— Я не хочу молчать! Я считаю, журналисты должны меня поддержать и поднять международный резонанс! — как только Алексей Немов вернулся в Москву, жена и друг убедили заслуженного гимнаста обратиться к прессе. Потому что наши спортивные чиновники в очередной раз облажались. И разрулить ситуацию не смогли.
Интересно, что они вообще в Афинах делают, все эти наши “ВИПы” — которых отправили на Олимпиаду за казенный счет, команду поддержать. Наверное, из “Русского дома”, как обычно, не вылезают. Там с водочкой да с икоркой так приятно за нашу сборную болеть, перед большим телевизором.
— Скажите, Алексей, почему наши спортивные чиновники за вас не заступились, повторяется история Солт-Лейк-Сити?
— Не хочу никого судить. Правда, в Солт-Лейк-Сити канадцы своих отстояли, заставили вручить своим второе “золото”, а мы...
— У нас, как обычно, вовремя никто апелляцию не подал. Как вы думаете, Алексей, почему? Вы разговаривали с кем-то из спортивных функционеров?
— Да, ко мне Фетисов подходил. Сказал, что апелляцию после Олимпиады подадут, чтобы скандал не навредил другим российским олимпийцам.
Маленькая ремарка. Насколько известно по предыдущему олимпийскому опыту, в случае несогласия с результатом представители спортсмена могут подать апелляцию только в течение сорока минут после того, как выставлены оценки. Потом — МОК даже рассматривать запоздалые протесты не обязан. Но наши спортивные юристы опять неизвестно куда смотрели. Хотя накануне Олимпиады обещали инструктировать российскую делегацию, чтобы мы в очередной раз не поплатились за собственную безграмотность.
— В команде изменилась атмосфера, когда Аркаев согласился консультировать сборную Греции?
— Если бы он был рядом, я бы сказал... — Леша явно напрягся, но дипломатично смолчал.
— Вы сильно обижены, у вас множество травм — вероятно, собираетесь уходить из спорта?
— Ни в коем случае. Еще как минимум год буду тренироваться.
— Вас так явно засудили, несмотря на отличное выступление, — не возникло мысли, что вы зря потратили столько сил и здоровья, что наше беспомощное государство этого не стоит?
— Мы действительно чувствовали беспомощность. Потому и просим вашей поддержки. Но я делал то, что больше всего люблю. Я делал гимнастику.
— Какой балл вы бы поставили себе сами — по справедливости?
— Ну уж не 9,6 — точно. А в команде мы вполне могли рассчитывать на “бронзу”. У меня была очень сложная программа, можно было упростить ее, чтобы перестраховаться и не совершить ошибки при соскоке. Но я не захотел. И зрители это оценили. Они пятнадцать минут стояли, меня поддерживали. Может быть, это даже важнее, чем медаль.
— Почему на Олимпиадах больше всего засуживают именно Россию?
— Потому что спорт — это политика. Нас стали душить с тех пор, как распался Союз. Мы боремся сами с собой — ведь большинство наших тренеров — за границей.
— Наш Олимпийский комитет не предлагал вам денежную премию в качестве компенсации?
— Не предлагал.
— Что вы чувствуете сейчас — без медали и без шанса ее отвоевать?
— Усталость. Я даже отключил мобильный телефон. Мне нужно время, чтобы прийти в себя.
