Хочешь озолотиться — создай новую религию.
Хочешь власти — обрати в нее богатых.
Директора процветающих предприятий и президенты банков, высокопоставленные чиновники и политики, как простые школяры, ловят каждое слово из уст “учителей жизни”. Посещать тренинги личностного и профессионального роста в определенных кругах стало не просто модно — жизненно необходимо.
Это явление уже окрестили “вторым исходом” на Россию тоталитарных сект.
В редакцию позвонила девушка: “Спасите моего брата. Он записался на странные образовательные курсы, довел жену до отчаяния. Он всегда был таким здравомыслящим, а тут как с цепи сорвался — его будто подменили. Брат даже собирается часть бизнеса подарить своим “учителям”. Говорит, за то, что они помогли ему отбросить ненужное. Но ненужными оказались мы, его родные…”
Первый раз за пятнадцать лет совместной жизни Игорь не пришел ночевать... Жена Тамара отправила дочь спать, и кинулась к телефону.
Попал в аварию? Задержался по делам бизнеса? А может, он решил уйти от нее?
Наконец около трех ночи звонок: “Я был на тренинге, мы занимались 12 часов подряд, — восторженный голос мужа показался совсем чужим. — Теперь надо поспать хотя бы 6 часов, иначе организм не выдержит. Я тут у новых знакомых остановился, мы улеглись штабелями, а утром — снова на тренинг. В офис я завтра не пойду, это одно из условий. Скоро ты меня не узнаешь”, — Игорь повесил трубку.
Друзья называли их идеальной парой. Мальчик из многодетной рабочей семьи, неизбалованный, открытый, Игорь на первом же свидании признался Тамаре в том, что хочет, чтобы будущая жена была похожа характером на его самоотверженную мать: “Мама недоедала, зато каждому из нас дала профессию, о которой мечтал!” Независимая Тамара, напротив, хотела быть хозяйкой себе и мужу.
После короткого романа молодая семья отбыла в воюющую восточную страну, где Игорь работал военным переводчиком.
В начале 90-х Тамара посоветовала Игорю взять кредит — вскоре муж стал владельцем универсального магазина. Она думала, что он тоже доволен их совместной жизнью...
— Я не позволю тебе больше манипулировать мной, — заявил Игорь через три дня жене. — У меня теперь другие ориентиры и цели.
О том, что произошло на том тренинге, он не рассказывал, ссылался на “подписку о неразглашении”. Но недолгие эйфория и “смелость” вскоре сменились депрессией.
Через неделю он отнес еще 17 тыс. руб. на “продвинутые курсы”, которые длились десять дней. Режим “тренировок” стал интенсивнее. Игорь сообщил жене, что, если он “окажется достойным”, то его возьмут в завершающую “лидерскую программу”, которая продлится три месяца и обойдется в 14 тыс. деревянных.
Вскоре в автомобильной катастрофе погибла одна из слушательниц курсов. Это посчитали трагической случайностью. Но в начале марта, развив скорость “бээмвэшки” до 180 км, в серьезный переплет угодил и сам Игорь. Его машину закрутило на МКАДе, он врезался в рекламный столб. О случившемся мало что помнил. “Брат выжил чудом, выложил кучу денег за ремонт, — говорит Елена. — Но продолжал твердить как робот: “Неужели ты не понимаешь, что это вы во всем виноваты. Я сдерживал себя, чтобы не сделать вам больно, — и вот результат. Единственное, где мне хорошо — это на тренинге!”
Тренинги “Синтон”, “Академия фронтальных проблем” имеют российское происхождение. “Lifespring”, “Фиолетовые”, “Аватар”, “Эст”, “Форум” — пришли с Запада, многие были необычайно популярны в 70-е годы, пока не произошел ряд скандалов.
С 74-го по 90-й год в Америке состоялось больше 30 судебных процессов, на которых было доказано, что выпускники “Lifespring” кончали жизнь самоубийством, умирали в процессе учения или попадали в психиатрические больницы с нервными срывами. Компенсации жертвам подобных тренингов составили десятки миллионов долларов, после чего их популярность сошла на нет. В Москве эти проекты, напротив, набирают обороты.
— Многие тренинги здоровья и личностного успеха, которые длятся бесконечно — это разновидность тоталитарных сект, психокульты, — убежден Александр Дворкин, специалист-сектовед. — Ошибкой было бы считать, что секты используют в своей “работе” только религиозные мотивы. Прежде руководители сект нуждались в массовости, поэтому работали достаточно грубо и с малообеспеченными слоями. Сейчас тоталитарные организации стремятся застолбить положение в политических кругах и в бизнесе. Они хотят власти и денег, поэтому и завлекают людей этого круга.
