Хранитель тайны “Спартака”

— Я не буду отмечать свой день рождения сейчас, — признался “МК” юбиляр Федор Черенков (завтра ему исполняется 45 лет). — Я отмечу его 25 августа, когда будет товарищеская игра в честь 25-летия возвращения “Спартака” из первой лиги! Руководство клуба нашло возможность организовать этот матч и поздравить Вагиза Хидиятуллина и меня — вместе! Но сегодня у меня тоже будет чудесный день. Меня ждут в городе Ефремове — на детском турнире Федора Черенкова, который проводит Фонд развития футбола. А я там — вице-президент...

— А что вам подарят, знаете?

— Нет, что вы... Я вообще не люблю думать о подарках. Вернее, думать люблю, но спрашивать про них и вообще интересоваться — это так неудобно... Лучше просто встречаться с друзьями — их видеть так всегда приятно!


— Мне просто здорово сейчас! Мне так спокойно... — тихо и слегка настороженно звучал поначалу голос Федора. И сразу с опаской подошла мама, Александра Максимовна: “Кто это, Федор?” А он честно признался: “Корреспондент. С днем рождения хочет поздравить”. Не думала, что он вспомнит, как мы познакомились, — не слишком весело. В приемной Склифа, — забирать его тогда приехали друзья.

— Ты же помнишь тот день. Помнишь, что тогда со мной было. Теперь все прошло. У меня все хорошо. Я счастлив и так хочу жить!


Вдруг чувствую, сорвусь сейчас и зареву. Он ведь не от мира сего, Федор Черенков. Взрослый ребенок. Которого так любят все, что убьют — только тронь волосок на его голове.

— А вы, журналисты, такие дотошные... — слышу, не по себе как-то Федору. Боится говорить и что-то отвечать.

— Понимаю, не любите вы нашего брата...

— Я знаю, вам тоже приходится трудно. Работа такая. И в чем-то она даже с нашей схожа. Футболисты ведь тоже люди подневольные. Тоже контракты подписывают с кучей ограничений. Того нельзя делать, сего — говорить. А эмоции ведь перехлестывают. Футбол — игра взрывная! И не выдерживаешь иногда. Я не хотел сейчас об этом вспоминать. Но и Мостового жаль. Ошибку совершил, но ведь не факт, что нарочно. Просто вы не представляете себе, что такое в стрессе таком находиться. Под прицелом камер, журналисты тянут диктофоны. И каждый еще и потрогать норовит... Как тут удержаться? Бывает, сам не замечаешь, как лишнее сболтнешь.

— В ваше время такого не было?

— Что вы, нас ограждали! И я всегда мог сказать: “Нет, извините”.

— Знали бы вы, как часто мы слышим эту фразу от наших игроков...

— И не надо обижаться. Лучше уж так, чем брякнуть что-то, себя не контролируя.

— А с Ярцевым общались после Португалии? Вы ведь родной для него человек, столько лет играли вместе в ветеранской команде...

— После Португалии виделись, но почти не говорили. Не хотелось его дергать. Тем более после больницы...

— Как, больницы? Что произошло?

— Что, что... Переживал Георгий сильно. Я не хочу, не чувствую себя вправе в это влезать. Я только со стороны могу наблюдать и что-то видеть. Лишь бы никого не ранить, не дай бог...

— Вы всегда были далеки от интриг и разборок.

— Это благодаря родителям — они всегда учили меня обходить острые камни. Нельзя пускать в свою душу зло.

— Часто бываете на матчах российского чемпионата?

— Редко, почти совсем не бываю. Я люблю смотреть футбол в тишине, покое. Я не хожу ни в какие бары. Остаюсь дома — у телевизора.

— С друзьями?

— Чаще один. Я как будто растворяюсь в игре. Футбол у меня в крови — он вся моя жизнь! Я так радуюсь, когда меня приглашают поиграть, потренироваться. Советуются со мной. Хотя, может быть, я не вправе давать советы?

— Господи, Федор, как же вы можете такое говорить?! Вы же кумир, народ вас обожает...

— Да, я чувствую. Вниманием не оставляют — всегда узнают, подходят на улице, это очень приятно...

— Ну а чем вы сейчас занимаетесь помимо Фонда развития футбола?

