Нам всё время врут. Врут о том, что ситуация под контролем. Врут о том, что наши спецслужбы — самые действенные и профессиональные. А когда эти самые “действенные” и “профессиональные” просыпают очередной теракт — врут так, что голова вообще начинает идти кругом.
Пять последних терактов — это одна сплошная непрекращающаяся хроника вранья.
В течение суток после гибели самолетов ни на одном телеканале не прозвучало слово “теракт”, хотя и младенцу было понятно, что в одночасье два самолета в воздухе развалиться не могут. Вместо этого — очередной поток вранья.
В ответ на взрыв автобусной остановки — уголовное дело за хулиганство. Хорошенькое хулиганство: подорвать 10 человек...
Никогда не поверю, чтобы спецслужбы не ведали, сколько заложников было в Беслане. Маленький городок (35 тысяч жителей), где все друг друга знают. Да достаточно просто посчитать количество школьников и учителей, умножить эту цифру на два (дети-то пришли с родителями) — вот вам и ответ.
У Ельцина под Первомайским было 38 снайперов. У ФСБ и МВД — 354 заложника.
Как видно, кривая вранья неуклонно идет вверх. В абсолютных показателях, которые так любит наше правительство, по сравнению с 95-м годом (38 снайперов) она выросла уже в 9,3 раза. (Попрошу Госкомстат внести эту цифру в годовой отчет наряду с данными о росте ВВП.)
Зачем врали? На что рассчитывали? Ясно ведь было с самого начала, что правда все равно вырвется наружу. (Заложников — 354. Трупов — 406. Эта страшная цифра посильнее, чем затонувший “Курск”.)
Но так уж, видно, привыкли они к постоянной лжи, что врут уже по инерции, не задумываясь о последствиях.
И ведь задай прямой вопрос кремлевским мудрецам — еще и обидятся. Не для себя, мол, стараемся. Для вашего же блага. Чтобы не сеять панику и страх. Чтобы не дать террористам “парализовать волю и разложить наше общество” (цитата из обращения Путина).
Даже после штурма, когда было очевидно, что число погибших подошло к четырем сотням (по крайней мере, уже в пятницу вечером, когда я звонил в оперативный штаб, эта цифра была известна), нас продолжали “щадить”. “Из-под завалов извлекли 90 трупов... 100... 106...” — рапортовали каждый час официальные вруны.
Если постепенно, в час по чайной ложке, вроде и не так страшно...
“Террористы считают, что они сильнее нас”, — сказал президент. Наверное, он (а точнее, те, кто писал ему речь) полагал, что звучит это очень эффектно.
А на деле — так оно и есть. Да, террористы сильнее нас. Потому что еще ни в одной стране мира за неделю не случалось 5 терактов, да еще такого масштаба.
406 погибших в Беслане. 90 — в двух самолетах. 8 — на “Рижской”. Этот счет явно в пользу террористов.
А что в ответ? Мы до сих пор не знаем даже, сколько бандитов орудовало в школе.
Говорили сначала о тридцати. Троих якобы задержали, восемь нашли бездыханными. Где же еще девятнадцать?
“Анонимные источники” (о неприятном всегда говорят “анонимные источники”, чтобы потом не с кого было спрашивать) рапортуют: ведется поиск оставшихся тринадцати террористов. Потом отчего-то объявляют, что ищут уже не тринадцать, а четырех, хотя число задержанных при этом не меняется.
Дескать, боевики покинули здание под видом заложников. Какая низость! (Помнится, поза-поза-позапрошлый директор ФСБ Барсуков тоже очень сильно сокрушался, что блокированные в Первомайском чеченцы ушли из тройного кольца окружения, ибо никто не мог предположить, что они умеют бегать босиком по пашне.)
Как будто не было до этого “Норд-Оста” и уходивших из него боевиков. Как будто не было Первомайского и Кизляра.
Спецслужбы так сроднились уже с этими граблями, что впору менять щит с мечом на щит и грабли. И ордена за теракты надо тоже давать, увенчанные граблями, потому что ордена все равно будут, как бы позорно ни проводились операции, ибо такая уж сложилась у нас добрая традиция: вместо отставок — ордена.
Единственный генерал, у которого хватило совести подать сейчас в отставку, — это осетинский министр внутренних дел, хотя его вины, как и вины милиции в целом, здесь меньше всего. ФСБ, а не МВД в первую голову отвечает за борьбу с терроризмом.
Вопреки всеобщему убеждению борьба с терроризмом — это вовсе не “Альфа” и “Вымпел”, отравляющий газ и шумовые бомбы. Это — кропотливая оперативная работа. Внедрение в банды. Вербовка агентуры.
Не с последствиями терактов надо бороться, а с причинами. Упреждать. Не допускать. Локализовывать заранее. (К каждой школе, к каждой остановке, к каждой станции метро не приставишь по автоматчику.) Но для этого необходимо иметь в стане террористов надежные источники информации. А их, похоже, как раз и нет.
