-таки вы создали?
— Знаете, только раз в жизни человек попадает в нужное место и в нужное время. Когда нашли этих ребят — Вакуловского, Любимова, Листьева, Диму Захарова, — с ними работал Толя Малкин, очень серьезно. Потому что, когда на них в первый раз навели камеры, это были дети, больные ДЦП. Хотя не в кадре они были люди, преисполненные собственного величия. Они же читали зарубежные книжки. “На 11-й минуте здесь должна быть психологическая пауза”, — объяснял мне, например, Дима.
— Уже столько лет прошло, как Владислав Листьев ушел из жизни, а нет на ТВ человека, которому бы так же доверяли. В чем его феномен?
— Я думаю, это опять то, о чем я говорил, — нужное время и нужное место. В этой компании Влад был аутсайдером. На него не ставил никто. Он не был лидером. Он был нормальным парнем, гуленой. Таких, как он, было тогда невероятное количество в Домжуре. Они приезжали, сидели, пили пиво, трепались, кадрились, уезжали с девочками, возвращались и снова пили. За пьянку мне пришлось как-то его увольнять. Пока в его жизни не появилась Альбина. Она просто стальной человек, Пигмалион. Когда они познакомились, он был беспризорным каким-то. Он уходил от жен фантастически: в одних тренировочных штанах. Альбинка пробудила у Влада честолюбие. Он стал доказывать, что не третий.
— Почему “третий”? Были и другие ведущие — Мукусев, Политковский.
— Володя Мукусев был невероятно счастливый журналист. К Володе материалы падали с неба. Мукусев записал ребенка, который пел “прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко...” так, что слезы лились. И сам же Володя плакал. Народ бросился усыновлять мальчика. “Володь, как его фамилия?” — “Да не знаю. Он мне чего-то глянулся, я его записал...” А просто Мукусев любил только самого себя. И хотя он потом предал ребят, но мне его жалко. “Молодежка” никогда не сдавала своих. А тут все сказали: “С тобой работать не будем”. И исчез человек. 17 лет прошло, а он все пытается выяснить, кто прав, кто виноват.
— Как же Листьев из “аутсайдера” стал телезвездой №1?
— Тогда в Верховный Совет выдвинули Любимова, Политковского и Мукусева. Выдвинули и Влада, но он напился пьяным и на собрание не пришел. Дима и я отказались. Но если бы мы выдвинули вдобавок и нашу секретаршу, ее бы тоже избрали, такова была популярность “Взгляда”. И вот казалось бы: Саша — депутат, очень известный человек. А популярность — у Влада, который делал для этого гораздо меньше движений. В нем не было академичности Димы, не было “слишком” хорошего воспитания, как в Саше, который “с детства пил кока-колу”... Чувствовалось, что Влад с детства мог принять и портвейн. Он был своим человеком. Это очень важная штука на ТВ — стать своим.
— Многие связывают его убийство с назначением на пост гендиректора ОРТ.
— Я уверен, что его смерть была связана только с его бизнесом. Никакой опасности ни для телевизионного, ни для рекламного бизнеса Влад не представлял. Не тот уровень. И все эти версии о Березовском... Я понимаю, что Березовского сегодня можно обвинить даже в извержении на Мадагаскаре. Власть тогда была у этих людей, и они за 15 минут могли бы посадить на место Влада другого человека. И совершенно необязательно для этого его уничтожать. Думаю, виною был его собственный мелкий бизнес. Скорее всего он походя обидел кого-то из отморозков. Они-то, собственно, тогда и занимались мелким бизнесом. А отморозки — они отморозки и есть. Возмущает другое — его смерть использовали как попытку свести счеты. Я видел четыре пленки, на которых люди, занимающие огромное положение в стране, стучали в кадре друг на друга. Мерзко, отвратительно до тошноты. Никто так и не узнает, кто убил Влада. Хотя уверен, что воровской мир знает.
— А если бы Листьев остался жив?
— Знаете, как мне один человек сказал: грешно, конечно, но представьте себе сегодня 70-летнего старенького, низенького, краснолицего генерала Гагарина. Влад Листьев ушел звездой.
— Кто у нас теперь “за Листьева” — Дибров, Парфенов?
— Дима, конечно, небесталанный человек. Некоторые его вещи я смотрю просто с удовольствием. Но в нем город Ростов, неистребимый Ростов. И за ним, как за Парфеновым, нет жены Лены Чекалиной. Ведь когда Парфенов пришел на ТВ, он, хотя и владел очень приличными знаниями — типичный сын учителей, но был такая глухая провинция! Вологда в нем очень чувствовалась. Хотя, этого не отнять, был невероятно трудоспособен. Но за ним стояла Лена Чекалина — со стальной волей, знаниями, жесткостью, неудовлетворенными амбициями. Она вела его по жизни. Или Олег Добродеев и Женя Киселев. Ушел Добродеев, и Киселеву в “Итогах”, кроме бэканья и мэканья, самостоятельно ничего не удалось. “Э-э-э” он произносил авторски просто блестяще, а больше ничего. Самостоятельность на ТВ — вообще очень редкая штука. Вот Оля Романова на RenTV. Вот ей никто не нужен. На мой взгляд, она суперведущая.
— Анатолий Григорьевич, кому нужна ваша “Программа передач на вчера” о старом телевидении?
— Я очень люблю всякие байки о ТВ и знаю их огромное количество. Когда на АТВ стали бродить мысли об этом, руководители Анатолий Малкин и Кира Прошутинская предложили мне такую программу вести. Хотя в первый раз эту идею предложил мне Лесин. Сказал: “Папа, ты так много знаешь этих историй, было бы здорово!” Понимаете, какая штука — истории ТВ толком нет. Может, потому что раньше это считали ненужным, не такое уж важное искусство... Но сейчас, когда спохватились...