— По-прежнему играю в команде ветеранов, а еще раз в неделю мы с Евгением Радионовым и Владимиром Малаховым тренируем сотрудников страховой компании “УралСиб”. Знаете, у меня все есть. Сейчас я совершенно счастлив. Окружен теплом. Я понял: нельзя позволять себе сильно переживать. И радоваться и расстраиваться надо в меру. Сдерживать себя. Я потому и стараюсь не смотреть телевизор. Там столько крови, ужасов. Надо ограждаться от этого. Но Спорт-канал я все-таки смотрю. Футбол и бокс. Не могу отказать себе в таком удовольствии. Моя слабость! Правда, когда чувствую, что начинаю за кого-то болеть, сразу телевизор выключаю. Уж я-то знаю, что такое расстраиваться — когда становится так плохо, что теряешь сознание...

— Но разве можно радоваться умеренно — к примеру, если выиграешь чемпионат Европы?

— Конечно! Ведь можно петь, плясать и танцевать, но не до истерики. Не надо биться головой о пол! Ни от счастья, ни от горя. Потому что жизнь на этом не кончается. Я столько переосмыслил за последние годы.

— А жена Ира? С ней увидитесь сегодня?

— Скоро точно увижусь. Мы ведь каждый день общаемся.

— Мне кажется, она так любит вас — и в разлуке ей вас очень не хватает...

— Я тоже ее люблю, но только нельзя говорить об этом. Это только наша жизнь — ее и моя. И никто посторонний касаться ее не может, понимаете?! Простите...

— А самый главный свой момент на поле помните?

— Конечно! Например, гол Валерия Шмарова в матче с киевским “Динамо”, когда мы стали чемпионами на последней минуте матча.

— А что-нибудь из “авторских” воспоминаний?

— Помню момент из товарищеской игры со сборной Франции в 1980-м. Сергей Шавло бежит по левому флангу. Счет 0:0. Он делает навес в штрафную — все устремляются туда. Идет высокая передача. Я, как и остальные, стараюсь выйти на этот мяч, но меня опережает Андреев. Он выпрыгивает вверх, а я только смотрю на него, как он будет бить... Но он не достает: мяч перелетает через него. Тут я подставляю голову — и мяч летит в дальний угол ворот!

— Такие чудеса вам иной раз удавались. Это как озарение было или гениально просчитывали ситуацию?

— Когда выходил на поле, я никогда не думал о том, как сыграю. Я действовал по ситуации. Это всегда было неожиданно. Потому и болельщикам было интересно.

— Страшно играть головой, когда чувствуешь, что удар может быть очень сильным?

— Не страшно, если видишь мяч в момент удара. Другое дело — неожиданность. Тогда возможно сотрясение. У меня был такой момент один раз. На миг я потерял сознание — но не упал! Просто произошло затмение. Потом я смог продолжить игру... А вот какое несчастье случилось с Сережей Перхуном — не могу забыть. Часто думаю об этом... И не могу осознать, объяснить такие жертвы...

— Вас тоже спорт не пощадил...

— Почему? Я ничего плохого не помню...

— А скажите, в чем, по-вашему, главная проблема нашего нынешнего футбола? Вроде огромная страна, столько талантливых ребят... Может, духа командного не хватает?

— Ну уж нет! Дух у нас есть, и сборная это доказала. В конце концов, вот так, “с листа”, попасть на чемпионат Европы! И потом, когда в обоих случаях были незаслуженно удалены игроки, соперники все равно еле ноги унесли — и испанцы, и португальцы. А тот факт, что мы единственная команда, которая обыграла чемпионов Европы, — этого, по-вашему, мало? Это говорит о том, что потенциально мы были сильней.

— Бальзам на душу Георгию Александровичу...

— Между прочим, это не только моя точка зрения. Я обменивался мнениями с друзьями, они тоже так считают. В общем, порядок надо наводить. Только при нынешнем капитализме я совершенно не понимаю, как это сделать...

— А почему сегодня нет таких кумиров, на которых бы “ходили смотреть”? Таких, как вы?

