— Когда вырасту, женюсь на тебе, — сказал, дожевывая булку, 8-летний сын моей подруги.
— Договорились, — ответила я и растерянно посмотрела на будущую “свекровь”. “Свекровь” доверительно улыбнулась: “Не питай иллюзий, он то же самое Аньке обещал”. Мишу такой поворот разговора не смутил — он задумчиво поковырял в носу и произнес: “Мам, я, пожалуй, женюсь на тебе”.
Это потом, будучи на седьмом месяце беременности, я перечитала гору журналов для родителей, где всегда обсуждался заковыристый половой вопрос: психологи успокаивали меня стандартным набором полезных советов, как реагировать на детские провокации — будь то мастурбация у подростков, демонстрация пиписек в детском саду или требование ребенка в присутственном месте: “Папа, женись на мне!” Мне даже стало казаться, что я стала хорошо подкована и смогу объяснить дочери, почему папа не сможет на ней жениться, и сыну, почему я не смогу выйти за него замуж. Я даже “кальки” запомнила: “Доченька, папа не может на тебе жениться, потому что он уже женат на мне...” Дальше по сценарию ребенок должен пересмотреть кандидатуру и остановиться либо на приятеле из песочницы, либо, как в “Малыше и Карлсоне”: “Ну раз ты не можешь жениться на мне, тогда... мне бы гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену. Мама, ты можешь подарить мне щенка?”
А потом моя дочь, которая еще изъяснялась с окружающим миром посредством звуков, начала надевать на голову панаму, вставать в мои семисантиметровые шпильки и закатывать, кокетничая, глаза перед собственным папой. И я поняла, что никакие “кальки” не работают, когда речь идет о совершенно непредсказуемых существах, которых не в силах был раскусить даже Фрейд.
Я сразу вспомнила дочку своей приятельницы, ворующую у мамы гольфы, чтобы надеть их на свои короткие ножки, как чулки. Мальчика-соседа, затребовавшего “такую же письку, как у папы”. Изумление молодой матери, которая впервые отвела своего карапуза в детский сад: “Вы знаете, во что теперь играют дети? В роддом!” Сына коллеги, открывшего, что “раньше мальчики были как девочки, а потом им пулькой выстрелили, и у них сзади появилось отверстие, а спереди — пулька застряла”. Малыша, сожалеющего, что на обложках сегодня так мало голых теть, от которых так приятно писать. И собственные детские провокации: “Мама, что такое гандоНЛа?”
Наверное, и наши мамы-папы, несмотря на то, что ругали нас за всякие неприличности, за которые мы ругаем теперь и наших детей, тоже проявляли в пятилетнем возрасте живой интерес к половому вопросу. Влюблялись в своих воспитательниц с пионервожатыми. Подглядывали за соседями по коммуналке через окошко в ванной. Разинув рот, слушали рассказы старших товарищей о том, какая грудь у продавщицы мороженого. Может быть, и не улавливали очевидной связи между мороженым и грудью, но все-таки осознавали, что есть в этом во всем нечто запретное, а иначе чего бы это про мороженщицу и вдруг — шепотом? И, может, наши мамы и папы не играли в роддома, но с интересом изучали тетенек в бане, куда их водили бабушки.
И еще я вспоминала Мишу, который обещал жениться на собственной маме, на ее подруге и на мне одновременно. Как бы я, теперь уже мать, отреагировала на подобное заявление?
Я начала с малого — с семисантиметровых каблуков, с которых сняла собственную дочь. Опытные мамаши просветили меня, что в 10 случаях из 10 маленькие девочки обожают “взрослые” туфли, и если вовремя не прекратить это безобразие, то у туфлей будут переломаны все супинаторы. Туфли мне было жалко. А панаму нет. Пусть носит. И пусть строит папе глазки, а тот пусть выкручивается.
Оказалось, что самое простое средство разрешить “половой вопрос” — не заострять на этом вопросе никакого внимания. Спрашивает? Отвечаем. А если краснеть и пыхтеть или, наоборот, активно подсовывать литературу да брошюрки, можно получить совершенно обратный результат: излишний интерес или полное отсутствие оного. Вам это надо? И вашему ребенку нет.
Он хочет жениться на собственной няне? Ну и на здоровье, только пусть сначала спросит у нее разрешение, а потом подождет лет до 18. Задается вопросом “откуда берутся дети?” Да “из маминого живота” и берутся, а к шести годам, оперируя научными словами и понятиями, можно даже объяснить, “как они туда попадают”: все, что неинтересно и непонятно, ребенок пропустит, зато будет знать основы биологии не на дворовом уровне. А если вам девочки круглосуточно пищат в трубку: “А можно Игорька?”, смело зовите сына к телефону. Только предупредите, что в девять вечера он должен посмотреть “Спокойной ночи, малыши!” и отбыть в собственную кровать, из которой он не выйдет до самого утра, даже и при наличии в доме радиотелефона.
...Когда Мише исполнилось 10 и он влюбился в девочку из собственного класса, я укоризненно покачала головой: “Миша, а ведь всего два года назад ты обещал жениться на мне”. Миша насупился. А потом добавил: “Ну тебя, дура какая”.
Вот так мы с Мишей и решили наш половой вопрос.
Что же все-таки говорят детские психологи:
— Сексуальное поведение детей является логичным продолжением сексуального поведения родителей. Дети копируют взрослых, а значит, то, что вам кажется негативным и “дурным”, нужно в первую очередь искоренять в себе.
— Современные родители стараются зачастую “предупредить” излишние вопросы — сами подсовывая детям книжки и детские видеофильмы по сексуальному воспитанию. У детей эта инициатива вызывает негативную реакцию.
— Многочисленные опросы показывают, что более 10 процентов мам и пап считают, что детей по “половому вопросу” должны просвещать школьные и дошкольные учреждения. А около 30 процентов родителей не всегда считают нужным это делать только потому, что “дети и так все знают из кино, журналов и телевидения”.
— Сексуальное восприятие мира у ребенка начинается с самого рождения, когда он исследует собственные части тела. К трем годам дети уже точно ощущают свою половую принадлежность и с удовольствием подглядывают за голыми людьми. В четыре года ребенок уже вовсю задает вопросы о сексе, самым распространенным и невинным из которых является “Как я появился на свет?” К семи годам дети начинают эксперименты (часто в форме игры) — поцелуи, рассматривание гениталий у других людей и прочее, и прочее. Вершиной детского “полового вопроса” является 10-летний возраст, когда ребенок влюбится в одноклассницу и даже вполне по-взрослому ухаживает за объектом обожания.