Череда последних терактов наглядно показала слепоглухоту наших спецслужб. Что толку от рассказов: теперь-де мы знаем всех боевиков поименно. Это все равно что, если врач, у которого то и дело на операционном столе умирают пациенты, станет похваляться тем, что зато он знает точные причины смерти.
Где были наши хваленые спецслужбы, когда 30 вооруженных бандитов — арабов и негров — входили в Осетию? Где были они, когда шахидки закладывали взрывчатку в самолеты — ясно ведь, что, не имея сообщников в аэропорту, преступники действовать не могли.
Не до этого им было. В очередной раз реорганизовывались и реформировались, потому что всего 2 месяца назад Путин подписал указ о новой структуре ФСБ. Понятное дело, в целях “оптимизации”, “усиления”, “повышения эффективности”. Но теперь нужно, оказывается, создавать “гораздо более эффективную систему безопасности” (еще одна цитата из президентского обращения).
Подождите. Как же так? Всего 2 месяца назад отреформировали — и опять по новой?
Да и куда еще эффективнее? И без того — передали в ФСБ погранслужбу, половину ФАПСИ. Каждый второй министр — выходец с Лубянки.
Сколько угодно можно перестраивать, перекраивать, латать. Только от перемены мест слагаемых сумма не изменится.
Разруха, говорил профессор Преображенский, не в клозетах, а в головах.
За десять последних лет ФСБ пережила столько реформ, сколько не было за все предыдущие семьдесят. Каждая новая приводила к вымыванию профессиональных кадров.
Результат — налицо.
И наверное, не стоит удивляться, что вот уже полгода должность начальника оперативно-розыскного управления — того самого, которое в первую очередь занимается борьбой с терроризмом, — остается вакантной...
Трагедия в Беслане не только показала всей стране беспомощность спецслужб. Очевидностью стала еще одна страшная реальность: власть на Кавказе полностью импотентна.
Кого требовали к себе на переговоры террористы? Президентов Осетии и Ингушетии, детского доктора Рошаля.
Рошаль прилетел тем же вечером. Репортажи об этом показали по всем каналам. Об участии в переговорах Дзасохова и Зязикова не сказали не слова.
Давайте подумаем: если бы пошли президенты в захваченную школу или хотя бы связались с бандитами по телефону, сообщили бы об этом стране? Да в ту же самую минуту. С придыханием и героической патетикой.
Но телеканалы молчали. Вместо Дзасохова мы видели его пресс-секретаря — на приличном удалении от места событий. А Зязиков и вовсе объявил в коротком газетном интервью, что впрямую переговорами не занимается.
Я не уверен, что президенты струсили. Зато я уверен в другом. В том, что, как только боевики назвали их фамилии, тут же побежали они в Кремль. И коли действий никаких за этим не последовало — Кремль команды “на старт” им не дал.
А вместо Зязикова и Дзасохова на переговоры пошел Руслан Аушев. Тот самый бывший ингушский президент, которого бесцеремонно, взашей вытолкали из власти, заставили даже покинуть республику (если не уедет по-хорошему, кричал тогдашний полпред Казанцев, посадим по-плохому). И в этом — вся суть того, что происходит сегодня на Кавказе.
И Зязикова, и Дзасохова Кремль к власти привел на штыках. (Против основного конкурента Дзасохова — Сергея Хетагурова — возбудили уголовные дела. Главного соперника Зязикова — Хамзата Гуцериева — уволили из МВД и угрозами заставили сняться.) Эти люди удобны, управляемы, послушны. Дернешь за ниточку — и дело в шляпе.
Только у такого удобства есть и обратная сторона. Марионетки не бывают самостоятельными. То, что хорошо для ковровых дорожек, преступно на поле боя.
Кремль хотел создать вертикаль управляемости. В Кремле считали, что, если кавказские президенты будут ловить каждое их слово на лету, это обеспечит стабильность и державность. А вышло — совсем наоборот. Страна получила слабых, беспомощных правителей, не умеющих принимать решения и брать на себя ответственность.
Ингушетия уже пылает (в так называемом захвате республики не принимало участия ни одного пришлого боевика: сами же ингуши, взбудораженные и обозленные беспределом местных спецслужб). Осетия — на грани взрыва. Бурлит Дагестан (тысячи людей вышли на площадь в Хасавюрте, требуя отставки председателя госсовета, а власть не нашла в ответ ничего умнее, чем снять начальника РОВД, возбудить дело против мэра и распустить районное собрание).
Надо иметь в себе смелость признать: мы теряем Кавказ. И если власть и дальше будет действовать такими же методами — потеряем его окончательно...
Увы, рассчитывать на то, что она неожиданно в одночасье прозреет — не приходится...
В первый же день работы Государственной думы депутаты наверняка потребуют вызвать на заседание руководителей спецслужб. (Лично я такой вопрос поставить намерен.)
И вновь польются на наши головы ушаты лжи. И вновь будут рассказывать нам о том, что ведутся оперативно-розыскные мероприятия, личности террористов установлены, ситуация под контролем...
Пусть себе. Мы привычные.
Если уж привыкли к терактам, к постоянным смертям ни в чем не повинных людей, к постоянной лжи привыкли тем более.