— Как это нет?! Есть и Титов, и Аленичев, который вообще добился высшего успеха. Я таких высот не достигал... Но все равно, я считаю, мне в жизни очень повезло. Все сложилось — и карьера, и любовь. Может, я и расплачивался так жестоко за это. Слишком много хорошего пережил, слишком много эмоций. Я так часто думал — все эти годы, пока болел: “За что?” И вспоминал, до какого экстаза себя доводил. За это и поплатился. Срывы, больница, а страдали близкие... Я сейчас все время читаю Библию. Каждый день по главке. Некоторые по нескольку раз перечитываю. Но иногда лень нападает на меня. И я так корю себя потом, если хотя бы день пропускаю. И за то, что в церковь редко хожу. Надо чаще — чтобы становиться чище... Мне завтра 45. И я понял три главные истины. Чтобы быть счастливым, надо только верить, надеяться и любить.

— Федор, а что в свой день рождения пожелаете сегодняшнему “Спартаку”?

— Вернуть былую игру и выиграть Лигу чемпионов!

Ирина ЧЕРЕНКОВА: “Мы с сыном желаем федору счастья!”

С Ириной Черенковой мы познакомились два года назад. Это были не лучшие времена в жизни ее и Федора. Судьба их развела — Федор остался с матерью, женщину нельзя было оставлять одну. Но и дня не проходит, чтобы он не виделся с женой, не беспокоился о ней и ее сыне, которого всегда любил как родного. Теперь Денису уже 19 лет, а Федор по-прежнему называет его Динькой. А Ирина только смеется: “Ничего себе Динька — такой здоровый лоб, в полтора раза выше самого Федора!”

— Надо же, столько боли и тяжелых моментов пришлось пережить, но сейчас я даже рада, что все сложилось именно так. И по-своему мы с Федором очень счастливы. Можно сказать, у нас получился удачный “гостевой брак”. Федор уже несколько лет живет с мамой и преданно ухаживает за ней. Даже когда болел, он считал себя ответственным за нее. Он всегда казался таким ребенком — наивным, беззащитным. А на самом деле оказался мудрее всех нас — умных и здоровых. Он стал настоящей опорой моему сыну. А мне всегда говорит: “Если Денис будет тебя обижать — я его поколочу!” Так трогательно — я все время чувствую его защиту и любовь. А Денис ни к кому так не прислушивается, как к Федору. Они много общаются, иногда они вместе ходят на футбол.

— Денис называет Федора отцом?

— Нет, называет по имени, но любит как отца. Мне приятно оттого, что я вижу, как они тянутся друг к другу. У Дениса сейчас сложный возраст: он сколько раз, бывало, пропадал где-то — поздно приходил, не звонил, я просто с ума сходила от бессонницы. И вдруг, после разговора с Федором, совершенно изменился. Не представляю, какие Федор нашел слова. Я даже спрашивала его об этом. Но, может, дело даже не в словах — просто есть в нем что-то такое чистое, святое, что ли. Это просто не может не действовать на людей.

— Я даже на себе это испытала. Редкой силы и теплоты у него энергия. Знаете, Ира, Федор так искренне заступался за нашу сборную на нынешнем чемпионате Европы.

— Он всегда так! Такой забавный был однажды случай. Мы смотрели футбол с Федором и моим отцом. И был момент, когда Зидан не забил. Папа говорит: “Ничего себе! Такие звезды — и не забивают?” А Федор как начал заступаться: “При чем здесь звезда — не звезда? Он просто устал...”

Знаете, Федор — действительно удивительно сильный человек. Редкий мужчина выдержал бы то, что пришлось выдержать ему. Он никому не давал собой управлять, хотя казался таким зависимым. Нет, он шел каким-то своим путем. И все, кого он любит, чувствовали это. Он даже сказал как-то: “Знаешь, куда я ни прихожу, мне всюду радуются...”

— Ира, а что вы пожелаете мужу в день рождения?

— Главное — здоровья! Потому что всеобщая любовь у него уже есть. Знаете, каким бы человеком ни был Червиченко, но именно с его подачи “Спартак” нашел Федору нового врача. И как же тот помог! Федор живет теперь почти без лекарств. И даже Лидия Семеновна Лиходет, которая лечила его много лет, звонила на днях и удивлялась: “Федор, а что же так давно не приходишь?” А он не приходит, потому что ему правда стало легче. И на сердце, и на душе.




Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру