Популярность к польскому актеру Ежи Штуру пришла после успеха фильма “Кинолюбитель” Кшиштофа Кесьлевского в 1979 году. После успеха комедии “Дежа вю” в 1988 году он прославился на весь Советский Союз. Узнают Штура и в Чехии, и в Италии, и, конечно, в Польше — правда, в каждой из этих стран его популярность связана с другими фильмами. Режиссер, актер, сценарист и писатель, а также член жюри недавно закончившегося Московского кинофестиваля, Ежи Штур рассказал о бремени популярности и участии в скандальных проектах в эксклюзивном интервью “МК”.
— Широким массам в России вы известны прежде всего по фильму Юлиуша Махульского “Дежа вю”. Для России это культовое кино, а для поляков?
— Он забыт. Хотя все другие фильмы Махульского пользуются огромным успехом. “Дежа вю” в Польше воспринимается просто как хорошая комедия — и все. А в России ко мне люди подходят и прямо целыми фразами из “Дежа вю” говорят: “Это не деньги, рубли давайте. Доллары — не деньги”. Теперь, правда, говорят: “Евро не деньги, доллары давайте”. (Смеется.)
— Как работалось с русскими актерами?
— Все играли прекрасно. Что удивляться — школа-то одна и та же. Но разница между польскими и русскими актерами та, что поляки играют быстрее. То ли дело в ритме польского языка, то ли в психофизическом складе. И в целом поляки ироничней. Мы всегда шутим. Как вы знаете, в истории отношений между нашими народами польское чувство иронии иногда вызывало большие осложнения.
— А сейчас в Польше смотрят какое-нибудь русское кино?
— В 1990-х было очень плохо. Никаких русских фильмов в Польше не было, как и польских в России. А в прошлом году в первый раз в Польше два российских режиссера удостоились нормальной дистрибуции — “Русский ковчег” Сокурова и “Возвращение” Звягинцева. Звягинцев имел огромный успех. Я считаю, это один из самых лучших фильмов последних лет, которые я видел. Но многое зависит от распространителей. Тут нужно обладать смелостью. Я очень надеюсь, что и в России кто-то наберется смелости и пустит мой фильм “Погода на завтра” в кинотеатрах.
— Вы снялись в скандальном фильме “Даунхаус” Романа Качанова по “Идиоту” Достоевского, где сыграли генерала Иволгина. Что вас привлекло?
— Я очень люблю смелые проекты молодых режиссеров. Это рискованно, потому что они могут закончиться творческим провалом. Но я сам вырос в атмосфере альтернативного, студенческого театра. Мне очень повезло, потому что в 1975 году я начинал работать с дебютантом, которого звали Кшиштоф Кесьлевский. Я всегда помогаю молодым людям, которые рискуют. В Италии я работал с очень молодыми режиссерами, учениками того же Кесьлевского. И я всегда думаю: “Ну, а вдруг удастся?” Ну, когда удается, когда нет… Такая моя натура.
— Но вы остались довольны результатом, посмотрев “Даунхаус”?
— Нет. Но зато я познакомился с молодым Бондарчуком, который теперь вот сыграл в фильме “Свои”, который участвовал в конкурсе ММКФ. А с Качановым мы делаем следующий фильм, который скоро выйдет на экраны России.
— Во время вашей первой встречи с Кшиштофом Кесьлевским вы сразу поняли, что созданы друг для друга, что он — ваш режиссер, а вы — его актер?
— Наша первая встреча была роковой. У меня должен был родиться сын. И в день рождения моего сына я должен был уехать на съемки к Кесьлевскому. Приехал, сижу в гримерной, никто ко мне не приходит. В 12 часов пришел Кесьлевский и сказал: “Съемок не будет”. Выяснилось, что художник напился и ничего не подготовил. А у меня сын родится в Кракове! Но уже через пару дней я понял, что Кшиштоф очень близкий мне по мироощущению человек. И на съемках нашего первого фильма “Шрам” он уже специально для меня писал сценарий следующего фильма — “Кинолюбитель”.
— Вы успешны во многих областях искусства. Не чувствуете ли вы зависть коллег?
— В Италии у меня много близких друзей — Данни Моретти, Роберто Беннини. Сегодня я вот буду смотреть фильм моего коллеги Машкова, актера. Во всем мире это нормально. Но только не в Польше. Я для них — любитель, такой чудаковатый “анфан террибль”. Думают: “Он деньги большие хочет заработать, за игру возьмет, за сценарий возьмет”.
— Вы известны как замечательный рассказчик всяких баек и анекдотов. Появятся ли такие истории после Московского кинофестиваля?
— Уже есть. Я иду по Тверской, и два мальчика — молодые люди — ко мне подходят: “Мистер Дежа вю?” Я говорю: “Да”. Они мне: “Подождите минуточку”. И куда-то убежали. Я стою. Возвратились с бутылкой водки: “Это для вас”. Я говорю: “Нам нужно вместе выпить здесь, на улице?” — “Нет, возьмите с собой в гостиницу”. А у меня гостиница “Националь”, там шик, Европа. А я с бутылкой “Московской” туда пошел… Подарок! Но это приятно.
