Вторая часть “Убить Билла” только-только вышла на экраны Америки и вмиг взлетела на вершину кино-хит-парада — первое место по сборам в американском кинопрокате за прошлый уик-энд — 25,56 миллиона долларов.
До московской премьеры осталось меньше двух месяцев. Причем, как сообщили “МК” прокатчики фильма, по всей вероятности новое кровавое творение Тарантино откроет 18 июня Московский Международный кинофестиваль и, возможно, представит фильм столичной публике сам Квентин Тарантино.
Накануне лондонской премьеры корреспонденту “МК” Алене Мучинской удалось посмотреть фильм и взять эксклюзивное интервью у Умы Турман, приехавшей в Британию представлять свою новую грандиозную работу.
Когда мы встретились в ее номере отеля, было далеко за полдень, но на лице Турман не было ни капли косметики. Она постоянно теребит что-то в руках и время от времени нервно откидывает светлые пряди назад. Она меня просто очаровала — мягкостью, дружелюбием, искренностью. Несмотря на то что является “лицом” Lancome, Ума, по своему собственному признанию, особенно модой не увлекается. На встречу она пришла в голубых джинсах, белой футболке с открытым вырезом и черном приталенном пиджаке.
— Жизнь очень короткая штука, — неожиданно говорит она. — Надо наслаждаться, пока есть возможность...
— Тебя часто называют музой Тарантино... — начинаю я наше интервью.
— Я никогда не называю себя его музой, — перебивает она.
— Я не сказала “ты называешь”, я сказала “называют”.
— Квентин это сказал однажды, и с тех пор все повторяют. Я не понимаю этого слова, — возмущенно продолжает она. — Ну, что такое “муза”? Это что за вещь такая? Все равно что назвать кого-то “единорог” — ну, кто это такой, а?
— Хорошо, не нравится “муза”, сам Тарантино называл тебя “моя актриса”, так можно выразиться?
— Можно, — кивает она.
— Спасибо. Так вот, “Убить Билла”, особенно его вторая часть, — это вообще какое-то объяснение в любви к тебе...
— Или в ненависти, — опять перебивает она, — смотря как на это взглянуть. Вымазать в грязи? Закопать под землю? Обломать все ногти?
— Ты понимаешь, о чем я… И потом, ты все равно выглядишь в фильме потрясающе.
— Для меня знаешь что важно? Вот это обоюдное чувство доверия друг к другу. И в этом фильме мы оба, оба учились новому. Мы пытались дотянуться до нового уровня. Квентин учился ставить фильмы “экшн”. Я — училась играть этот экстраординарный характер — сильной, в первую очередь физически сильной женщины. И только благодаря взаимному доверию, вере друг в друга нам удалось достигнуть некоторых высот. Это было феноменальной работой, иногда — изматывающей, иногда — веселой… Возвращаясь к вопросу, я ничего не могу сказать о том, как быть музой, зато могу сказать о моей преданности и обязательствах перед режиссером. О моей любви к профессии. То, что он говорит обо мне, — это, я думаю, желание воздать мне должное. Своеобразное “спасибо”.
— Как эффектно ты расправилась с Биллом!
— Квентин подошел ко мне и сказал: “Это — твоя лучшая сцена во всем фильме”. А я ответила: “Это — моя лучшая сцена во всей моей карьере”.
— А как все начиналось? В титрах указана сноска на оригинальную идею “Q & U”.
— Мы сделали это вместе. Лет 10 назад у нас состоялся разговор, в котором и родилась идея фильма. Как и написано в титрах — Q и U (первые буквы имен Квентина и Умы. — А.М.). Мы говорили о жанре фильма-мести, такого эпохального отмщения. И в ту ночь Невеста, Беатрикс, была рождена. Тогда же и была придумана сцена расстрела свадьбы Невесты, и мы придумали сцену, как женщина в залитом кровью платье ведет машину по дороге в одном ей известном направлении. Квентин в мгновение ока придумал Билла. Он тогда написал 9 страниц, с основными героями. А потом, 6 лет спустя, он писал “военный сценарий” и, кажется, несколько застрял в нем. И вдруг — мы встречаемся, и — бам, мы стали говорить о той, старой идее. Он вдруг воодушевился, и с того момента сценарий стал обрастать мечами и всеми остальными элементами азиатских способов борьбы. Мы пересмотрели огромное количество фильмов — китайских, японских, вестернов, в конце концов я уже больше не могла подходить к телевизору. Когда он присылал новую стопку видео, я аккуратно убирала ее подальше. Квентин любит рассказывать истории, раздумывать над характерами. То, что выходит из него, — может быть, очень сырое, он потом нарабатывает, додумывает драматизм действия. Смысл появляется позже — в игре, в постановке, во время съемок все оживает.
