Пятница, 20 часов 30 минут. К входу в городское отделение наркологических экспертиз при наркологической клинической больнице №17 подруливает милицейская машина с надписью “ДПС ГИБДД”. Скоро на площадке выстроится вереница автомобилей с проблесковыми маячками. Вечер с пятницы на субботу — время большого улова нетрезвых шоферов.
В кабинет дежурного нарколога в сопровождении милиционера входит женщина с опрокинутым лицом. На стол ложатся паспорт и водительское удостоверение на имя Ирины К. Ей предстоит пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
— Дорожно-транспортное происшествие, — бросает инспектор ГИБДД. — Управляла “Газелью”, нарушила правила разворота и столкнулась с мотоциклистом. Пострадавшего с сильным ушибом грудной клетки увезли на “скорой”. Передок “Хонды” разбит, приборная доска — в ноль. Минимум на штуку баксов попала девушка.
Диагноз можно ставить уже по клинической картине. Нетрезвого человека выдают и запах, и речь, и походка. Встать в позу Ромберга: ноги вместе, руки в стороны — для пьяного задача практически невыполнимая. Не всякому удается пройти тест на точность движений: с закрытыми глазами дотронуться до кончика носа. Непослушный палец слепым котенком норовит ткнуть то в глаз, то в ухо.
Женщину, водителя “Газели”, этим испытаниям не подвергают: визуальных следов опьянения нет. Но она послушно дышит в алкометр — специальный прибор, показывающий содержание алкоголя в крови. Теперь надо сдать анализ мочи. Виновники ДТП обязательно проверяются по полной программе — такой порядок.
— А если я не хочу в туалет? — робко спрашивает женщина, с ужасом разглядывая миниатюрный аптечный пузырек, требующий снайперской точности попадания.
Задача унизительно сложная и без потерь эстетического характера трудновыполнимая. В отделении когда-то были 200-граммовые стеклянные банки, но некоторые испытуемые использовали их в качестве гранат. Вообще персоналу приходится держать ухо востро с веселым контингентом. Угрозы и ругань не в счет, но вот недавно клиент опрокинул тяжелый шкаф с документацией и покушался на компьютер, но доктор с фельдшером грудью закрыли оборудование. Был случай, когда дежурному врачу сломали палец.
Вскоре Ирина возвращается, осторожно держа в руках анализ: “Мне пришлось проявить чудеса акробатики!” Через минуту-другую компьютер показывает результат: алкогольного опьянения нет.
Следующего клиента два инспектора ГИБДД буквально волокут под руки. Человек смертельно пьян. Как он мог управлять автомобилем — загадка. Такие обычно не тормозят. Вот и этот водила слегка “поцеловался” со столбом. На шкале алкометра лихорадочно бегут цифры: 3,8 промилле.
— Анализ мочи покажет еще более высокое содержание алкоголя, потому что некоторые хитрят, например, не полностью выдыхают воздух или зажимают языком отверстие трубки, — замечает фельдшер. — Встречаются случаи просто чудовищного опьянения, когда алкометр зашкаливает. Бывало, прибор фиксировал 6 и даже 7 промилле. Считается, что это смертельная доза, но наши люди в таком состоянии еще и за руль садятся.
Конечно, нетрезвого шофера выдает стиль езды. Его автомобиль выбивается из общего потока, бессмысленно перестраивается, идет на рискованные обгоны, нагло подрезает всех подряд. Ему бесполезно мигать и сигналить. Он сносит автобусные остановки, сбивает велосипедистов и пешеходов, провоцирует столкновения. Камикадзе на колесах несет смерть и увечья.
За семь месяцев этого года в Москве произошло чуть меньше 5000 дорожно-транспортных происшествий, 5 процентов — по вине нетрезвых водителей. Казалось бы, не так уж много, но в этих авариях погибли 25 человек, свыше 200 получили ранения.
“Пьяные” ДТП отличаются особенно тяжелыми последствиями, число погибших, по статистическим данным, достигает 30—40 процентов. Часто водители пытаются скрыться с места происшествия. В группе дознания ОГИБДД ОВД Западного округа мне рассказали случай, который произошел буквально на днях. Нетрезвый водитель при выезде со двора сбил пешехода, выехал на встречную полосу, не справился с управлением и врезался в мачту городского освещения. Результат: трое пострадавших — пешеход, пассажир и шофер. Некоторые виновники аварий бросают машину и заявляют об угоне: я не я, и лошадь не моя.
