Впервые в истории Москвы в роли погорельцев оказались сами... пожарные. Не повезло сотрудникам 20-й пожарной части, расположенной в Ослябинском переулке в Южном округе столицы. Во вторник утром загорелись помещения, которые у брандмейстеров арендовали музыканты оркестра ГУВД.
Весть о происшествии мигом разнеслась по району. “Вам к пожарной части, которая погорела? Ориентируйтесь по большим лужам”, — посоветовали корреспондентам “МК” автоинспекторы. Трехэтажное кирпичное здание пожарной части зияло разбитыми окнами, сотрудники оркестра подсчитывали убытки, в воздухе пахло гарью.
— Когда я в 6.15 почувствовал запах дыма, ребята еще отдыхали, — вспоминает Алексей, начальник дежурной смены 20-й пожарной части. — Последний выезд у нас был во вторник, в 16.00, в горящую квартиру. А с 23.00 до 7.00 у личного состава ночной отдых. Дежурили три человека. Я совершал обход перед подъемом и, выйдя на улицу, увидел дым, сочащийся из-под крыши и из-под створок рам двух окон на третьем этаже. Здесь уже 20 лет размещается оркестр ГУВД.
Наверное, это был самый близкий выезд на пожар в истории всей пожарной охраны. Бойцам надо было только вывести машины из гаражей на первом этаже и приставить лестницы к фасаду. Решено было “штурмовать” строение со стороны окон, поскольку вход на этаж преграждала железная дверь, на взлом которой понадобилось бы время.
— Пламя распространялось очень быстро, — говорят брандмейстеры. — Зданию около 70 лет. Перекрытия пустотные: под штукатуркой внутри тонкие деревянные рейки...
Пожар начался с комнаты дежурного, а затем пламя перекинулось на просторный зал для репетиций, кладовку и чердак. Комнату с инструментами и раздевалку брандмейстерам удалось отстоять. Площадь пожара составила 100 кв. метров.
— Это наша самая боевая пожарная часть, вы это отметьте, — советует один из руководителей брандмейстеров. — У них на территории — ЗИЛ, завод “Динамо”, шинный завод, где 25 февраля 1996 года был крупнейший пожар. Части присвоено имя прапорщика Сергея Лаврова, погибшего там при тушении. Выезжали они и на теракт в метро...
Пожарную часть обещали к вечеру привести в норму. А машины, по словам пожарных начальников, готовы к выезду в любую минуту.
Рядом с пожарными толпились другие погорельцы — музыканты. Они окружили остатки своих мокрых и грязных вещей.
— Весь инструмент пострадал! Этот клапан у меня в руке был раньше деревянным кларнетом за три тысячи долларов... — вздыхает пожилой сотрудник оркестра.
— А еще сгорело сердце оркестра — большой барабан с колотушкой. Он в кладовке хранился, — добавляют другие.
Впрочем, сетования музыкантов быстро прерывает суровым цыканьем старшина оркестра Дмитрий:
— Все инструменты в сохранности. Большинство сотрудников в отпуске, и они разобрали свои ценные инструменты. Сгорело только несколько стульев и столов. Да форму залили. Ущерб минимален, — заявил он корреспондентам “МК”.
Впрочем, в среду днем в своих помещениях музыканты побывать не смогли. Без резиновых сапог там не пройти. Каждый день у них в 13.00 репетиция, но вчера оркестранты только курили и делились версиями.
— Наверняка это местные жители устроили, — смеялись они. — Наверное, устали от шума, и какая-нибудь старушка принесла петарду...
А сами пожарные считают, что загорание произошло из-за неисправности в электропроводке.
АНЕКДОТ ДНЯ
— Ну и как вам ваша работа? — спрашивают у пожарного.
— Да все отлично! Зарплата растет, отпуск только на курортах, дети в черноморских лагерях, звания повышают постоянно, по городу на машине с мигалками ездим. Только вот...
— Что?
— Как пожар — хоть увольняйся.
