Портрет Путина, летящий из окна, — такое увидишь нечасто. Вчера этот шанс прохожим предоставили члены национал-большевистской партии: они “захватили” здание Министерства здравоохранения и соцразвития России и как следует там похулиганили. Так лимоновцы протестовали против замены льгот деньгами.
Как большая группа (20 человек) молодых и агрессивных парней и девчонок беспрепятственно ворвалась в правительственное здание на Неглинной — ноу-хау руководителя московского отделения НБП Романа Попкова: “А что? Мы давно испытываем систему на прочность. Были и не в таких местах — мы в Кремль прорывались, если помните”.
Но на самом деле члены НБП просто оттолкнули охранника...
Нацболы “взяли” здание ровно в 11 утра. Два десятка человек проникли внутрь, еще человек десять стояли на улице. Почти все сотрудники министерства “в зоне поражения” — на втором и третьем этажах — убежали с рабочих мест. Лимоновцы начали баррикадироваться в кабинетах — даже специально прибили изнутри к дверям железные уголки. Потом подростки пристегнулись наручниками к батареям, открыли нараспашку окна и вывесили свои флаги. Под звуки взрывающихся петард ошеломленные прохожие ловили летящие сверху листовки с лозунгами вроде “Долой правительство и Думу”, “Зурабова — в отставку”.
По словам нацболов, их товарищи забаррикадировались в кабинете самого министра. Но пресс-секретарь г-на Зурабова Елена Волохова изложила “МК” другую версию событий: до кабинета ее шефа лимоновцы так и не добрались, заняв лишь кабинет “одного из сотрудников министерства”. Сам г-н Зурабов в этот момент находился внутри здания, но с ним нацболы, по словам Волоховой, так и не повстречались: “Ребята молодые, не сориентировались”.
Все закончилось только через 40 минут. Приехал чуть ли не взвод ОМОНа — где-то просто вышибли двери, а где-то выкурили лимоновцев из кабинетов, применяя газ. Лимоновцев скрутили и увезли в ОВД района Тверская.
Между тем сам Эдуард Лимонов заявил нам, что он узнал об акции “только в 12 часов дня — у меня еще не истекли целых 8 месяцев срока об условно-досрочном освобождении. Так что ребята меня щадят”.
