“Вчера был в гостях у Лаймы и в разгар вечеринки схватил гитару и орал песни за столом, — широко улыбаясь, говорит он “ЗД”. — Такого со мной уже давно не случалось. Вот что значит хорошая атмосфера”. Атмосфера в Юрмале и правда была традиционно приятной. Телесанкции убрали из программы пару имен, но не повлияли на главное. Конкурс интриговал, праздник ощущался, звезды выступали. По составу знаменитостей “Новая волна”, безусловно, стала одним из главных событий лета и предметом зависти для любого другого конкурса или фестиваля. София Ротару, Игорь Крутой, Лайма, Раймонд Паулс, Филипп Киркоров, Кристина Орбакайте, Валерий Меладзе, Маша Распутина, Леонид Агутин, Анжелика Варум, топовый рокерский пул (“Сплин”, “Би-2”, “Звери”, “Танцы Минус”, “Чай Ф”, Мара), “Фабрика Звезд-4” в полном составе и главные танцевальные силы во главе с “Дискотекой “Авария”. Кроме этого — давние любимцы публики Бони Тайлер и Томас Андерс и, конечно, трэш-королева постсоветского пространства Верка Сердючка. Английский продюсер и член жюри Стив Лайон был сражен наповал выступлением Сердючки. Выговорить сложное имя он, конечно, не мог и восторженно называл Верку “парнем с розой на голове”.
Собственно конкурс получился динамичным и по-своему непредсказуемым. “ЗД” решила взять комментарий о победителях и побежденных у Леонида Агутина. Он как-никак член жюри, к тому же эксперт по юрмальским вопросам, ибо сам многократно боролся на сцене зала “Дзинтари” за победу. Комментарий г-на Агутина оказался настолько убедительным, что “ЗД” не видит смысла в дополнительных суждениях.
Беседа состоялась в самой гуще лиц и событий на одной из репетиций. Вокруг было полно “фабричной” и “конкурсной” молодежи, которая козыряла широкими штанами, обилием голды и отменной распальцовкой. Рэп-перформанс Игоря Крутого и Раймонда Паулса на открытии “Новой волны” тоже не выходил из головы, и поэтому первый вопрос возник сам собой.
— Не слишком много рэпа и r’n’b для такого мирного конкурса?
— Много, но это мода сейчас такая.
— Уж очень эта мода натужная и наносная...
— У нас из ненаносного только “Калинка-малинка”. Все остальное либо приживается, либо нет. Разве то, что делаю я, было у нас когда-нибудь типичным? Но я начал, и стало. Мы как губки впитываем все подряд. Популярнее Верки Сердючки здесь, конечно, ничего уже не будет, потому что это самое типичное, но и рэп, и латино в нашем исполнении тоже имеют право на жизнь. Вот у ребят из “Фабрики” все очень хорошо получается. Они даже по-английски разговаривают с черным акцентом, как будто всю жизнь в Гарлеме прожили. Ну, если с этим родился, то нужно делать.
— Кстати, о “Фабрике”. Это тоже конкурс, но в нем победителя формально выбирает страна. По правилам “Новой волны” выбор делает жюри, то есть эксперты. Как вы думаете, чей выбор удачнее: народный или профессиональный?
— На “Новую волну” проходят, конечно, более мощные вокалисты. Если на “Фабрике звезд” Ира Дубцова смотрелась лидером, то здесь на фоне певиц из Армении она шепчет, а не поет. Но это же неважно. Вокальные возможности — всего лишь один из инструментов в арсенале артиста. И на “Фабрике”, и здесь побеждают люди с массой достижений. Харизма, умение попадать в ноты, понимание, кто ты такой, на хрена вообще вышел на сцену и навязываешь себя публике. “Новая волна” и правда более вокальный конкурс, а на “Фабрике” люди все-таки больше работают лицом в экране.
— Не кажется ли вам, что выступление Ирины Дубцовой с очень раскрученным шлягером “О Нем” выглядело весьма некорректно по отношению к остальным конкурсантам, которые пели совсем новые песни. Но жюри почему-то промолчало...