Бизнесменов и чиновников, желающих изменить себя к лучшему, вырывают из привычного режима и помещают в изолированное пространство, где искусственно создают для них стрессовые ситуации. Бесконечное внушение при помощи музыки, слова, света. Группу заставляют принимать участие в массовых провокационных упражнениях, публично исповедоваться в своих проблемах и грехах. При этом нередко используются изощренные психотехники, манипуляция сознанием, в том числе и эриксонианский гипноз, который иногда называют “русским гипнозом”, так как его корни восходят ко временам древних волхвов.
Разговаривать с соседями без разрешения тренера запрещено. Нельзя есть и пить без приказа, покидать зал. Был случай, когда директору крупного завода дозвонился его зам: на предприятие нагрянула налоговая полиция. Тренер отчитал “начальника” как мальчишку и заставил его выбросить сотовый.
Некоторые телесные упражнения носят подчеркнуто сексуальный характер. Создание новых любовных пар между теми, кто вчера еще был незнаком, только приветствуется. Еще один пример: одни участники тренинга становится “рабами”, другие — “палачами”. Кстати, американский психиатр однажды поставил подобный эксперимент. Но тот едва не закончился трагедией - только чудом удалось предотвратить несколько убийств. Теперь на Западе подобные “психоигры” запрещены.
Но в России “тренинги профессионального роста” позиционируют себя как образовательные. “Мы не занимаемся психотерапией. Для этого нужно иметь специальную лицензию”, — подчеркивают их руководители.
Нередко наиболее сообразительные выпускники, окончившие один тренинг, тут же организуют свои курсы-клон. “Завербованные психокультами отвыкают жить в реальности. Они успешны и удачливы, но только в пределах своего тренинга. Им постоянно требуются все новые и новые дозы этих курсов. Людьми манипулируют: “промывают” мозги и заставляют жить по чужим правилам: шаг в сторону — и вы будете несчастны. Правда, их собственное “я” не умерло — отсюда и постоянный конфликт с самим собой и близкими. Реабилитация может затянуться на годы”, — считают психологи.
Самый раскрученный на Западе психокульт — небезызвестная сайентология. Даже Сергей Кириенко, в пору своей работы в банке в Нижнем Новгороде, как сообщали СМИ со ссылкой на нижегородского ученого Евгения Волкова, прошел вводный курс обучения в “Хаббард-колледже” — одной из вербовочных структур секты.
Никто не может ручаться, что в результате “общения” с высокопоставленным чиновником в руки сайентологов не попала глубоко личная информация будущего главы правительства, которую они могли использовать в любой момент “дефолтовского” премьерства Кириенко.
В гости сайентологам, кстати, зазывали и Бориса Немцова, тогдашнего губернатора Нижнего Новгорода. Но он оказался более осторожным и отказался.
— Во время собеседования и занятий руководители подобных курсов добровольно получают от “учеников” конфиденциальную информацию о их личной и деловой жизни. Иначе, как убеждают организаторы, положительного результата не будет, — продолжает рассказ Александр Дворкин. — Естественно, человек, заплативший свои кровные, будет стараться их отработать и так попадает в зависимость.
Как используется эта информация дальше, “продается” ли она на сторону — никто не знает. Сектоведы приводят в пример историю с Биллом Клинтоном. В юности он тайно баловался марихуаной, что предположительно стало известно его соседу по студенческой общаге — сайентологу. Сведения всплыли во время президентской гонки — и это чуть не стоило Клинтону карьеры.
Тренинги ненасытны и требуют вовлечения все новых адептов. Часто директора крупных российских фирм, прошедшие подготовку, приводят туда своих подчиненных. “Начальник вычитал у меня по 300 долларов в месяц, чтобы я, как и все в нашей фирме, ходил туда. Он называл это эмоциональным фитнесом. В конце концов фирма разорилась”, — вспоминает один из участников.
Так ради чего все это?
Спецкор “МК”, рискуя собой, надел “чужую маску”.
— А нужно честно отвечать на вопрос: пробовала ли я покончить жизнь самоубийством и принимаю ли таблетки от шизофрении? — взбалмошная блондинка, заполняя вступительную анкету, хлопает наивными глазками.
Кудрявая “вербовщица” Юлия каждый ее возглас сопровождает хохотком. Затем добавляет, что перед началом курсов на особом листке надо написать три цели — в идеале после обучения выпускник сам воплотит их в жизнь.
