Режиссер Квентин Тарантино вездесущ. Он умудряется почти одновременно быть в нескольких местах. В пятницу заехал во МХАТ. В субботу ровно в 11 часов он спустился из номера и “позавтракал” в баре тремя “Московскими мулами” (рецепт этого слабоалкогольного напитка “МК” уже приводил). Квентин решил своих привычек не менять, сказал: “Я в Москве, значит, должен пить “Московского мула”. И точка.
Следующая остановка — на могиле Пастернака. Туда режиссер направился один. Когда приехали в Переделкино, он попросил всех удалиться с кладбища. Подошел к могиле, погладил камень... Заметил старенькую фотографию в цветах. Спросил у переводчика: “Можно я возьму, посмотрю поближе?” Получил разрешение и долго разговаривал с призраком.
По дороге в гостиницу снова заехал в “Макдоналдс” — съел два биг-мака, жареную картошку и запил кока-колой.
А в пять часов он уже улетел в Мадрид — представлять “Убить Билла” там.
Один из пунктов пребывания Тарантино в Москве явно недооценен его сопровождающими — это посещение МХАТа им. Чехова. Как выяснилось, это место для мастера черной комедии — святое.
Когда Квентин вошел во МХАТ и узнал, что здесь есть комната Станиславского, то он робко спросил: “А можно ли?..” Конечно, можно — ответили ему, понимая, что закрывать двери перед таким человеком все равно что поднять шум среди ночи — и то и другое неприлично. Позвонили в музей МХАТа, и его директор Ирина Корчевникова открыла святая святых.
Надо было видеть, с каким благоговением Тарантино ходил по гримуборной Константина Сергеевича: он гладил столик, зеркало. Посидел в кресле, закрыв глаза. О чем он думал в этот момент, знает только Бог. Впрочем, ничего удивительного в таком поведении нет: для иностранцев имя Станиславского святое и произносится с невероятным пиететом. Не говоря уже о его системе, которую западные режиссеры и актеры изучают досконально. Тарантино в этом смысле оказался не исключением и поразил мхатовских работников своими знаниями и о жизни, и о системе мастера. Незадолго до его появления в Художественном местные служащие стали свидетелями еще одной трогательной сцены: во МХАТ заглянул артист из Турции. Что интересно, турецкий театр играл свой спектакль “На дне” не в Камергерском, а в филиале Малого театра на Ордынке. Но артист специально приехал во МХАТ, вышел на сцену и на глазах у потрясенной уборщицы начал молиться.
— Он потрясающий! Он столько знает... — эмоционально поделилась впечатлениями Рената Литвинова, которая в тот день на сцене МХАТа в последний раз в этом сезоне отыграла Раневскую в “Вишневом саде”. Актриса встретилась с Тарантино и теперь с гордостью показывает затрепанный томик чеховских пьес, на котором Тарантино оставил для нее свой автограф.