— И что думаешь о Квентине после десяти лет знакомства?
— Да, мы встретились очень давно... Он необычайно интересный человек. Он уникален. Я никогда не видела, чтобы человек так фонтанировал идеями... Между нами существует крепкая связь. Мы много вместе работали — он давал мне потрясающие роли… Я не знаю, как это назвать — симпатия, влечение…
— Съемки “Убить Билла” “убили” твою семью? (Брак Умы с актером Итаном Хоуком распался еще во время промо-тура первой части “Убить Билла.”) Как ты прокомментируешь заявление Итана в одной из телепрограмм, что вы расстались из-за того, что ты много работала и хотела “быть звездой”?
— Я не думаю, что Итан обвинял меня... Скорее он хотел оправдаться сам.
— Прошло уже какое-то время…
— На самом деле это ничего не значит. Не знаю, разводилась ли ты в своей жизни, но ничего интересного в этом нет. Людям хочется перемен, но перемен таких, как поехать отдыхать на Багамы, например. Никто не хочет перемен, когда у тебя сгорает дом. Я не знаю, когда это все залечится, говорят, рана затягивается. Пока я живу только сегодняшним днем. (Их дочери Мае-Рэй — 5 лет, а сыну Роану всего 2 года. — А.М.)
— Но это правда, что съемки в “Убить Билла” помогли справиться с ситуацией — легче все пережить?
— Нет, — растерянно говорит она. — Я никогда такого и не говорила, — и она начинает теребить волосы. А потом добавляет: — Это — абсолютная неправда.
И ее глаза наполняются слезами. После паузы мы продолжаем разговор.
— Как ты считаешь, что будут думать твои дети, увидев тебя в этом фильме? Тарантино заявляет, что ваш фильм могут и должны смотреть 12-летние подростки.
— Увидим, что будет лет через десять, — смеется она. — Честно говоря, не знаю… Моя дочка, наверное, будет рада видеть маму сильной, несокрушимой — победительницей…
— Ты была победительницей в каждой битве, и одной из самых сложных было столкновение с Элль Драйвер.
— Мы снимали этот эпизод около трех недель. Не говоря уже о нескончаемых технических упражнениях, снимать боевые схватки — сложно. Физически и морально — очень тяжело. Кроме того, наша битва постоянно обрастала новыми и новыми деталями. Например, когда я засунула ее голову в унитаз — это пришло спонтанно, просто появилось из ниоткуда. Да и Квентин постоянно добавлял на площадке что-то к тому, что он придумал раньше, — он очень остроумен.
— В фильме столько жутких сцен. Каково было, скажем, наступить голой ногой на глазное яблоко? Пусть даже и на ненастоящее?
— Мерзейшее чувство, грязная работа. Хотя лежать в гробу, быть перемазанной в полном дерьме — тоже никакого удовольствия, поверь мне. Месяц я просыпалась и думала про себя: “Так, опять в гроб сегодня лезть придется”. Или: “Сегодня опять буду покрыта грязью…”
— Это может сравниться со съемками “Криминального чтива”? Ты однажды сказала, что ужасно нервничала перед сценой танца с Траволтой.
— Я нервничала до начала съемок. Ой, это было ужасно — я его помнила звездой из “Лихорадки субботнего вечера” и “Бриолина”, этаким Королем Танцев. Я чувствовала себя овечкой рядом с ним. А потом… Джон — просто потрясающий, всю нервозность как рукой сняло.
— Ума, а если будет предложение из России, ты хотела бы сняться в нашем фильме?
— Если ты посмотришь на мою фильмографию — в смысле, на мою работу — то увидишь, что в основном я снималась в европейских фильмах. Поэтому — да, я с удовольствием.
— Вторая часть “Убить Билла” заканчивается фразой: “В джунглях все спокойно”. И что дальше?
— Да, — задумчиво отвечает она. — Беатрикс будет жить безмятежно и счастливо еще 10, а может быть, и 15 лет.
— Пока не вырастет Никки — дочка убитой тобой в первой части Медноголовки?
Она загадочно улыбается:
— Билла номер три не будет, это точно. А в остальном — не знаю, не знаю…
Ума лукавит. Тарантино уже обещал третью часть. “Я собирался снять продолжение через десять лет, однако теперь я понимаю, что следующий фильм выйдет не раньше, чем через лет пятнадцать. Я уже разработал целую мифологию нового фильма, — заявил он недавно. — Все деньги Билла достанутся Софи Фаталь (Джули Дрейфус). Она вырастит Никки, и девушка начнет мстить Невесте за убитую мать. Никки также заслуживает реванша, как и Невеста”.
Шоу не заканчивается никогда.