При разборе ситуации оправдываются, что пили пиво, причем безалкогольное, просят войти в положение: ехали с похорон, с поминок, со свадьбы или с крестин. У одного сын родился, у другого внук женился, у третьего бабушка умерла. Начальники просят за подчиненных, депутаты — за помощников, жены — за мужей. И никогда не бывает наоборот. Недавно был “разбор полетов” школьной учительницы, вообразившей себя Шумахером. Педагог нагрузилась прилично и честно повторяла: “Ничегошеньки не помню, ну, совсем ничего”.
По опросам, ездить “под мухой” позволяют себе около 80 процентов водителей. Многие не видят ничего зазорного в том, чтобы после пары кружек пива или бутылки вина сесть за руль. В конце концов, существует предельно допустимая концентрация алкоголя в крови, те самые 0,5 промилле, которые во многих европейских странах считаются нормой.
— Даже небольшое количество алкоголя вызывает сбой тех или иных функций организма, — рассказывает Наталия Шибанова, заведующая городским отделением наркологических экспертиз, доктор медицинских наук, профессор. — Страдает тонкая координация движений, уменьшается способность ориентироваться в обстановке, снижается концентрация внимания, нарушается восприятие цвета, особенно зеленого и красного. Может развиться сосудистый криз, сердечная патология, что, конечно, приводит к аварии. Алкоголь притупляет чувство опасности, поэтому в “пьяные” ДТП с одинаковой частотой попадают начинающие шоферы и асы “баранки”.
По словам доктора Шибановой, достаточно большой процент аварийности дают шоферы, в крови которых обнаруживаются остаточные следы алкоголя. Поскольку скорость выведения этанола известна, всегда можно определить, когда и сколько было выпито.
Быстрее всего из организма выводится пиво (“Балтика” №9 не в счет): через час-полтора от бутылки пенного напитка не остается и следа. Бокал шампанского играет в крови около часа, а 100 граммов водки или коньяка держатся около пяти часов. После пол-литра водки, выпитой на сон грядущий, утром за руль можно не садиться: “беленькая” полностью переработается часов через пятнадцать.
Многие водители, чтобы перебить запах, жуют не только мятную жвачку, но и лук, чеснок, кофейные зерна, зелень петрушки и даже полощут рот подсолнечным маслом. Предательское амбре только насторожит чуткий нос инспектора ГИБДД. Некоторые уповают на таблетки “антиполицай”, которые во множестве продаются в киосках. Часто это грубая подделка. Качественные импортные пилюли временно блокируют пары алкоголя, не давая им испаряться через альвеолы, и поэтому способны обмануть милицейскую трубку, но только не опытного нарколога. Доктор всегда заметит нюансы поведения и заподозрит подвох. Человеку предложат полчасика посидеть и прополоскать рот — эффект таблетки пропадает начисто. Точно так же поступают с хитрецами, которые, по их словам, не пили ничего, кроме корвалола или валокордина.
Пятница, 22 часа 30 минут. На площадке перед отделением уже скопление милицейских машин. Дежурный нарколог строчит акты медицинского освидетельствования как из пулемета. Внешний вид, поведение, состояние сознания, речевая способность, вегетативно-сосудистые реакции, двигательная сфера — все надо зафиксировать.
Кого только не видели эти насквозь пропитанные запахом алкоголя стены! Они помнят живых легенд советского кино, известных телеведущих, звезд шоу-бизнеса и даже парочку федеральных судей, доставленных в совершенно непотребном виде. Всенародных любимцев освидетельствуют редко: гаишники на легкие прегрешения знаменитостей часто смотрят сквозь пальцы. В общем, небожителям надо хорошо набраться, чтобы все-таки угодить на экспертизу.
Некоторое время назад доставили одну популярную певицу: три промилле. Доктор готов был пойти на уступки, все-таки звезды падают сюда не каждый день, но испытуемая отрезала: “Пишите что хотите, все равно мне завтра вернут права!” А потом разразилась потоком жалоб на сотрудников ГИБДД и наркологов: лечила, мол, зубик, а ее приняли за пьяную…
Стук шпилек перемежается с грохотом ботинок гаишника. На пороге появляется легкомысленно одетая особа в возрасте за пятьдесят. На самом деле ей сорок лет. Дама подрабатывает извозом, в ее “шестерке” сидели трое пассажиров.
— Полный выдох, пока не скажу “достаточно”! — командует фельдшер Лена.
Женщина выпускает тонкую струйку воздуха, словно дует на горячий чай.
— Дышите! Шарик когда-нибудь надували?
— Не желаю! Отказываюсь!
С непередаваемо брезгливым выражением лица она берет аптечную склянку и удаляется в сторону туалета, но вскоре каблучки резко меняют направление.
— Не буду я сюда писать. Вы сами-то пробовали?! — в голосе уже звучат истерические нотки.
— Все могут, а вы — нет?