— Я жила в Якутске, где у меня не было работы и взаимопонимания с отцом, — объясняет Юлия. — Я поставила цель, что буду работать в Москве, — и меня взяли сюда. Теперь я заканчиваю “лидерскую программу”, и у меня все отлично. Мы тоже дадим вам новую философию — ответственности за свое будущее, — с помощью которой перед вами откроются невиданные перспективы.
Юлия переводит дыхание и заученно завершает: “Стоимость основного курса — 250 долларов, но дешевле оптом оплатить сразу две ступени. И еще вы должны мне сейчас отдать в качестве залога тысячу рублей”.
Взамен взбалмошную блондинку — никем не узнанного спецкора “МК” — приглашают на гостевой вечер.
…Общий стол заставлен пасхальной снедью. Начало основного курса как раз совпадает с главным религиозным праздником. Счастливые детки бегают вокруг столов. Счастливые взрослые сидят за столами и делятся счастьем с новыми гостями. Программа гостевого вечера выстроена по принципу сетевого маркетинга. Эдакая смесь “Гербалайфа” и “Аум синрике”. Уже через полчаса я понимаю - меня любят только здесь. За дверью - враждебный мир. “Вы, Катюша, какой напиток предпочитаете?” — поглядывая на бейджик с именем, подливают мне воду из чайника.
Чай горчит. Или мне это только кажется?
— А ведь я сперва думал, что тут настоящая секта и в чай подсыпают психотропные порошки, — веселится 19-летний Данила, а я едва не поперхнулась. — Я хотел вас разоблачить, а вы оказались такими классными…
Может, и мне уже пора делать ноги — пока не поздно? Немолодая девушка Галина — финдиректор крупного химического холдинга — представляет своих подчиненных. Она всех записала на этот курс.
— А когда родителей сюда приведешь? — интересуются у Галины организаторы.
— Я боюсь, что у папы сердце тут не выдержит, — заявляет та, но ее тут же обрывают.
— У меня того… тоже сердце больное, — пробираюсь я к организаторам, неубедительно схватившись за левый бок.
— Ничего страшного, — отвечает дама по имени Анжела. — Вы можете посоветоваться со своим лечащим врачом, а он пусть позвонит нашему психологу. Уж сколько через наши руки прошло больных, и даже раком. Все поставили цель вылечиться — и здоровы…
Анжела и Юля хором читают мне короткую лекцию, состоящую из историй чужих исцелений и просветлений. Неужели на это еще кто-то ловится?
— Мне не с кем оставить трехлетнего ребенка, вряд ли няня согласится сидеть с ним сутками, — продолжаю канючить я.
— Мы сами подберем вам няню, которая будет отныне ухаживать за вашим малышом. Наверное, мама в детстве учила вас не доверять незнакомым людям — но это неправильно, сильнее всего предают именно близкие. А чужие, наоборот, помогают. Только доверьтесь нам, и у вас все будет хорошо. Если вы не придете к нам в этом месяце, то у вас пропадут целых 30 дней удачи и счастья!
По телефону у него был мягкий обволакивающий голос.
При встрече — агрессивный и очень мужской одеколон. Именно такой аромат заставляет обычно женщин терять голову.
В общем, тренер курсов, где занимался бизнесмен Игорь, сделал все, чтобы оставить о себе крайне благоприятное впечатление.
На беседу с ним я отправилась уже как журналистка “МК”.
— Жаль, что вы так и не прошли наш основной курс. Испугались? — сразу же пошел в атаку мой визави.
— Только не надо ловить меня на слабо. Объясните лучше, почему люди, окончившие ваш тренинг, становятся гораздо нетерпимее и даже рвут прежние отношения?
— Все очень логично, — тренер кажется очень искренним. — После тренинга люди меняются, и прежние, фальшивые, связи их больше не устраивают. Хотя мы им советуем первое время не ломать жизнь кардинально — не бросать работу, мужа и т.д. Люди ошибочно полагают, что они себе хозяева. Но ведь это не так. Я не говорю, что традиционная система поведения неправильная. Но с нашей помощью они получают возможность измениться. Они получают право выбора. Без нас они боялись бы его сделать.
— А как же автокатастрофы, в которые вроде бы попадали ваши “ученики”, — они тоже к лучшему?
— А мы здесь при чем? Да, люди испытывают небывалый подъем и забывают подчас об осторожности. Мы заранее предупреждаем их быть внимательнее. Особенно в первые дни после окончания тренинга. Но вообще-то я и сам недавно попал в аварию, так что ничего странного.