— Я не считаю, что обязательным условием конкурса должно быть исполнение новых песен. По-моему, это неправильно. Классический пример. В 1993 году я хотел на конкурсе в Юрмале спеть “Голос высокой травы”, потому что “Босоногий мальчик”, на мой взгляд, была уже слишком популярной. А Филипп Киркоров сказал, что я придурок и должен петь известную песню, а не ерунду, которую никто не знает. Я говорю: “У меня и фонограммы-то нет”. А он в ответ: “Фигня, сейчас на самолете из Москвы привезут”. Петь такой хит, конечно, было ударом ниже пояса по отношению к остальным конкурсантам, но я хотел показать, в том числе и иностранным членам жюри, свой коронный номер. Так что спасибо Филе, он мне очень помог.
Упомянутый в разговоре Филипп удачно проходил мимо и не упустил возможность сделать официальное заявление.
— Несмотря на то что в конкурсе был мой артист (канадец Дэнни. — Прим. “ЗД”), Леня ставил честные оценки. Мог бы и “десятку” по старой дружбе выкатить, но вел себя честно, и если человек пел только на “восьмерку”, то ее и ставил. Вот.
Агутин расправил плечи и продолжил.
— Что касается Дубцовой, то она автор-исполнитель, за что мне в свое время тоже завышали оценки на той же Юрмале. Если в жюри иностранцы, они всегда спрашивают: “Кто автор песни?”. И Саша Файфман всем тогда шептал, что, мол, это я все сам написал и даже Лайме с Филиппом песни сделал. Для меня как для автора тоже важно, что Дубцова не только сочиняет, но еще может выйти на сцену и сделать лицо. На это, кстати, мало кто из авторов способен.
— На ваш взгляд, у победителей, группы “Cosmos”, много шансов на популярность в России?
— У них есть проблема — они плохо говорят по-русски. А у нас в России, как я успел заметить, этого не любят. Так что шансов маловато, но лично я хотел бы почаще видеть этих ребят в разных концертах. Им нужно несколько правильных шагов. Например, предложить Агутину спеть с ними акапельно, причем желательно его песню. А еще лучше сделать джазовую пластинку с женой Агутина, вот это было бы вообще прекрасно. Надеюсь, читатель уловит иронию. Не обязательно петь со мной, но что-то им сделать нужно, потому что без инструментов концерт не протянешь. Хотя потенциал у них замечательный. Я был в восторге от их выступления и, как бы ни обижались продюсеры других артистов, оценки ставил так, как хотел. Критерий у меня очень простой. Когда я не получаю удовольствие и мурашку не ловлю, то ставлю просто за чистый вокал, как правило, “восьмерку”. “Девятка” означает, что мурашка прошла, но артист слегка лажанул. А “десять” — это когда я встаю, аплодирую как зритель и говорю: “Ребята, я хочу пойти на ваш концерт”.
— Если бы вы были продюсером, с кем из конкурсантов лично вам захотелось бы заключить контракт на выпуск альбома?
— С Deema из Германии я мог бы сделать отличный проект. Даже песня уже есть. Три месяца работы — и была бы ударная пластинка. Из Молдавии очень интересная девочка. Милый, симпатичный человек, но когда она вышла на сцену, то стала вдруг кричать на меня, как на зрителя. А я этого не люблю. Она уж очень переживает, и мне жалко ее сердечко. У музыкантов не наказывают за стимуляторы, и ей надо пользоваться чем-то вроде валерьянки. Винсенс из Норвегии... О таких говорят — просто хороший парень. Вот и все. Он интересно поет, но видно, что не профессионал и певцом скорее всего не будет. Есть даже ощущение, будто ему это не сильно надо. Убийственные по вокалу армянки. Прямо четыре Мэрайи Керри. Но им все испортили. Они хотели петь акапельно и получили бы за это очень много баллов. Однако акапельно пели “Cosmos”, и девушек попросили разнообразия ради петь Бетховена, что явилось ошибочным ходом. Музыкальное умничанье. Они и так хороши, и им не нужна навороченная аранжировка. Если бы во втором туре они спели спиричуэлс, то железно стали бы первыми. Я всегда чувствую хороших музыкантов и сделал бы с этими девчонками пластинку. Но, к сожалению, дел у меня по горло, поэтому пусть подождут, поработают, наберутся опыта.