— Мужчинам проще, у них устройство другое.
Врач записывает, что испытуемая отказалась от медицинского освидетельствования на состояние опьянения. Но это ей все равно не поможет, поскольку в акте уже фигурирует клиническая картина: запах алкоголя, раздражительность, дрожание пальцев рук. Отказ от экспертизы, как правило, рассматривается на суде не в пользу водителя. Логика простая: этому человеку было что скрывать. Трезвые водители, заподозренные в пьянстве, сами рвутся на освидетельствование.
В Москве действуют десять отделений наркологических экспертиз, поэтому столичные инспекторы ГИБДД не заставляют водителей дуть в трубку, но за окружной дорогой и далее везде подобное творится сплошь и рядом. Прибор, известный как трубка Мохова-Шинкаренко, врет в 50 процентах случаев. На квас, кефир и прочие продукты брожения реагирует, как на серьезный алкоголь. От такой “экспертизы” на дороге лучше сразу отказаться. В случае конфликта с сотрудниками ГИБДД у водителя, замеченного в пьянстве, с момента подписания протокола есть ровно два часа, чтобы самостоятельно пройти медицинское освидетельствование. За это время можно даже успеть протрезветь с помощью знакомого нарколога.
Пятница, 23 часа 15 минут. В коридоре небольшая очередь. Парень лет двадцати с короткой стрижкой твердит как заведенный: “Напоролся на патрульную машину, когда до дома оставалось двести метров, хотел удрать, но гаишники настигли во дворе”. Похожая ситуация у солидного мужчины: “Встретился с другом в ресторане, выпил всего ничего, решил не бросать служебную машину, только отъехал — патруль тут как тут!” Приборы показывают небольшую степень опьянения. Возможно, суд назначит наказание в виде штрафа.
С 1 сентября таких вариантов уже не будет. Случаи, когда один и тот же водитель за короткое время по 5—6 раз отделывался штрафом, останутся в истории. Сотрудники отделения помнят, как некий шофер три раза в течение суток доставлялся на экспертизу, а затем уезжал на своей машине. Особенно эффектным был прощальный маневр: делая круг почета, горе-каскадер “отрихтовал” все машины на стоянке. Теперь автомобили пьяных шоферов отгоняет эвакуатор.
Поправки к Кодексу об административных правонарушениях предусматривают единственный вариант наказания хмельных водителей — лишение прав. Много выпил — прощайся с водительским удостоверением на два года, скромно принял — на полтора. Можно только догадываться, как возрастет сумма взятки для желающих решить проблему на месте.
Конечно, судьи не станут рубить сплеча. Будут учитываться и характеристики водителя, и первичность правонарушения, и обстоятельства происшествия. “Представьте себе, вы отдыхаете на даче, выпили, а рядом человеку стало плохо, до больницы — километры, телефона нет — я бы сел за руль без вопросов”, — сказал мне инспектор группы дознания.
Суббота, 0 часов 15 минут. Ночь почти без ДТП. Практически все, кого доставляют на экспертизу, — “жертвы” контрольной проверки. Очередной клиент производит странное впечатление: голубые глаза, как матовое стекло, движения вялые, речь заторможенная. Нарколог светит в глаза специальным фонариком, просит показать язык и выносит “приговор”: марихуана. Сдать анализ мочи мужчина отказывается наотрез.
Что касается наркотиков, то здесь никаких предельно допустимых концентраций не существует. Та же марихуана изменяет чувство времени, нарушает концентрацию и координацию, замедляет реакцию. Наркоманы часто едут с полузакрытыми глазами, чтобы не видеть ослепляющий свет уличных фонарей.
В кресле испытуемых сидит совершенно трезвый мужчина, но сотрудник ГИБДД при проверке уловил слабый запах спиртного. Испытуемый окаменел от волнения, а в коридоре голосит в истерике и ломает руки его молодая жена: “Это я виновата! Все из-за меня!” Несколько часов назад он выпил пару бутылок пива, но супруга уговорила съездить в магазин. В пластиковом пакете болтаются молочные продукты. Не говоря ни слова, мужчина послушно дует в алкометр, сдает анализ мочи и опять застывает в напряженном ожидании. Краем глаза слежу за монитором: 0,26 промилле. Минимум! Лицо мужчины расцвечивает такая радость, будто он только что сорвал джекпот.
Суббота, 0 часов 45 минут. В отделении короткое затишье. Все-таки лето, время отпусков и дачных уик-эндов. Зимой на приеме порой сидят до сорока человек. Дежурный доктор выходит покурить на улицу. Под утро, когда казино и клубы выплеснут усталых и нетрезвых клиентов, придет час пик. И так каждый день.