— Говорят, выпускники отписывают круглые суммы тем, кого указывает руководство тренинга?
— Разве это плохо, если человек, оканчивая наши курсы, становится добрее и помогает другим? — удивляется тренер. — Люди выбирают благотворительность — мы их не обязываем. На счет нашего тренинга ни разу спонсорской помощи ни от кого не поступало. Те, кто оканчивает нашу “лидерскую программу”, усваивают три простые истины: они всегда держат слово, играют по правилам и служат отечеству. Это и есть их главные цели.
— А если хочется пожить для себя?
— У нас есть командные тренинги и для эгоистов. Есть индивидуальная программа для ВИПов: известных политиков, депутатов. По понятным причинам я не могу назвать их имена. Их волнует внутренняя целостность, гармония, любовь — мы помогаем все это обрести. Эх, все-таки жаль, что вы к нам не пришли…
— Насколько я понимаю, все это похоже на сеансы психотерапии. Но ведь вы не психолог?
— Мы используем психологию в той же степени, как и в передаче “Спокойной ночи, малыши!”. При желании и там можно найти и приемы нейролингвистического программирования, и гештальт-терапии, и другие психометодики.
Как потом выяснилось, тренер в прошлом — тоже военный переводчик. И даже учился в том же институте, что и бизнесмен Игорь. И вот теперь один из них стал “учителем”.
В середине 90-х бывший военный переводчик тоже переквалифицировался и закончил “Lifespring”, с этого и началась его карьера. Сейчас он часто навещает в Англии отошедшего от дел пенсионера, создателя этих курсов — 84-летнего Александра Эверета.
— В принципе я понимаю, что волнует родственников этого Игоря, — задумчиво произносит тренер. — Он изменился, а они остались прежними. Поэтому мы предпочитаем, чтобы к нам приходили сразу целыми семьями, и обязательно с детьми — для них у нас специальная программа.
Издалека жене Игоря не дашь больше 25 лет. Но подхожу ближе и понимаю, что ей за сорок. Глаза опутывают паутинки морщин, и взгляд не то чтобы измученный — скорее растерянный.
— Все родственники переругались из-за того, что не знают, как нам его вытащить с этих курсов, — говорит Тамара. — Мне нравился прежний Игорь, мягкий и добрый... Если я не хочу терять мужа — я тоже должна записаться на эти же курсы. И дочку туда отвести, тем более что ей все равно нужно к психологу, переходный возраст. Так что зря мы встретились — я уже все для себя решила.
Еще в 1996 году Минздрав России разослал по своим управлениям письмо, в котором подробно перечислял наиболее известные “деструктивные культы”. К опасным тоталитарным сектам были отнесены в том числе и многие психокульты, прежде всего “Lifespring” и его разновидности.
Госдума обратилась к президенту Ельцину с требованием разобраться с подобными организациями, которые наносят прямую угрозу нации. Однако воз и ныне там. “За последние восемь лет не было возбуждено ни одного уголовного дела по психокультам. Пресса молчит. Вы первые, кто заинтересовался этими сектами”, — утверждает Александр Дворкин.
Правоохранительные органы разводят руками: “Заниматься профессиональным ростом и самосовершенствованием не запрещено”.
Крутые жертвы психокультов не приходят в милицию — они привыкли решать проблемы другим путем, да и поверить не могут, что вот так их по-глупому “развели” и поработили…
А потом бывает уже слишком поздно.
Во Франции проблемы с тоталитарными сектами решили кардинально: классифицировали, разложили по полочкам, а затем разработали механизм их запрета. Широко распространена информация об их опасности для каждого конкретного человека, семьи и страны.
В России же постоянно “рождаются” новые псевдомессии и псевдорелигии — управы на них нет. Или ее просто не хотят найти?
По оценкам экспертов, сегодня в России насчитывается до 100 различных деструктивных культов. Если считать с региональными “секточками” - до 1000. Численность людей, вовлеченных в них, приближается к 1 млн. человек, причем 70% из них — это молодые люди в возрасте от 18 до 27 лет. Уже сейчас можно говорить об этих организациях как о необычайно эффективном оружии “массового поражения нации”...
А ведь психотехники, используемые в этих сектах и тренингах, отнюдь не безобидны. Их давно уже взяли на вооружение международные террористы в своих “учебках”.
Только у нас никого не волнует, что в центре Москвы добропорядочных обывателей зомбируют и “натаскивают” на достижение цели любой ценой — в точности как самоубийц-шахидов.
